Стихотворения, 1859–1860 гг. - [7]

Стой, чела не закрывая,

К солнцу истины лицом!

Стансы (по случаю мира)

Вражды народной кончен пир.

Пора на отдых ратоборцам!

Настал давно желанный мир,

Настал и слава миротворцам!

Довольно кровь людей лилась,

О люди, люди! Вспомнить больно;

От адских жерл земля тряслась,

И бесы тешились – довольно!

Довольно черепы ломать,

В собрате видеть душегубца

И знамя брани поднимать

Во имя бога – миролюбца!

За мир помолимся тому,

Из чей десницы все приемлем,

И вкупе взмолимся ему,

Да в лоне мира не воздремлем!

Не время спать, о братья, – нет!

Не обольщайтесь настоящим!

Жених в полунощи грядет:

Блажен, кого найдет неспящим.

Царь, призывая вас к мольбе

За этот мир любви словами,

Зовет вас к внутренней борьбе

Со злом, с домашними врагами.

В словах тех шлет он божью весть.

Не пророните в них ни звука!

Слова те: вера, доблесть, честь

Законы, милость и наука.

Всем будет дело. Превозмочь

Должны мы лень, средь дел бумажных

Возросшую. Хищенье – прочь!

Исчезни племя душ продажных!

Ты, малый труженик земли,

Сознай, что в деле нет безделки!

Не мысли, что грехи твои

Затем простительны, что мелки!

И ты, сановник, не гордись!

Не мни, что злу ты не доступен,

И не подкупным не зовись,

Коль только златом неподкупен!

Не лихоимец ли и ты,

Кода своей чиновной силой

Кривишь судебные черты

За взгляд просительницы милой?

Коль гнешь рычаг весов своих

Из старой дружбы, из участья,

Иль по ходатайству больших,

Или за взятку сладострастья?

Всяк труд свой в благо обращай!

Имущий силу делать – делай!

Имущий словеса – вещай,

Греми глаголом правды смелой!

Найдется дело и тебе,

О чувств и дум зернометатель!

Восстань и ты к святой борьбе,

Вития мощный писатель!

Восстань – не духа злобы полн,

Восстань – не буйным демагогом,

Не лютым двигателем волн,

Влекущих к гибельным тревогам, —

Нет, гласом добрым воззови,

И зов твой, где бы не прошел он,

Пусть духом мира и любви

И в самом громе будет полон!

Огнем свой ополчи глагол

Лишь на нечестие земное,

И – с богом – ратуй против зол!

Взгляни на общество людское:

Увидишь язвы в нем; им дан

Лукавый ход по жилам царства,

И против этих тайных ран

Нет у врачей земных лекарства.

Пророков мало ль есть таких,

Которых яд полмира губит,

Но суд властей не судит их.

И меч закона их не рубит?

Ты видишь: бедного лиша

Последних благ в последнем деле,

Ликуя, низкая душа

Широко дремлет в тучном теле.

Пышней, вельможней всех владык,

Добыв чертог аристократа,

Иной бездушный откупщик

По горло тонет в грудах злата.

Мы видим роскошь без границ

И океан долгов бездонных,

Мужей, дошедших до темниц

От разорительниц законных.

Нередко видим мы окрест

И брачный торг – укор семействам

И юных жертвенных невест,

Закланных дряхлым любодейством

Зрим в вертоградах золотых

Среди цветов, в тени смоковниц

Любимцев счастия пустых

И их блистательных любовниц.

Толпа спешит не в храм творца:

Она спешит, воздев десницу

Златого чествовать тельца

Иль позлащенную телицу.

Н есть для вас, сыны греха,

Но есть для вас, земли кумиры,

И гром и молния стиха,

И бич карающий сатиры,

И есть комедии аркан, —

И как боец, открыв арену,

Новейших дней Аристофан

Клеона вытащит на сцену.

Глас божий, мнится, к нам воззвал,

И указует перст судьбины,

Да встанет новый Ювенал

И сдернет гнусные личины!

И туда

И туда – на грань Камчатки

Ты зашла для бранной схватки

Рать британских кораблей

И, пристав под берегами,

Яро грянули громами

Пришельцы из – за морей.

И, прикрыт звериной кожей,

Камчадал на них глядит:

Гости странные похожи

На людей – такой же вид!

Только чуден их обычай:

Знать, не ведая приличий,

С злостью выехали в свет,

В гости едут – незнакомы,

И, приехав мечут громы

Здесь хозяевам в привет!

Огнедышащих орудий

Навезли – дымят, шумят!

«А ведь все же это – люди» —

Камчадалы говорят.

– Камчадал! Пускай в них стрелы!

Ну, прицеливайся! Бей!

Не зевай! В твои пределы,

Видишь вторгнулся злодей, —

И дикарь в недоуменье

Слышит странное веленье:

«Как? Стрелять? В кого? В людей?»

И ушам своим не веря:

«Нет, – сказал: – стрелу мою

Я пускаю только в зверя;

Человека я не бью»

Что шумишь?

Что шумишь? Чего ты хочешь,

Беспокойный рифмотвор?

Нас ты виршами морочишь

И несешь гремучий вздор,

Воешь, тратишься на вздохи

Да на жалобы, чудак,

Что дела на свете плохи,

Что весь мир идет не так.

Ты все как бы тишь нарушить!

Как бы сердце растрепать!

Мы тебя не станем слушать:

Мы хотим спокойно кушать,

А потом спокойно спать.

Не тревожь покой наш сонный!

Не рычи, неугомонный!

Будь, как надо – человек!

Мы о призраках не тужим;

Мы действительности служим;

Положителен наш век.

Блеск твоих высоких истин

Нам несносен, ненавистен, —

Мы их знаем, верим им,

Только знать их не хотим:

Нам бы жить они мешали,

А ведь все хотим мы жить,

Так зачем бы вдруг мы стали

Этим истинам служить?

Что нам в них, когда их ложью,

Благ земных имея часть,

Можно славить милость божью,

И, чтоб духом не упасть,

Да и плоти не ослабить,

Иногда немножко грабить,

Иногда немножко красть?

Не смущая нашу совесть,

Не ворочая души,

Дай нам песню, сказку, повесть,

Позабавь нас, посмеши —

Так, чтоб было все пустенько,

Непридирчиво, легко,

И попрыгало б маленько

В смехе круглое брюшко,

Посреди отдохновенья,

В важный час пищеваренья!

Не ломись в число судей!

Не вноси к нам ни уроков,

Ни обидных нам намеков,

Ни мучительных идей,

И не будь бичом пороков,