Стендаль. Встречи с прошлым и настоящим - [20]

.

Через неделю Тургенев снова сообщает брату: «Я много видел; но беспорядочно и без ученого толкователя; только Висконти и Бель недавно были еще со мною, и с последним провел я целое утро. Он всех умнее и интереснее […]»[156].

Подробнее о Стендале Тургенев рассказал в письме к Вяземскому от 24 декабря: «[…] Три утра (до 5 часов пополудни) объезжал я Рим и окрестности с Белем (Стендалем, автором des promenades dans Rome), коего знавал в Париже и встретил в Сполето и во Флор [енции]. Этот умный француз интереснее и остроумнее всех Cicerone[157]и знает Рим древний и нынешний, и мыслит со мною вслух. Ему обязан я самыми верными Ansichten[158]Рима и его внутреннего положения и нынешней политики. Его здесь не любят за правду и за красное словцо, коим он ее украшает, но в главном, по моему мнению, он прав»[159].

Тургенев очень интересно характеризует манеру Стендаля беседовать: он «мыслит» со своим спутником «вслух». Она отразилась и в стиле его книги «Прогулки по Риму», которая тоже является своеобразной беседой с читателем о древнем и современном Риме, о художниках и произведениях искусства, о памятниках архитектуры и т. д. В книге много вставных анекдотов-новелл и различных отступлений, как это бывает в непринужденной беседе. Эта книга пользовалась большой популярностью среди путешественников, ее читал и Гоголь.

Как уже упомянуто выше, А. И. Тургенев записывал в свой дневник рассказ Стендаля о римских памятниках и римлянах. Об одной такой ранее не известной записи расскажу подробнее.

10 декабря 1832 года Тургенев заполнил несколько страниц отчетом об увиденном и услышанном: «[…] В 12 час[ов] зашел за мной Бель (Стендаль) и мы отправились осматривать Рим, прежде всего к церкви Св. Петра in Montorio[160]ибо, по мнению его, ни откуда Рим так хорошо не виден, как с этой горы. – Дорогой указал он мне некоторые дворцы и церкви; древнюю статую Паскино[161]у дворца Braschi[162], этот Браск был последним племянником Папы, который успел грабежом воздвигнуть себе дворец. Папа долго не знал о богатстве своего племянника. Уверяют, что когда он в первый раз увидел его, то заплакал и велел поворотить в Ватикан, не навестив племянника в его пышном дворце. Мы проехали французскую, немецкую церкви и взобрались наконец по крутой горе к Св. Петру […]. Церковь богата картинами и статуями, но славится еще более тем, что здесь найден chef d’oeuvre[163]Рафаэля, перенесенный отсюда в Ватикан: преображение Господне[164][…].

Перед церковью – площадка, с которой можно видеть Рим со всех сторон. Товарищ мой объяснял мне все главные пункты древнего и нового Рима и его окрестностей, указал любопытные пункты в горах Абрузских, откуда он недавно возвратился с С. Олером[165]. – В сих объяснениях вмешивал он беспрестанно любопытные сведения о теперешнем Риме и о римлянах, о Папе и о кардиналах, о духовенстве и о здешней внутренней политике. Замечу наскоро: кардиналы прежде были только приходские священники или надзиратели госпиталей и пр. в Риме; отсюда обычай, что каждый новый кардинал с сим званием получает на свое попечение и церковь римскую, делается ее протектором и часто обогащает ее, при жизни и по смерти своей. Папа Сикст V – величайший из Пап по управлению, […] положил за правило, законом, чтобы кардиналов было столько, сколько было учеников у Христа: т. е. 70, но чтобы в сем числе были непременно 4 кардинала из монашеских орденов; ибо он заметил, что другие, т. е. знатные, теряли достоинство церкви и только роскошествовали, не подкрепляя церковь личными своими качествами: от того самые умные Папы, так как и ныне царствующий[166], из орденов монашеских».

А. И. Тургенев отметил также то, что Стендаль ему рассказал о папе Григории XVI: «Теперешний Папа хочет наложить подать 15-ти процентов со всех церковных имений, и отбирал на это мнения кардиналов; но опасается отравы. Большая часть согласились, но некоторые отвечали, что дадут налог тогда, когда не будут обогащаться окружающие Папу. Уверяют, что финансы в таком дурном положении, что нечем платить жалованье».

Из дальнейших записей Тургенева выясняется весь маршрут его прогулки со Стендалем.

Говоря о Пантеоне Тургенев пишет: «Сколько раз уже проходил я мимо его портика, любовался им – и не знал, что стою пред одним из древнейших и великолепнейших памятников Рима! Я удивился, когда коляска наша остановилась у колонн портика; но Бель уверяет, что не один я проходил без внимания – монумента, коим после удивлялся».

Записывая рассказ Бейля об этом античном храме, первоначально посвященном Юпитеру-Мстителю, Тургенев отмечает:

«Вместо статуй Августа и Агриппы в ротонде христианские алтари и две aediculae[167]доски – но сии доски над прахом Рафаэля и Ганибала Каража![168]… В нишах стояли их бюсты […], но в 18-м или 19-м столетии бюсты сии вынесли, потому что только одни духовные или принцы крови могут стоять в церквах!! И те, кто произведениями своего гения влекут к храмам и возбуждают чувство, умоляют самих неверующих, лики тех не могли оставаться в храмах, ими воздвигнутых или украшенных».

Из Пантеона Стендаль и Тургенев отправились к собору св. Петра.