Святая Русь - [10]

Семен Денисов рассказывает: «Тамо предивному Павлу немалое время долготерпетельно препроводившу. И ясным гласом, и светлою душею древлецерковнаго благочестия светлость свободно проповедающу»[69].

Изгнанный святитель поучал:

– Братия моя и чада! Стойте во благочестии и держите апостольское и святых отец предание. И новых догматов, от Никона и учеников его в Церковь внесенных, не приемлите. И блюдите себе от творящих распри и раздоры. Подражайте вере святых древлеправославных российских архипастырей. И в научения странна и различна не прелагайтеся[70].

О том, что Павел проповедует верность старой вере, стало известно Никону, который решил окончательно погубить непокорного иерарха. Официальные источники неопределенно говорят о гибели епископа: «Прилучися архиереови тому изумитися и погибнути бедному, кроме вести, от зверей ли снеден быв или в воде утопе».

Аввакум, который во время мученичества Павла находился в сибирской ссылке, рассказывает на основании доступных ему свидетельств, что Никон «епископа Павла Коломенскаго муча и в новгородских пределех огнем сожег»[71].

Наиболее подробно описывает кончину епископа Павла диакон Феодор: «Никон же уведав и посла слуг своих тамо в новгородския пределы, идеже он <Павел>, ходя, странствовал. Они же тамо обретоша его, в пусте месте идуща, и похвативше его, яко волцы кроткую овцу, и убиша его до смерти, и тело его сожгоша огнем по Никонову велению. И тако тому конец рабу Божию сотвори Никон волк, дабы не обличал его, законопреступника»[72].

Трагическая кончина Павла последовала, по общепринятому старообрядческому преданию, 3 апреля 1656 года, в Великий Четверток.

Епископ Павел стал для староверов одним из наиболее почитаемых святых. Старообрядцы видят в нем своего первого мученика и исповедника, образец христианской жертвенности и стойкости, краеугольный камень старой веры.

В 1911 году редакция старообрядческого журнала «Церковь» так писала о значении этого человека для русской истории: «Никониане могут гордиться, что они ведут свое духовное начало от столь преступного человека. Старообрядцы же радуются, что за общее их святое дело принес себя в жертву смиренный и кроткий святитель. Восставая против Никона и его нелепых и безрассудных реформ, старообрядцы всегда имели пред собой, как знамя, мученический подвиг этого священномученика; по его святительской воле они отвернулись от жестокого тирана и убийцы. Дух Павла всегда пребывал с ними и руководил ими. А этот дух был апостольским и Христовым духом»[73].

Глава 4 Протопоп Аввакум

Символом старообрядчества можно назвать протопопа Аввакума. Недаром людей привлекают мученическое житие этого праведника и его исповеднический подвиг, который был «велик, продолжителен, постоянен и крайне труден»[74]. Недаром историк Сергей Михайлович Соловьев называл Аввакума «протопопом-богатырем».

Аввакум родился в 1620 году на Нижегородчине в селе Григорове[75], в семье священника Петра, служившего при церкви святых Бориса и Глеба. Земляками Аввакума были патриарх Никон и епископ Павел.

В большом селе Григорове были торг и кабак. Завсегдатаем последнего стал поп Петр, который «жизнь жил слабую, прилежаше пития хмельнаго»[76], от чего рано умер.

Воспитанием детей занималась мать, смиренная постница и молитвенница. Она растила их в любви к молитве и в постоянном памятовании страха Божьего.

Когда Аввакуму исполнилось семнадцать лет, мать решила его женить. Тогда юноша молился Богородице, прося, «да даст ми жену, помощницу ко спасению». Супругой Аввакума стала благочестивая девица Анастасия. Отец ее, сельский кузнец Марк, был богат, но после его смерти семья разорилась.

Сирота Настя жила в скудости и молилась Богу, чтобы выйти ей замуж за поповича Аввакума, которого тайно любила. Так по взаимным молитвам они сочетались браком, и Аввакум приобрел верную спутницу жизни.

Из Григорова молодожены переселились в близлежащее село Лопатищи, принадлежавшее стольнику Петру Васильевичу Шереметеву. По обычаю того времени сын священника наследовал служение отца. Поэтому в 23 года Аввакума поставили диаконом, а два года спустя – попом к церкви Лопатищ.

Молодой, но ревностный и правдолюбивый священник скоро навлек на себя гнев сельских начальников, которым докучал заступничеством за сирых и слабых. Аввакума били, а потом выгнали из Лопатищ.

С женой и новорожденным, еще некрещенным сыном побрел поп в Москву искать управу. Царев духовник протопоп Стефан Вонифатьев и протопоп Иоанн Неронов, настоятель Казанского собора на Красной площади, тепло приняли Аввакума и представили самому государю, «тишайшему» Алексею Михайловичу.

Получив охранную грамоту, Аввакум вернулся в Лопатищи. Здесь его ждали новые неприятности. Как вспоминал сам Аввакум, летом 1648 года «прийдоша в село мое плясовые медведи с бубнами и с домрами. И я, грешник, по Христе ревнуя, изгнал их, и хари и бубны изломал на поле один у многих. И медведей двух великих отнял. Одново ушиб, и паки ожил, а другова отпустил в поле».

В это время мимо плыл Волгой из Москвы в Казань боярин Василий Петрович Шереметев, отец владельца Лопатищ. Селяне, огорченные тем, что лишились потехи, пожаловались воеводе, а тот призвал священника для допроса на корабль. Там крепко выругал и приказал благословить своего младшего сына Матфея, который, вопреки древнерусскому обычаю, был брит. «Аз же не благословил, но от писания ево и порицал, видя блудолюбный образ, – вспоминал протопоп. – Боярин же, гораздо осердясь, велел меня бросить в Волгу, и, много томя, протолкали».