Срезающий время - [69]

– Когда клевер в самом соку, с десятины копен десять, может, даже дюжина выйдет, – докладывал Семечкин свои расчеты, – а это труд трех мужиков или шести баб.

– Где-то так, – соглашался я.

– Значит, если все получится, на будущий год наши мужики смогут и на соседских полях копейку заработать, – продолжал управляющий, кутаясь от холода в теплый плащ. – А можно ли к этой «механизме» приделать какую-нибудь приспособу, дабы коноплю убирала?

– Именно к этой – нет, – и подумав, сказал: – Конопля имеет рост под четыре с гаком аршина, и собрать под нее жатку не только сложно, а еще и слишком затратное занятие. Но попробовать можно. У Бойса же что-то получилось, да и в Шотландии время зря не теряют, мастерят. Неужто мы, русские, не осилим?

– Так может… – гнул свою линию Семечкин.

– Всему свое время. Как сани для зимы закончим, так и примемся мастерить, – сказал я, потянув за рычаг и хлестнув лошадку вожжами.

Чугунная рама механизма особо на кочках не подскакивала, и в целом сенокосилка справлялась со своей работой без замечаний. Зубья исправно щелкали, оставляя за собой срезанную траву, и вскоре я уже заворачивал лошадь на следующий заход.

Очередной показ новой техники совпал с известным ноябрьским праздником, приездом из командировки Ромашкина и прибытием обоза с заказами из Тулы. Причем именно в этой последовательности, правда, не в один день. Все началось в субботу, когда часы на здании мастерской показали девять утра. На окраине нашего маленького и вытянувшегося вдоль реки рабочего поселка на фоне нежных молодых саженцев малины резко выделялись возвышающиеся над крышами домов старые деревья-великаны, в которых безошибочно угадывались настоящие хранители этих мест. Они гордость и краса Борисовки, и по мере возможности их всячески старались сберечь и сохранить. Вот, смотришь на них и понимаешь, что выстроенное общежитие и особнячки для Ромашкиных и Клауса Ивановича лет через сто превратятся в груду кирпича, а такой вот замшелый почтенный дед простоит здесь еще век. И что интересно, продолжит жить своей деревянной жизнью, из года в год, склоняя голые сучья под тяжестью снега или шелестя своей мелкой, поздно распускающейся листвой, выставляя на солнце желуди. Великаны эти – дубы, деревья, которые очень не любят застоялую воду и обожают сухие и светлые места с кислой почвой и, конечно же, одиночество, так как под их кроной прочим деревьям места нет. Буквально в прямой видимости, справа росли осины, а чуть левее стройные березы, выстроившиеся в ряд, точно гренадеры, незаменимые для диких пчел липы, даже бук с рябиной и всевозможные кустарники можно было разглядеть. К чему я заговорил о деревьях? А к тому, что энергетическая установка у меня работает на дровах, которые сгорают в топке газогенератора по полкуба в час и на сегодняшний момент продаются не так дешево, как может показаться. Вроде бы кругом деревья, и стоит только наточить топор и выправить зубья на пиле, ан нет. Собственного леса в имении с гулькин нос, и расходуется он только по лютой необходимости, когда надо отстраиваться после пожара или на изготовление мебели, без которой не обойтись. Так что дрова у меня покупные, и это мне не нравилось.

В отличие от демонстрации сенокосилки, публики в этот раз собралось гораздо больше. Оно и понятно: то был предпоказ для ограниченного круга лиц, сейчас же – рекламная акция. На мой беглый взгляд, из сотни оповещенных десятка два присутствовали. Даже акционеры некоторые приехали и привезли с собой «партикулярного журналиста» Киселева, неоднократно печатавшегося в «Северной почте». К слову, именно он сообщил всей стране о «короле смоленского льна» Щепочкине, над финансами которого откровенно посмеялись Барсук и Змей, когда я приводил пример успешного ведения бизнеса по-честному.

Зрителей разместили у холма под полотняным навесом большого шатра, аккурат между походными печками, защищавшими публику от возможного дождя и холода таким образом, дабы сидевшие вторым или третьим рядом могли наблюдать за действиями без какого-либо ущерба, как в театре. Пока они усаживались, я мысленно разделил их на две категории: первая – любители мероприятий, где можно провести время и отвлечься от повседневной обыденности; и вторая – следующая модному иностранному веянию, ищущая возможность разбогатеть при скудных капиталах на инвестициях. Замечу, что в Великобритании, общее количество держателей разнообразных облигаций составляло чуть ли не четверть миллиона и получали они по ним около восемнадцати миллионов фунтов прибыли. Мне интересны и те и другие, и чем больше возникнет пересудов, тем лучше.

Я вышел к собравшимися и стал ожидать тишины. Перед тем, как произнести вступительную речь, посмотрел по сторонам. Вообще местность здесь весьма своеобразна, и с первого же взгляда чувствуешь, как не похожа она на знакомый и близкий мне по духу крымский пейзаж предгорий с хвойными лесами и каменистыми полянами, где земля едва закрепилась и цепляется изо всех сил. Тем не менее здесь есть чем любоваться и с чем сравнивать. Даже после того, как ее прибрала к рукам твердая воля крестьянина, она, повторяю, не утратила своего первоначального своеобразия. Грех потерять такую красоту.