Такова любовь - [33]

— Он и это сказал? — Гвинет была абсолютно раздавлена.

— Нет-нет. Это мои комментарии. Видишь ли, я хочу, чтобы ты знала: я понимаю тебя. Года два назад я была такой же романтичной дурочкой. Думаю, что, окажись я на твоем месте, я повела бы себя точно так же, — великодушно заметила Паула, — Наверное, тебе все казалось таким значительным и важным…

— Совращение — вещь довольно серьезная, в любом возрасте и при любых обстоятельствах, — прозвучали жестокие слова.

— Гвинет! — Глаза Паулы расширились от ужаса. — Как ты можешь говорить такое?!

У Гвинет вырвался горький смешок:

— Неужели он упустил из виду такую незначительную деталь? Рассказал только о встрече в лесу да прогулках у реки, то есть о том, чем и ты занималась в свое время. Немудрено, что ты сочла это вполне невинным. Он предпочел умолчать о…

— Гвинет! Замолчишь ты, наконец? — выпалила Паула. — Да ты с ума сходишь от злости и ревности! Он говорил, что так и будет, но я не верила. Он предупреждал меня, что ты сочинишь любую сказку, только бы опорочить его в моих глазах, но чтоб такое!

Гвинет постаралась взять себя в руки. Стратегия Терри была теперь как на ладони. Но Паула не заметила этой перемены и продолжала гнуть свое:

— Послушай, я знаю, что он позволил тебе влюбиться в себя, и я знаю, что ты не простила его за это. Хочешь испортить ему жизнь, но какой в этом прок? Прошу тебя, умоляю, Гвен, сохрани свою гордость и достоинство, не пытайся плести вокруг него интриги. Сама ведь потом пожалеешь. Именно из-за твоей злобной ревности все и зашло так далеко тогда. Ради себя самой…

— Гордость и достоинство, — медленно повторила Гвинет. — Какая насмешка! — И, расхохотавшись, она закрыла лицо руками.

Паула с испугом наблюдала за таким всплеском эмоций, потом со вздохом произнесла:

— Не делай так, Гвинет. Ты пугаешь меня.

— Пугаю? Чего же ты боишься? — Для Гвинет зажегся слабый лучик надежды, что ей все-таки удастся заставить Паулу поверить в свои слова. Но он тут же погас.

— Боюсь, что ты так и не оправилась от удара. Все еще сходишь с ума по Терри и пыталась заменить его Ваном, а теперь, когда он снова появился на твоем пути…

— Тогда тебе нечего бояться, — тихо ответила Гвинет. — Не такой я человек, чтобы легко поддаваться эмоциям, но Терри я ненавижу и презираю до глубины души. Я слишком хорошо знаю, его — это бессердечный, надменный, наглый подлец, именно поэтому я пытаюсь уберечь тебя от него. Не знаю, как он заставил тебя поверить в то, что все его слова — правда, а мои — злобная ревность. Но он все время врет, врет и врет.

— Извини, Гвинет, но я просто не верю тебе. Не знаю, может, ты и сама веришь в то, что говоришь. Такое часто случается, люди просто создают для себя сказки и сами начинают верить в них. Но, видишь ли, я знаю Терри и люблю его. Поэтому я доверяю ему.

Гвинет безнадежно махнула рукой. «Думаю, что именно так я говорила бы со всяким, кто попытался бы остановить меня в свое время», — сказала она сама себе.

— Какие слова мне найти, Паула? Как убедить тебя?

Паула нервно заерзала:

— Лучше ничего не говори, Гвен. Это может поссорить нас. Не знаю, как ты, а мне бы не хотелось бросаться нашей дружбой.

Гвинет устало провела рукой по волосам.

— Мне бы тоже этого не хотелось, — честно призналась она. Гвинет не могла позволить себе выпустить Паулу из виду, иначе та точно пропадет. — Только вот… ты же не думаешь, что в данных обстоятельствах я смогу принять его у себя?

Паула ничего не ответила, просто сидела и разглядывала сложенные в замок руки. И, глядя на нее, Гвинет подумала: «Неужели я и в этом не права? Если я не разрешу ему прийти к нам, девочка может запросто начать встречаться с ним тайком, и неизвестно, куда это заведет».

И вдруг она решила предпринять еще одну попытку:

— Паула, помнишь, я предложила тебе свою помощь… сказала, что попытаюсь устроить все так, что ты сможешь представить его своим родителям… Неужели теперь ты думаешь обо мне как о женщине, которая пойдет на любую ложь только из-за того, что теперь ее бывший любовник любит другую? Это же нелогично. В этом нет ни капли здравого смысла.

Паула снова вспыхнула от смущения, но Гвинет видела, что не смогла достучаться до нее.

— Любовь и… и ревность не имеют ничего общего ни с логикой, ни со здравым смыслом, — долдонила Паула. — Кроме того, Терри сказал… Не знаю, зачем я повторяю все это! Это просто еще больше настроит тебя против бедного Терри.

— И все же мне хотелось бы знать, что еще наговорил обо мне бедный Терри.

Паула колебалась, но потом решительно продолжила:

— Гвен, он сказал, что под твоей холодной маской кроется страстная натура, и теперь я вижу, что он прав. И еще что ты ужасная гордячка, а вся эта история задела самые сокровенные струны твоей души. А гордая страстная женщина ни за что не оставит в покое мужчину, пока не отомстит ему. Это действительно так, доказательства налицо. Я не виню тебя, Гвинет. Никто не может противостоять своей натуре. Он тоже так считает.

Гвинет вскочила на ноги.

— Сдаюсь! — вырвался у нее горький возглас. — Все к черту! Он продумал каждую мелочь, и что бы я ни говорила тебе, мои слова — лишь штрихи к его картине.