Там, где течет Иравади - [28]

Вскоре мы оказались на большой, выложенной известковыми плитами площади. По ее краям стояли пагоды и часовни. Они четко выделялись на фоне синего неба и кокосовых пальм: одни — словно белоснежные головки сахара, другие — будто золотые колокола. Часовни сверху донизу были украшены искусной и тонкой резьбой. То там, то здесь виднелись разнокалиберные скульптуры Будды из камня и меди. Он был изображен s известных позах: лежащим или сидящим со скрещенными ногами и различным положением рук.

В самом центре, опоясанный кольцом из небольших пагод, поднимался гигантский конус сверкающего металла. Это главная пагода. Она покоится на квадратном каменном цоколе и представляет собой суживающееся кверху сооружение высотой более ста метров. Она увенчана роскошным зонтом хти и золотым шаром сейнбу, который инкрустирован алмазами и рубинами. Построена пагода из кирпичей, а вся колоколообразная поверхность ее от самого основания до зонта хти выложена листами золота. Днем пагода сверкает на солнце, ночью подсвечивается ожерельем из электрических лампочек.

Короли, зажиточные люди Бирмы делали дорогие подарки для украшения Шведагона. Ценности, которые у других богачей запрятаны в подземельях, в стальных тайниках под семью замками, здесь щедро рассыпаны под солнцем, чтобы удивлять человечество.

Вокруг сверкающей пирамиды ходят люди, веселые и благочестивые. Многие из них молятся в одиночку или группами, в храмах или на открытой площадке, устремив взгляд на слепящий конус пагоды. Одни делают это очень поэтично, протянув к Будде руки, в которых держат цветы в знак очищения от греховных помыслов, и подолгу сидят молча; другие, стоя на коленях перед изваяниями Будды и отбивая низкие поклоны, что-то шепчут; третьи выкладывают рис или цветы, а затем, купив воды у снующих здесь же водоносов, поливают фигурки своего учителя; четвертые зажигают новые свечи вместо потухших; пятые толстой деревянной битой ударяют в гонг или колокол, а затем в землю под ним, чтобы привлечь внимание духов земли и неба к своим молитвам.

Многие, утомившись от религиозных обрядов, отдыхают в сторонке, расположившись на прохладном каменном полу. Некоторые, свернувшись калачиком, спят. Другие разложили судки с пищей и закусывают. Ползают детишки, снуют облезлые собаки, просительно засматривая в глаза жующих людей. Веселый детский смех звонко бьется о каменные громады. Даже удивительно, как здесь, в узких нишах, могут часами сидеть монахи, будто стремясь уподобиться каменной неподвижности изображения Будды.

Здесь не чувствуешь, что находишься в строгом храме, не ощущаешь неловкой связанности и благоговейного трепета, не давят на тебя массивные стены, тревожный полумрак и тяжелые перекрытия, т. е. здесь нет всех тех присущих другим религиям внешних атрибутов, внушающих человеку страх и подавляющих его волю. Над головой— ослепительное солнце и бездонное синее небо, вокруг— красивые благоухающие цветы и пестрые праздничные одежды людей, стройные кокосовые пальмы и разлапистые в копне зеленой листвы могучие деревья. Господствуют четыре основных тона: снежно-белый, малиновый, золотой и голубой. Здесь можно смеяться, разговаривать и даже есть. Тень часовен не отпугивает. Многочисленные Будды обезоруживают своей простотой и доступностью.

В каждом селении Бирмы есть монастырь, почти каждый холм венчает пагода. Золотистые, белые и темные, почерневшие от времени — кто их сочтет? Не случайно Бирму называют «страной золотых пагод». Днем солнце играет на их шпилях, ночью некоторые из них подсвечиваются электрическими лампочками. Большинство буддистов и дома имеют своеобразный алтарь с миниатюрными изображениями Будды и пагоды. Подобными алтарями некоторые водители автобусов и грузовиков украшают свои кабины.

В 1952 году в Бирме была построена большая Пагода мира, а через два года рядом появилась огромная искусственная пещера Будды. Ее построили специально для проведения VI Всемирного буддийского собора. А сравнительно недавно на севере Бирмы вырос новый грандиозный храм Мохин-пагода. 80 лет собирали средства на ее постройку, много людей трудилось над ней, создав сооружение, почти не уступающее знаменитой Шведагон-пагоде.

Люди в желтых одеяниях

В одно из своих посещений пещеры Будды я обратил внимание на узкие из бетона ниши, сделанные примерно на уровне второго этажа с внешней стороны главного зала. В полумраке едва различалась фигура человека в желтой одежде. Он сидел в тесном бетонном ящике, скрестив ноги и положив руки на колени. Перед ним на цементном полу стояла лишь плошка воды. Это был уже немолодой монах, глаза его были опущены долу, лицо с сухими чертами аскета окаменело. Проходивший мимо священнослужитель охотно сообщил мне, что монах дал обет провести в таком положении самосозерцания одну неделю без приема пищи и уже пошли четвертые сутки его испытания. Подобные обеты часто берут на себя буддийские монахи, чтобы скорее достигнуть совершенства по примеру своего учителя Будды.

Среди пестрого красочного разнообразия одежд, которые так переливаются на солнечных улицах бирманских городов, часто можно встретить однотонную одежду буддийского монаха — «желтое одеяние нищеты». Она окрашена растительной краской. Носят ее на манер римской тоги — правая рука и плечо обнажены.