Там, где течет Иравади - [26]

— Полосатая кошка пошла потом бродить по лагерю, — продолжал свой рассказ лесоруб. — Она остановилась у человека, который заснул около отдельного затухавшего костра, и начала обнюхивать его. Тот стал брыкаться. Тогда, не долго думая, хищник схватил его за бедро и поволок в джунгли. Крики несчастного всполошили весь лагерь, люди вооружились палками, ножами и поспешили на помощь. Тигр оставил свою жертву и исчез в темноте. Человека отправили в больницу, и он вернулся месяца через два поправившимся, но со страшными шрамами на бедре. Людоед же не избег возмездия — однажды ночью управляющий застрелил его у дверей своего дома…

Единственный друг лесорубов — слон. Машина еще не может заменить его здесь. Ей нужны запчасти, масло, горючее, ремонтное оборудование. Все это требуется везти сюда, в глушь, издалека. Слон обходится дешевле, и все необходимое ему можно найти на месте.

Поразительно, например, его искусство, с которым он ликвидирует заторы на лесосплаве. Слон смело входит в воду и начинает шарить хоботом в глубине. Толкнув там, потянув здесь, он как бы понимает, какое бревно является ключом для отмыкания этого затора. И удивительным чутьем угадывает момент, когда затор с грохотом должен обрушиться и нужно удалиться с этого опасного места.

Сообразительность слона врожденная, а не результат тренировок. Известно, что в этом отношении слон стоит на третьем месте после человекообразных обезьян — шимпанзе и орангутанга. Нужно видеть, как он переходит трясину. Он сначала осторожно ставит одну ногу, потом вторую, затем срывает ветки и бросает перед собой. Слон нередко пользуется простейшими подручными орудиями. Он вооружается палкой или камнем и, держа их в хоботе, очищает себя от присосавшихся пиявок. Слон смело вступает в бой с тигром или леопардом, но маленькая собачка может ввести его в замешательство.

В середине марта воздух в лесу становится суше, вода в реках быстро иссякает, и ее поверхность покрывается зеленой ряской, с деревьев опадают листья, желтеет бамбук — все это признаки наступления жаркого сухого сезона. Работы в лесу прекращаются. На период наступившей жары слонов переводят на «дачу» — в особые лагеря, которые располагаются в долинах больших рек, где круглый год растет слоновья трава высотой до трех метров, где более прохладно и больше тени. К этому времени все бревна сложены в штабеля в пересохших руслах реки и ожидают первых дождей. Лесорубы получают короткую передышку, которую используют каждый по-своему: одни уезжают на побывку к родственникам, другие уходят в ближайший городок приобщиться на время к «цивилизованной» жизни, третьи, особенно из обремененных семьей, остаются отдыхать вместе со слонами «на даче».

В жаркие месяцы года — март, апрель, май — в лесу часты пожары. Дуют сухие ветры. Ветви деревьев качаются, трутся о высохшие бамбуковые стволы. Это трение нередко вызывает огонь. И тогда бамбук вспыхивает, как порох, и пожар буйным огненным шквалом гуляет по джунглям, пока не встретит преграду в виде достаточно широкого оврага или русла реки.

К середине июня с первыми ливнями слоны возвращаются обратно. В это время джунгли снова покрываются роскошной зеленью, появляется свежая трава, бамбук выпускает молодые сочные побеги, которые растут прямо на глазах. Речки переполнены водой, хотя и мутной, но пригодной для питья. Джунгли полнятся Веселым шумом дождя, трубным кликом слонов, по лесу разносятся оглушительный грохот и треск тяжелых бревен, бешено мчащихся по вздувшейся реке.

…Плавно течет беседа у костра. В нее вплетаются странные таинственные звуки ночных джунглей. Над головой, в бездонной глубине ночи, неимоверно ярким светом блестят большие и малые звезды. Их там очень много, и, может быть, оттого небо в тропиках кажется ближе к земле. Млечный Путь широким поясом перехватывает небосвод и уходит куда-то в далекие миры. Небо здесь как увлекательная книга, которую не устаешь читать.

А там, где скрылось дневное светило, щедро насытившее землю теплом, полыхают багровые зарницы. Мятущиеся сполохи на фоне мирного неба, изливающего мягкий рассеянный свет звезд, напоминают зловещие вспышки далекой артиллерийской канонады и рождают неясную тревогу.

* * *

На утренней заре мы тепло простились с лесорубами, гостеприимно приютившими нас на две ночи, и пустились в обратный путь. Снова началась дорожная пытка. Очевидно, эту дорогу нарочно придумали для того, чтобы навек отбить у людей охоту ко всякого рода передвижениям. Но мы старались не унывать. Наш возничий громко пел, арба страшно скрипела, а мой коллега и я пытались при подскоках на бесконечных выбоинах и ухабах не удариться об острые ребра нашего далеко не комфортабельного экипажа. На предложение смазать колеса арбы и не терзать уши пронзительным скрипом, мне объяснили, что весь этот немыслимый шум — громкое пение и визг повозки — имеет определенную цель. Он устраивается для того, чтобы отгонять злых лесных духов и отпугивать диких зверей.

Вскоре мы подъехали к небольшому селению качинов, спрятавшемуся в густой зелени. На окраине стояла толпа оживленно гудевших, возбужденных людей. Нас остановили и не пустили дальше. Судя по рассказам собравшихся, район стал опасным — появился тигр-людоед. Ему полюбилось устраивать засады на самой дороге, по которой мы ехали, и его не пугал скрип арб, а даже привлекал к себе, возбуждал любопытство, свойственное всяким кошкам. Если следовал обоз, то он выслеживал отставшего человека и, улучив момент, утаскивал его в заросли. В районе без вести пропали уже пять человек. Терпение крестьян лопнуло, и они собрались со всей округи на облаву. Логово хищника было приблизительно известно.