Стиг-знаменосец - [7]
Шрифт
Интервал
Материю — в Амстердаме.
Быка мне откормишь лучшей травой.
Бык нужен красно-пестрый.
Один его рог пусть будет кривой,
Другой же — прямой и острый.
В пятницу рыбки мне положи,
Три селедки всего и потратишь.
В субботу отдай бочонок ржи,
По субботам ты рожь лопатишь.
На ночь ставь мне кружку вина
Каждый вечер недели,
А спать я на перинах должна,
На шелковой постели.
Тогда я буду жать твое поле».
Нильс Вонге, крестясь, пустился прочь.
«Ну и денек проклятый!
Чтоб ты пропала, чертова дочь,
С твоей сатанинской платой!
Сам я буду жать мое поле».
ДАТСКИЕ НАРОДНЫЕ БАЛЛАДЫ
ХОЛЬГЕР ДАТСКИЙ И СИЛАЧ ДИДРИК
Силен был Дидрик, груб и смел,
А жил он возле Берна[15]
И триста родичей имел,
Я говорю вам верно.
А бились мы в Ютландии.
«Мы весь завоевали свет,
Теперь земли нам хватит.
Но Хольгер Датский, наш сосед,
Еще нам дань не платит».
Тут Свертинг, злобой обуян,
Вскричал что было духу:
«Давайте мне хоть сто датчан,
Прихлопну их, как муху!»
«Потише, Свертинг, черный тролль.
Датчан не взять без боя.
У них не трус и сам король,
И войско недурное».
Но Свертинг лишь плечом пожал:
«Постыдный страх отбросьте!
Покуда Хольгер не сбежал,
К нему нагрянем в гости».
Наутро двинулись в поход
Шестнадцать тысяч конных,
Чтоб датский покорить народ,
Сломить непокоренных.
Вперед отправили послов:
Пусть платят дань датчане,
А нет — так пусть без лишних слов
Спешат на поле брани.
Ответил Верландсен послам:
«Меч воинов рассудит.
Тому, кто в дом вломился к нам,
Пути назад не будет».
Сошлись враждебные войска
На вересковом поле,
И мнилось, Дания близка
К позору и неволе.
Рубились воины три дня,
Пришельцев много пало,
Ни шагу датская броня
Врагам не уступала.
Угрюмо Свертинг проворчал:
«От нас осталась сотня.
Не одолеем мы датчан
Ни завтра, ни сегодня».
И Дидрик, мощный, как гора,
Ответил, хмурясь грозно:
«Я вижу, прочь бежать пора,
Пока еще не поздно».
Помчался Дидрик по холмам,
Он зря, выходит, бился.
За ним бежал и Свертинг сам,
Хоть больше всех хвалился.
И Йерн сказал пришельцам вслед,
Оглядывая дали:
«Немало знали вы побед,
Теперь позор узнали».
Шестнадцать тысяч верховых
Навеки стали прахом.
Бежали семьдесят живых,
Гонимы смертным страхом.
Остыл недавней битвы жар,
Но кровь бежит потоком,
И солнце сквозь кровавый пар
Глядит багровым оком.
А бились мы в Ютландии.
СТИГ-ЗНАМЕНОСЕЦ
Юного Стига зовут к королю:
«Быть знаменосцем тебе я велю».
Со Стигом случилась беда.
«Я еще молод, не видел войны.
Как повезу я знамя страны?»
«Только горячие руки юнца
Знамя удержат в бою до конца».
«Пусть же мне новое знамя сошьют,
Многих под знаменем этим убьют.
Пусть же три цвета ведут нас на бой:
Красный, желтый и голубой».[16]
Весело мчался со знаменем Стиг,
Он неприятеля первым настиг.
Стрелы летели как сено, пучком,
В красный рукав вонзались торчком.
Стрелы летели как головни,
В белую руку вонзались они.
Крикнул король ему: «Знамя бросай!
Ты еще молод, себя и спасай!»
«Нет, не услышит невеста моя,
Что знаменосцем бесчестным был я.
Брошу я знамя — грош мне цена,
Буду я проклят на все времена».
Стиг от мечей и от стрел не бежал:
Мертвой рукою он знамя держал.
Грудами трупов враги полегли,
Но не подняться и Стигу с земли.
Гордо король свое войско ведет,
Стига невеста навстречу идет.
«Милости просим к родным очагам,
Славно вы дали острастку врагам».
«В честном бою одолели мы их.
Честно со знаменем пал твой жених».
Скорбно невеста закрыла лицо,
С белой руки покатилось кольцо.
«Я не люблю, когда долго скорбят.
Рыцарь мой Карл и пригож, и богат».
«Карлу не стану я верной женой,
И не разделит судьбу он со мной.
Правда, что он и богат, и пригож,
Только на Стига твой Карл непохож».
Со Стигом случилась беда.
ЮНЫЙ ЭНГЕЛЬ
Был Энгель рослый малый,
Отважный, полный сил,
Но красотой, пожалуй,
Он Мальфред покорил.
Неужто не забрезжит день?
Она бежала с милым прочь,
Оставив отчий дом.
Их первая застала ночь
В орешнике густом.
Но вот вторая ночь пошла,
Домой приехал он
И в час, когда редела мгла,
Увидел странный сон.
«Напало на меня зверье,
Навеки я умолк,
И сердце теплое мое
Терзал клыками волк».
«Недаром бешеных волков
Увидел ты во сне:
Ты взял меня и был таков
Наперекор родне».
Тут снизу, от порога
Раздался крик слуги:
«Мой господин, тревога!
Со всех сторон враги!
В железо строй закован
И движется стеной.
Ведет их Геде Ловман,
Он Мальфред брат родной».
Укрыла церковь беглецов.
Разгневан Геде был,
Но Энгель с горсткой молодцов
Пять приступов отбил.
Мать Мальфред не любила дочь
И голос подала:
«Отстроим церковь мы точь-в-точь,
Сожгите все дотла!»
Катилось пламя как волна
И поднимало вой.
Стояла Мальфред, вся бледна,
В накидке меховой.
Гудел огонь, за валом вал,
И с крыши тек свинец,
И в церкви каждый понимал,
Что наступил конец.
Но Энгель, дерзок и упрям,
Взял на руки жену.
«Коль не уйти отсюда нам,
Спасем тебя одну».
Ее поставили на щит.
Бледна как полотно,
Она забыла страх и стыд
И выбралась в окно.
Был в церкви ад кромешный,
Не спасся ни один.
У Мальфред безутешной
В тот год родился сын.
Его от всех скрывали,
Крестили без огней
И Энгелем назвали,
Чтоб месть была верней.
Семь лет он рос, надежно скрыт,
И вот сказала мать:
«Отец твой Ловманом убит,
Ты должен это знать».
Десяток лет он подрастал,
Копил и ум, и прыть.
Сказала мать: «Твой час настал,
Еще от автора Неизвестный Автор
Рекомендуем почитать
