Стихотворения и поэмы - [18]

И скоро, слишком скоро день затмят.

Любовь растет, пока в Зенит не станет,

А минет Полдень – сразу Ночь нагрянет.

НАСЛЕДСТВО

Когда я умер, дорогая

(Сие бывает каждый раз,

Будь дважды или трижды в час,

Когда тебя я покидаю),

В последний миг, припоминаю,

Когда смертельный хлад меня сотряс,

Я дал себе (другому) на прощанье

Наказ – мое исполнить завещанье.

Хрипя, пред смертью я признался,

Что сам во всем был виноват,

И завещал тебе – не клад,

Но сердце – и на том скончался.

Увы, кругом я обыскался,

Вскрыл ту укладку, где сердца хранят,

Но ничего там не лежало боле:

О стыд – смошенничать в последней воле!

А впрочем, что-то отыскалось;

Вид показался мне знаком, —

Румяное, – хотя с бочком;

Ничье, – хоть многим обещалось;

Щеглами и дроздами малость

Поклёвано; но в случае таком

Сгодится, чтоб его послать в замену;

Оно – твое! ему я знаю цену.

ЛЮБОВЬ ПОД ЗАМКОМ

Бывают такие мужья-тираны,

Что сами не стойки и неверны,

А все досады и все обманы

Относят только на счет жены.

И ставят для жен

Всюду заслон,

Ни шагу в сторону – их закон.

Возможно ль солнцу, луне и звездам

Велеть: не всем вы должны светить,

Иль вольных птиц рассадить по гнездам

И резвость крылатую запретить?

В природе нету

Такого запрета:

За что же нам наказанье это?

Как можно прекрасный корабль торговый

Лишить приключений и новых встреч,

Стеной огораживать сад плодовый

И псами его урожай стеречь?

Добро мы творим,

Когда многих дарим,

А жадность – она ни себе, ни другим.

ПЕРВОЦВЕТ Написано в Монтгомери на холме, где стоит замок

Тут, на верху холма,

Цветов такая тьма,

Что если прыснет дождь – любой дождинке

Достанется по крохотной корзинке;

Их, словно манну, кто-то раскрошил

По лугу; каждый скат вместил

Свою Галактику светил,

Среди которых я брожу, тоскуя:

Ищу я примулу – но не такую,

Как все; я редкостной любви взыскую.

Какую предпочесть?

Четыре или шесть

Мне лепестков желанны? Коли меньше,

Чем женщина, любовь, то меньше женщин —

Лишь нуль один, коль больше – возбудит

Не пыл, что обожать велит,

А рвенье, с коим эрудит

Диковину природы изучает —

И то, и это больше отвращает,

Чем ложь, какая в женах нас прельщает.

Будь, первоцвет, таков,

С пятеркой лепестков,

Каков ты есть; пусть женщина гордится

Таинственной своею пятерицей,

Десятку невозможно превзойти,

Ты – половина десяти

И вправе обладать, учти,

Мужского пола половиной;

А раз наш пол един, – любым мужчиной

Владей, как повелитель наш единый.

ЛЮБОВЬ БЕЗ ПРИЧИНЫ

Так низко я еще не пал,

Чтоб докатиться до похвал

Ее глазам, ресницам, губкам

Иль воспарить к уму, к поступкам.

Пусть тот, кто сам себя познал,

На этом основаньи хрупком

Любви возводит Мавзолей:

Кто знает цель и верен ей,

Тот промахнется тем верней.

Мы можем подлинно сказать,

Что совершенство описать

Никак нельзя без негатива.

Любовь моя – такое диво:

Не спорьте – вам не угадать —

Но, коль размыслить справедливо,

«Нет» больше совершит, чем «да»:

Тот, кто не целит никуда,

Не промахнется никогда.

ОБЩИНА

Природа нам закон дала:

Любить добро, бежать от зла;

Но есть ни злое, ни благое, —

Что ни любить, ни презирать,

А можно просто выбирать:

Сперва – одно, потом – другое.

Когда бы женщина была

Сосудом блага или зла,

Любовь была бы делом длинным.

Но ничего такого нет,

Они не в пользу, не во вред,

А на потребу созданы нам.

Будь в них добро, о том не знать

Мы б не могли, – добро видать,

Как дуб зеленый, отовсюду;

Будь зло – сгубило бы давно

Весь человечий род оно:

В них, значит, ни добра, ни худа.

Они – плоды у нас в саду,

Мы их срываем на ходу,

Рассматриваем и кусаем;

И перемена блюд – не грех,

Ведь дорог ядрышком орех,

Ну, а скорлупку мы бросаем.

ПОСЛАНИЕ

Верни глаза мои обратно —

Ты их брала не безвозвратно!

Но навидались столько лжи,

Ужимок льстивых

И слез фальшивых —

Увы! – они

За эти дни,

Что их пока попридержи.

Верни и сердце… Было дома

Ему притворство незнакомо.

Но, наущенное тобой

Юлить, ломаться,

Лгать, издеваться,

Клятв не держать, —

Пускай опять

Не возвращается домой.

Нет! Все назад верни скорее,

Чтоб видеть ложь я мог яснее

И рад был, что и ты беды

Не избежала,

И все мечтала

Лишь об одном —

О нем, о том,

Кто был и льстив, и лжив, как ты!

ПЕСНЯ

Трудно звездочку поймать,

Если скатится за гору;

Трудно черта подковать,

Обрюхатить мандрагору,

Научить медузу петь,

Залучить русалку в сеть,

И, старея,

Все труднее

О прошедшем не жалеть.

Если ты, мой друг, рожден

Чудесами обольщаться,

Можешь десять тысяч ден

Плыть, скакать, пешком скитаться;

Одряхлеешь, станешь сед

И поймешь, объездив свет:

Много разных

Дев прекрасных,

Только верных в мире нет.

Если встретишь, напиши —

Тотчас я пущусь по следу!

Или, впрочем, не спеши:

Никуда я не поеду.

Кто мне клятвой подтвердит,

Что, пока письмо летит,

Да покуда

Я прибуду,

Это чудо – устоит?

НЕРАЗБОРЧИВОСТЬ

Мне все равно, кого любить;

Будь она пышнотела или суха, как палка,

Бойкая горожанка или провинциалка,

Может блондинкой или смуглянкой быть;

Вечно в слезах, как губка,

Или в пылу, как трубка,

Лишь бы не однолюбка,

Лишь бы не преданная голубка, нет! —

Боже, избавь от этих бед.

Или так манит вас покой?

Или вы все пороки старые истощили?

Иль матерей уроки в детстве не доучили?

Или боитесь верности вы мужской?

Нет, не покой нам нужен,

Суженый слишком сужен;

Меньше, чем пара дюжин, —

Слишком выходит постный ужин, ах! —