Старина и новь Магриба - [36]

Внезапно в кабинете начинает звучать русская речь. Я вспоминаю, что только на курсах русского языка при советском центре в Алжире учатся около 200 человек. Кроме того, центр координирует деятельность примерно двухсот кружков по изучению русского языка в различных пунктах Алжира. Однако сейчас мы слышим Луафи Абида, возглавляющего секцию русского языка в столичном университете. Он настолько хорошо говорит по-русски, что сначала трудно поверить, что говорит иностранец, тем более глядя в его синие, совсем «неалжирские» глаза. Абид окончил, университет в Страсбурге, где учился у советских преподавателей, а затем приезжал в СССР на трехмесячный семинар учителей русского языка. Он и профессор Мухаммед Саиди, окончивший в Москве Университет дружбы народов им. Патриса Лумумбы, — энтузиасты своего дела. Абид с увлечением рассказывает о работе секции, перечисляет советских преподавателей, обучающих студентов русскому языку.

— В настоящее время, — говорит он, — русский язык и литературу изучают сорок пять студентов. Для пятнадцати человек это будет основной специальностью. Остальные главным образом специалисты по английской или французской литературе, которые хотят сделать русский язык своей второй специальностью.

На самом деле русский язык в университете изучает гораздо больше студентов. Когда один из них вечером того же дня подошел ко мне и начал спор на довольно хорошем русском языке, Мухаммед Саиди улыбнулся:

— Он — историк, занимающийся всеобщей историей и не мыслящий ее изучение без знания русского языка.

Как и многие другие, этот студент не входил в число упомянутых 45 филологов-русистов.

Интерес к русскому языку и культуре, к СССР и всему советскому стал в Алжире уже традицией. В этом мне довелось убедиться и во время упомянутой встречи в деканате. Декан Шабу, в частности, живо интересовался последними достижениями советской арабистики, работами советских медиевистов, литературоведов и лингвистов, проявив особое внимание к изучению арабских рукописей в фондах СССР и к продолжению советскими арабистами традиций академика И. Ю. Крачковского. Алжирский университет поддерживает активные контакты с различными научными учреждениями и библиотеками Советского Союза. В этой связи г-н Шабу высказался за расширение всестороннего обмена опытом и литературой, за продолжение установившейся практики приглашения в Алжир советских преподавателей, в том числе востоковедов. Он очень тепло вспоминал визит в Алжир в 1972 г. советского филолога-арабиста Г. Ш. Шарбатова, поразившего алжирцев своей великолепной арабской речью.

Разговор об этом зашел не случайно. Мы приехали в Алжир в разгар кампании за арабизацию. Арабский литературный язык стал основным в государственных учреждениях, в начальной школе, в преподавании истории, географии, филологии в высших и средних учебных заведениях. Резко повысился (особенно по сравнению с 1963 и 1966 гг., когда мне также довелось посетить Алжир) удельный вес арабоязычной литературы и прессы в магазинах и киосках, арабоязычных вывесок и объявлений. «Арабизация преподавания морали, гражданского воспитания, истории и географии» является одной из важнейших задач, как отмечается в изданном министерством информации и культуры Алжира в 1972 г. большом сборнике «Алжирская революция: реальность и перспективы». Все получающие образование на француз-оком языке (а оно пока что преобладает, особенно в области технических и прикладных дисциплин) одновременно проходят 300-часовой курс обучения арабскому литературному языку, с тем чтобы пользоваться им в своей профессиональной деятельности. Радио, телевидение, пресса всячески содействуют изучению арабского литературного языка.

Для алжирца, гражданина страны, подвергавшейся национальному обезличиванию свыше 130 лет, говорить по-арабски — более чем потребность: это вопрос чести и национального достоинства. И тем больше уважения испытывают алжирцы к иностранцу, если он говорит по-арабски. Общение с чужестранцами на французском языке стало для них уже давней привычкой. Но надо видеть, как светлеют их лица и как раскрываются эти в общем довольно сдержанные люди навстречу тому, кто заговорит с ними по-арабски!

Интерес к достижениям русской и современной советской арабистики иногда приобретает несколько специфический характер. Муса Ликбаль, с которым мне довелось потом встретиться в неофициальной обстановке, например, спросил, объективно ли освещены у нас история восточного средневековья, «выдающаяся личность Бату-хана» (Батыя!), его роль и в целом значение Золотой Орды в истории России, а также взаимоотношения России с Турцией и Ираном.

По тональности вопросов догадываюсь, что сочувствие любезно улыбающегося Ликбаля на стороне «государств ислама», то есть Турции и Ирана. ЛАожет быть он вспомнил, что когда-то адмирал Ф. Ф. Ушаков громил турецкий флот, в составе которого находились и корабли алжирских раисов (корсарских капитанов)? В таком случае неужели ему безразлично, что раисы были в большинстве своем не алжирцами и даже не турками, а просто принявшими ислам европейскими авантюристами?