Святополк Окаянный - [116]
— Этому кровопивцу да в лапы? Ну его к лешему.
— Сказывают, кровь в сенях доси отскрести не могут. Вечером полы отскребут, а утром являются, а они опять в крови. И опять скребут.
— А все потому, что кровь-то невинная.
— Не князь, а прям упырь у нас. Надо б кланяться такому и путь указать.
— Попробуй укажи, у варягов мечи, чай, не зазубрены. Да и другой явится, думаешь, лучше будет?
На призывы Ярослава явились к нему лишь посадник и тысяцкий. Ну, эти по должности должны были.
— Они что, вятшие, сговорились? — возмущался Ярослав.
— Боятся, Ярослав Владимирович, — вздыхал тысяцкий Вышата.
— Сам виноват, — более откровенно говорил посадник, и уж князь на эти откровения перестал огрызаться.
Но время уходило, надо было что-то делать. И Константин все же подсказал:
— Вели боярам собираться на вече в подворье епископа и сам туда приезжай, да без своих головорезов.
И побежали подвойские по концам новгородским скликать людей вятших на вече к епископу Иоакиму.
Сам Ярослав приехал туда загодя и, удалившись с епископом в его малую горенку, слушал старика не прекословя.
— Вижу, сын мой, как метется твоя душа и страдает от зла содеянного и ищет утешения и сочувствия, но не находит его в окружении. Молись, сын мой, и проси прощения у Всевышнего, и, если ты осознаешь глубину падения своего и будешь искренен в покаянии своем, Бог простит тебя. Но пусть случившееся послужит тебе уроком.
«Но не я первый начал», — хотел сказать Ярослав свою отговорку, но смолчал. А старик словно услышал ее.
— Каждый из нас отдаст отчет Богу о деяниях своих, сын мой. А сейчас помолись, сын мой, ангелу-хранителю своему.
— Как, святый отче?
— Повторяй за мной, сын мой:
«Святый ангеле, предстояй окаянной моей души и страстной моей жизни, не остави мене грешнаго, ниже отступи от меня за невоздержание мое…»
— «…окаянной моей души… — бормотал Ярослав, чувствуя, как к горлу подступает горечь слез, — отступи от меня за невоздержание мое…»
А Иоаким продолжал, осеняя себя крестом:
— «…Не даждь места лукавому демону обладать мною, укрепи бедствующую и худую мою руку и настави мя на путь спасения…»
Ярослав слово в слово повторил за епископом всю молитву, и, когда произнес «Аминь», слезы уже градом катились по его щекам.
Епископ был доволен этим: слезы очищают душу грешника.
— Святый отче, — тихо заговорил князь. — Научи меня, как мне выйти сейчас к вечу, что я должен сказать им, чем оправдаться?
— Сын мой, не мое дело в мирские дела соваться, но скажу тебе, выйди к ним с любовью в сердце своем, ибо кто не имеет любви, в том нет пользы. И помни, любовь долго терпит, милосердствует, не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла. Любовь не радуется неправде, а сорадуется истине, все покрывает, всему верит, все переносит. Выйдешь к людям с любовью — они поймут тебя, сын мой.
Святой старец, которому Новгород был обязан крещением своим, окрылил грешного князя. И когда он вошел в большую горницу, куда собрались вятшие люди по его призыву, все увидели в глазах его блеск слез и поняли, что это были не слезы слабости, а слезы искренней печали и раскаянья.
— Братия, Бог наказал нас за наше ослепление, — заговорил Ярослав. — Ах, кабы можно было воротить их, веривших мне, кажется, отдал бы за это все, что имею на этой земле. Но не поворотится солнце назад, а Волхов не потечет вспять. Ныне я прибегаю к вам коленопреклоненно. За то, что освободил я Новгород навсегда от дани Киеву, готовится на нас гроза с юга, и без вас, без вашей помощи не смогу я отвести ее.
Молча сидели бояре по лавкам, слушали князя, даже не переглядываясь меж собой, как обычно.
— Вот грамота из Киева от верного человека, — продолжал Ярослав, подняв руку с пергаментом, — который предупреждает нас об этой грозе и советует готовиться, чтобы не оказаться еще в большем рабстве у Киева. Вот я и спрашиваю вас, дорогие братья, что нам делать? Опять ли отправлять наше состояние ненасытному Киеву или употребить его на защиту от притязателя?
Ярослав хоть и мало еще княжил здесь, но уже знал вольнолюбие новгородцев и их ревность к Киеву и уж догадывался, что будет ответом.
— Нет Киеву, — сказал кто-то от дальнего окна.
И все подхватили дружно:
— Нет, нет, нет.
— Спасибо, братья, я не ждал иного от вас, — молвил Ярослав, у которого уже слезы из очей исчезли.
Надо было давить дальше на «братьев», дабы под это «нет Киеву» ухватить их за калиту и если не ополовинить ее, то хотя бы немного облегчить.
— Ныне хочу я отъехать к варягам в королевство Олафа, нанять там новую дружину, с которой мог бы сам грозить Киеву, но для этого, сами понимаете, нужны куны, и немалые.
— Оно, конечно, с малой дружиной супротив Киева не устоять, — заговорил боярин Иван Тимошкинич, — но опять же, чем больше варягов в городе, тем больше насильников над нашими девицами.
— Насильников я буду судить и этих бы судил, ежели бы остались живы, — отвечал, хмурясь, Ярослав. — Но ежели киевляне возьмут Новгород на щит, насильников будет целый полк, и к тому же неподсудных. Разве тебе это не ясно, Иван? И потом, варягов я приведу не для сидения в городе, а для рати в поле. Победим Киев, я их Отпущу.
Историческая трилогия С. Мосияша посвящена выдающемуся государственному деятелю Древней Руси — князю Александру Невскому. Одержанные им победы приумножали славу Руси в нелегкой борьбе с иноземными захватчиками.
Роман Сергея Мосияша рассказывает о жизни Михаила Ярославича Тверского (1271-1318). В результате длительной междоусобной борьбы ему удалось занять великий престол, он первым из русских князей стал носить титул "Великий князь всея Руси". После того как великое владимирское княжение было передано в 1317 году ханом Узбеком московскому князю Юрию Даниловичу, Михаил Тверской был убит в ставке Узбека слугами князя Юрия.
Роман известного писателя-историка Сергея Мосияша повествует о сподвижнике Петра I, участнике Крымских, Азовских походов и Северной войны, графе Борисе Петровиче Шереметеве (1652–1719).Один из наиболее прославленных «птенцов гнезда Петрова» Борис Шереметев первым из русских военачальников нанес в 1701 году поражение шведским войскам Карла XII, за что был удостоен звания фельдмаршала и награжден орденом Андрея Первозванного.
Новый роман Сергея Мосияша «Похищение престола» — яркое эпическое полотно, достоверно воссоздающее историческую обстановку и политическую атмосферу России в конце XVI — начале XVII вв. В центре повествования — личность молодого талантливого полководца князя М. В. Скопина-Шуйского (1586–1610), мечом отстоявшего единство и независимость Русской земли.
Семилетняя война (1756–1763), которую Россия вела с Пруссией во время правления дочери Петра I — Елизаветы Петровны, раскрыла полководческие таланты многих известных русских генералов и фельдмаршалов: Румянцева, Суворова, Чернышева, Григория Орлова и других. Среди старшего поколения военачальников — Апраксина, Бутурлина, Бибикова, Панина — ярче всех выделялся своим талантом фельдмаршал Петр Семенович Салтыков, который одержал блестящие победы над пруссаками при Кунерсдорфе и Пальциге.О Петре Семеновиче Салтыкове, его жизни, деятельности военной и на посту губернатора Москвы рассказывает новый роман С. П. Мосияша «Семи царей слуга».
В книгу известной детской писательницы вошли две исторические повести: «Заколдованная рубашка» об участии двух русских студентов в национально-освободительном движении Италии в середине XIX в. и «Джон Браун» — художественная биография мужественного борца за свободу негров.
Документальный роман, воскрешающий малоизвестные страницы революционных событий на Урале в 1905—1907 годах. В центре произведения — деятельность легендарных уральских боевиков, их героические дела и судьбы. Прежде всего это братья Кадомцевы, скрывающийся матрос-потемкинец Иван Петров, неуловимый руководитель дружин заводского уральского района Михаил Гузаков, мастер по изготовлению различных взрывных устройств Владимир Густомесов, вожак златоустовских боевиков Иван Артамонов и другие бойцы партии, сыны пролетарского Урала, О многих из них читатель узнает впервые.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Биографический роман о выдающемся арабском поэте эпохи халифа Гаруна аль-Рашида принадлежит перу известной переводчицы классической арабской поэзии.В файле опубликована исходная, авторская редакция.
Главным героем дилогии социально-исторических романов «Сципион» и «Катон» выступает Римская республика в самый яркий и драматичный период своей истории. Перипетии исторических событий здесь являются действием, противоборство созидательных и разрушительных сил создает диалог. Именно этот макрогерой представляется достойным внимания граждан общества, находящегося на распутье.В первой книге показан этап 2-ой Пунической войны и последующего бурного роста и развития Республики. События раскрываются в строках судьбы крупнейшей личности той эпохи — Публия Корнелия Сципиона Африканского Старшего.
Главным героем дилогии социально-исторических романов «Сципион» и «Катон» выступает Римская республика в самый яркий и драматичный период своей истории. Перипетии исторических событий здесь являются действием, противоборство созидательных и разрушительных сил создает диалог Именно этот макрогерой представляется достойным внимания граждан общества, находящегося на распутье.В первой книге показан этап 2-ой Пунической войны и последующего бурного роста и развития Республики. События раскрываются в строках судьбы крупнейшей личности той эпохи — Публия Корнелия Сципиона Африканского Старшего.
Юрий Долгорукий известен потомкам как основатель Москвы. Этим он прославил себя. Но немногие знают, что прозвище «Долгорукий» получил князь за постоянные посягательства на чужие земли. Жестокость и пролитая кровь, корысть и жажда власти - вот что сопутствовало жизненному пути Юрия Долгорукого. Таким представляет его летопись. По-иному осмысливают личность основателя Москвы современные исторические писатели.
Новый роман известного писателя — историка А. И. Антонова повествует о жизни одной из наиболее известных женщин Древней Руси, дочери великого князя Ярослава Мудрого Анны (1025–1096)
О жизни и деятельности одного из сыновей Ярослава Мудрого, князя черниговского и киевского Святослава (1027-1076). Святослав II остался в русской истории как решительный военачальник, деятельный политик и тонкий дипломат.
Время правления великого князя Ярослава Владимировича справедливо называют «золотым веком» Киевской Руси: была восстановлена территориальная целостность государства, прекращены междоусобицы, шло мощное строительство во всех городах. Имеется предположение, что успех правлению князя обеспечивал не он сам, а его вторая жена. Возможно, и известное прозвище — Мудрый — князь получил именно благодаря прекрасной Ингегерде. Умная, жизнерадостная, энергичная дочь шведского короля играла значительную роль в политике мужа и государственных делах.