Степная полоса Азиатской части СССР в скифо-сарматское время - [25]
Позднее И.К. Кожомбердиев, исследовавший Кенкольский и некоторые другие могильники Таласской долины, предложил для них дату I–V вв. н. э. (Кожомбердиев И.К., 1963), с чем согласилась и Л.М. Левина (1971, с. 192). И.К. Кожомбердиев выдвинул идею о существовании кенкольской культуры местных племен Таласа и Кетмень-Тюбе и продлил время ее бытования до VII в. н. э. (Кожомбердиев И.К., 1983б, с. 51, 52; 1986, с. 17). Как памятники местных ферганских племен, но с участием культуры пришлого населения рассматривали «подбойно-катакомбные» могильники Ю.Д. Баруздин, Б.А. Латынин и Т.Г. Оболдуева (Баруздин Ю.Д., Брыкина Г.А., 1962, с. 68; Латынин Б.А., Оболдуева Т.Г., 1959). В то же время Ю.А. Заднепровский высказал предположение, что среди многочисленных погребений этого типа необходимо выделить отдельные группы, оставленные, по-видимому, разноэтничным населением (Заднепровский Ю.А., 1959, с. 28). В одной из своих работ он связывал эти памятники с движением юечжийских племен (Заднепровский Ю.А., 1960, с. 137, 138), в другой высказывал предположение о возможности отождествления катакомб кенкольского типа с усунями (Заднепровский Ю.А., 1971). Им же было предложено выделение внутри «подбойно-катакомбных» могильников нескольких типов погребальных сооружений: Кенкольская группа — катакомба расположена перпендикулярно длинному дромосу со ступеньками; Лявандакская — катакомба служит продолжением дромоса; Тулхарская — подбой в восточной или западной стенке входной ямы; Айгырджальская — подбой в северной или южной стенке входной ямы. Он же рассматривал возможность сопоставления грунтовых могильников с саками, подбойных — с юечжами, катакомбных — с усунями (Заднепровский Ю.А., 1962, с. 159–168). Ранее Ю.А. Заднепровский выделял локальные группы внутри Ферганы (Заднепровский Ю.А., 1960, с. 128–138).
Исследованию «подбойно-катакомбных» могильников Ферганы посвящены несколько работ Б.А. Литвинского (1972а; 1973а; 1973б; 1978). Еще в 50-е годы, в самом начале своих исследований, он отметил определенные, с его точки зрения, сарматские элементы в культуре населения, оставившего эти могильники, и затем неоднократно возвращался к этому вопросу (Давидович Е.А., Литвинский Б.А., 1955; Литвинский Б.А., 1968; 1969). Б.А. Литвинскому принадлежат первый подробный анализ всех известных к началу 70-х годов материалов ферганских «подбойно-катакомбных» могильников, первичные классификации категорий инвентаря, суждения о хронологии могильников и, наконец, рассмотрение всех данных на широком фоне археологии и этнографии. С его точки зрения, основная масса исследованных погребений относится ко II–IV вв., но есть более ранние — I–II вв. и более поздние — вплоть до VII в. н. э. (Литвинский Б.А., 1972а, с. 132). Погребальные сооружения, по мнению Б.А. Литвинского, не могут служить этническим индикатором (Литвинский Б.А., 1972а, с. 71, 72). Кроме того, он полагал, что форма катакомбных могил сохранилась в Средней Азии еще с эпохи бронзы и существовала в несколько измененном облике в сакских погребениях типа больших Бесшатырских курганов в Семиречье или Чирик-Рабата в низовьях Сырдарьи (Литвинский Б.А., 1972а, с. 64–72). Отсутствие истоков погребений нового типа в Средней Азии было главным аргументом Б.А. Литвинского в споре со сторонниками гипотезы о пришлых племенах.
Исследователь подбойных и катакомбных могил Согда О.В. Обельченко отмечал генетическую связь населения, оставившего эти могилы, с сарматской культурой Южного Приуралья и Нижнего Поволжья (Обельченко О.В., 1956, с. 226; 1961, с. 163). Близость курганных могильников Согда к погребениям сарматов позволяет, как он считал, высказать предположение о появлении подбойных погребений в связи с движением во II в. до н. э. юечжей, тоже относившихся, по его мнению, к кругу сарматских племен (Обельченко О.В., 1961, с. 173–176). Позднее О.В. Обельченко выделил две группы погребений: более раннюю — II в. до н. э. — I в. н. э., близкую сарматским погребениям, и более позднюю — II–IV вв., материалы которой имеют облик, характерный для культуры южных областей Средней Азии. Первую группу он связывал с племенами, участвовавшими в разгроме Греко-Бактрийского государства (Обельченко О.В., 1974, с. 202–208).
Материалы массовых раскопок могильников с подбойными погребениями в Бактрии привели А.М. Мандельштама к убеждению, что они оставлены теми самыми юечжами, которые сыграли основную роль в разгроме Греко-Бактрии и создании Кушанского государства. Он считал, что несомненное влияние культуры земледельцев на культуру пришлых кочевников свидетельствует о сложении особых отношений между этими двумя группами населения (Мандельштам А.М., 1974, с. 196). Исследования курганов Хорезма позволили Б.И. Вайнберг высказать предположение, что погребения в подбоях и катакомбах с южной ориентировкой умерших принадлежат юечжийской группе племен, которая отличалась от кушан и относилась к сарматскому кругу в широком понимании этого термина (
