Танины тополя - [10]
Ответ из Перми пришел положительный.
НАКАНУНЕ
Таня очень волновалась: как-никак, сегодня решалась ее судьба. «Приняли или нет?» — думала она, подходя к желтому, со множеством колонн зданию географического факультета Пермского педагогического института.
Таня поднялась по каменным ступеням. Народу в коридорах было множество. Группа студентов стояла около огромной, в полстены, карты Пермской области: они побывали на летней практике и сейчас оживленно делились впечатлениями. Девушка в очках и футболке с красным воротником аккуратно наклеивала на доску фотографии, сделанные самими студентами. Сверху было четко и любовно выведено: «По Кавказу и Крыму», «По Алтаю».
«Кому Крым и Кавказ!.. — вздохнув, с завистью подумала Таня. — А кому… Эх, если бы приняли, я хоть на Северный полюс, да еще с каким удовольствием!»
Таня повернула направо, минуя белую, в старинном стиле арку, и пошла по узкому длинному коридору.
Всюду шумели.
— Коля, сколько?
— Международная!.. — Больше и не надо.
— Чуть не засыпался!
— Боря, приняли?
Вместо ответа долговязый Боря широко развел руками, сопровождая жест не менее шикарным «ну!».
Тане было из-за чего беспокоиться. «Историю народов СССР» и «Географию» она сдала на отлично, а вот русский язык… Ну, не обидно ли: так любить книги, отдавать им все свободное время — и получить жалкий «пос». Даже лицо преподавателя, принимавшего у нее экзамен, казалось ей все эти дни по крайней мере несимпатичным, хотя где-то в глубине души Таня отдавала себе отчет в том, что к русскому устному она могла бы подготовиться гораздо серьезнее. «Еще учительница!» — подумала Таня о себе и огляделась вокруг: ей показалось, что эту фразу она произнесла вслух и все без исключения сейчас только и смотрят на ее пухлое, наверно, покрасневшее от волнения лицо.
Около длинного списка с торжественно-строгой надписью «Приказ № 83 от…», вытягивая шеи, точно птенцы, теснились абитуриенты.
— Есть! На сто процентов стипендии! — крикнул своему приятелю какой-то паренек в черной куртке.
— Порядок, Афоня, вместе продержимся, — пошутил его товарищ. — Меня зачислили без стипешки, иначе другим не хватит.
Таня попыталась было протиснуться ближе к списку, но это ей не удалось.
То ли выражение лица у нее было жалкое, то ли комично выглядел на ней съехавший набок в этой толчее берет, но рослый парень, неторопливо шагавший мимо, вдруг остановился и участливо спросил:
— Хотите провериться?
— Ага, — мотнула головой девушка.
— Фамилия?
Таня ответила. Парень прищурил глаза и пробежал по списку, ряд за рядом.
— Странно… — пробормотал он. — Как, говорите, фамилия?
— Барамзина… — упавшим голосом произнесла Таня и направилась к выходу.
— Постойте! — вдруг услышала она сзади. Парень подбежал к ней, взял за руку и, смело проведя ее вдоль стены прямо к доске с приказом, ткнул длинной рукой в самое начало списка, в котором после заглавной строки «Зачисляются с 1 сентября 1940 года следующие студенты» Таня увидела свою фамилию, имя и отчество.
— Удивительно, — рассмеялся парень. — Ваша фамилия стоит в списке второй, а я сразу помчал дальше: Бузина, Бабикова и тэ дэ.
Таня еще раз внимательно посмотрела на свою фамилию, отпечатанную на машинке крупными буквами, и потом уже, обернувшись, счастливыми глазами посмотрела на парня.
— Спасибо!
Они познакомились. Веселого парня звали Геннадием. Фамилия его была Зверев. Когда они шли по коридору, Геннадий то и дело здоровался.
— Это сам Павлюченков, председатель приемной комиссии, — говорил он. — А вот… Здравствуйте!.. Генкель — по русскому языку.
— Знаю, — чуть смутившись, сказала Таня. — Но откуда вы знаете всех преподавателей?
— Не только их, Таня. Я и студентов знаю. С вами, первышами, правда, еще не со всеми успел перезнакомиться. Члену институтского бюро комсомола надо знать всех.
Таня с уважением посмотрела на собеседника. На груди его поблескивал значок «Ворошиловский стрелок».
Геннадий много рассказывал об учебе в пединституте. Таню удивило и обрадовало, что она пройдет практику по геологии, и по землеведению, и по географии растений и почв, и по топографии, и еще комплексную полевую практику.
— Знаете, Таня, а меня страшно интересует, как вы там учительствовали, на селе?
— Как все сельские учительницы, — сказала Таня. — Мне там нравилось.
Так за разговором они и добрались пешком до общежития, большого четырехэтажного здания, перед окнами которого росли невысокие липы.
Для Тани началась новая жизнь. Такая же, как у всех студентов института, с радостями и заботами, с зачетами и незачетами, с бессонными ночами во время экзаменов.
Училась Барамзина на Заимке, их корпус был неподалеку от станции. Здесь у Тани появилось много новых друзей. Довольно часто встречалась она и с Геннадием, хотя у него много времени отнимала общественная работа: полдня Геннадий проводил обычно в главном корпусе института, где находились комитет ВЛКСМ и партком.
При встрече они крепко пожимали друг другу руки, как давние знакомые.
— Привет, первыш, как дела? — обращался он к первокурснице. — Может, в воскресенье за город всем общежитием, а?
Отказов он не любил, ранним утром приходил с товарищами, стучал в двери:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Уильям Берроуз — каким он был и каким себя видел. Король и классик англоязычной альтернативной прозы — о себе, своем творчестве и своей жизни. Что вдохновляло его? Секс, политика, вечная «тень смерти», нависшая над каждым из нас? Или… что-то еще? Какие «мифы о Берроузе» правдивы, какие есть выдумка журналистов, а какие создатель сюрреалистической мифологии XX века сложил о себе сам? И… зачем? Перед вами — книга, в которой на эти и многие другие вопросы отвечает сам Уильям Берроуз — человек, который был способен рассказать о себе много большее, чем его кто-нибудь смел спросить.
Книга посвящена Сиду Барретту, отцу-основателю легендарной группы Pink Floyd.