Сперонара - [19]

— Я вас слушаю, — сказал я.

— Прошел уже год с тех пор, как приключилась эта история, и мне снова подвернулся случай отправиться на Мальту Жена не хотела меня туда отпускать; бедная женщина! Она думала, что на этот раз я сложу там свою голову, но я постарался ее успокоить как мог. К тому же это был лишний повод полагать, что раз со мной стряслась беда в первой поездке, то вторая пойдет мне на пользу; так или иначе, я согласился доставить туда груз. На этот раз речь шла не о путешественниках, а о товарах.

Переход и в самом деле оказался отличным; это было доброе предзнаменование. Правда, признаться, мне было не очень-то приятно снова оказаться на Мальте; поэтому, покончив там со всеми своими делами, я поспешил вернуться на сперонару. Словом, я собирался отбыть на следующий день и уже спал в своей каюте, как вдруг вошел Пьетро.

«Капитан, — сказал он, — простите, что я вас разбудил, — но тут какая-то женщина говорит, что ей нужно поговорить с вами по делу».

«Женщина! Где она, эта женщина?» — спросил я, протирая спросонья глаза.

«Она внизу. В маленькой лодке».

«Совсем одна?»

«С гребцом».

«И что это за женщина?»

«Я спросил, как ее зовут, но она ответила, что это меня не касается, что у нее дело к вам, а не ко мне».

«Она молода? Красива?»

«О! Это уже иное дело: ничего не могу об этом сказать, так как на ней накидка, через которую невозможно ничего рассмотреть».

— Это правда: она была похожа на монахиню, — перебил капитана Пьетро.

— «Что ж, пусть она поднимется на борт», — сказал я.

Пьетро вышел. Я встал позади стола и потихоньку обнажил свой нож. После своего приключения я стал чертовски подозрительным и, не зная никаких женщин в тех краях, подумал, что это вполне может быть переодетый мужчина. Я ведь уже был научен случившимся. Как говорится, за ученого двух неученых дают. Притом, скажу не хвастаясь, я ведь тоже умею довольно прилично обращаться с ножом.

— Полагаю, — сказал Пьетро, — что тут вы скромничаете, капитан. Видите ли, ваше превосходительство, я не знаю никого, кто бы владел ножом так искусно. Он дерется как угодно: пуская в ход конец лезвия длиной в один дюйм, в два дюйма или все лезвие сразу — в этом отношении ему все равно.

— Но с первого же взгляда, — продолжал капитан, — я понял, что ошибся и что это в самом деле была женщина, к тому же женщина эта, бедняжка, страшно боялась: это было видно по тому, как она дрожит всем телом под своей накидкой. Я убрал нож в карман и подошел к ней.

«Чем могу служить, сударыня?» — осведомился я.

«Вы — капитан этого маленького судна?» — спросила она.

«Да, сударыня».

«У вас осталось какое-нибудь дело, которое может задержать вас в порту?»

«Я собирался отбыть завтра утром».

«У вас есть мальтийские пассажиры?»

«Ни одного».

«Вы плывете в какое-то определенное место на Сицилии?»

«Я собирался вернуться в порт Мессины».

«Хотите заработать четыреста дукатов?»

«Что за вопрос! Черт возьми, еще бы я не хотел! Если только, поймите меня правильно, я не окажусь из-за этого впутан в какое-нибудь скверное дело».

«Никоим образом».

«Что надо сделать?»

«Надо прибыть сегодня ночью с вашей сперонарой на косу Святого Иоанна, в час ночи. Затем вы отправите шлюпку к берегу. Там будет ждать пассажир; он скажет вам: „Сицилия“, вы ответите ему: „Мальта“. Вы возьмете этого человека на борт и высадите его в том месте на Сицилии, которое устроит вас больше других. Вот и все».

«Конечно! Это возможно, — ответил я, — и вы говорите, что за это...»

«... назначено вознаграждение в четыреста дукатов, двести дукатов наличными сразу: вот они (с этими словами незнакомка достала кошелек и бросила его на стол); двести остальных дукатов будут вручены вам самим пассажиром, когда он сойдет на берег».

«Э! Послушайте-ка, мне следует хотя бы написать вам обязательство, дать расписку, словом, какую-нибудь бумагу».

«Для чего? Либо вы честный человек, либо не являетесь таковым. Если вы честный человек, достаточно вашего слова; если вы не являетесь таковым, то, как вам понятно по мерам предосторожности, которые я принимаю, и по секретности, о которой я вас прошу, ваша бумага ничего мне не даст, и я не смогу предъявить ее в суде».

«В таком случае, чего вдруг вы обратились именно ко мне?»

«Я бродила сегодня в порту, не зная, к кому обратиться по поводу услуги, о которой вас прошу. Вы проходили мимо, ваше открытое лицо мне понравилось, потом вы сели в шлюпку и прибыли прямо на маленькое судно, где мы находимся; я догадалась, что вы его капитан, и дождалась наступления темноты; когда стемнело, я, в свою очередь, приплыла сюда в лодке, попросила разрешения с вами поговорить, и вот я здесь».

«О! Если вы искали кого-нибудь искреннего и честного, то вы обратились точно по адресу».

«Ну что ж! Это все, что мне нужно, — ответила незнакомка, протягивая мне руку (признаться, такую хорошенькую маленькую ручку, что мне страшно захотелось взять ее и поцеловать), — решено».

«Я дал вам слово».

«Вы не забудете пароль?»

«Сицилия и Мальта».

«Хорошо: в час ночи, на косе Святого Иоанна».

«В час ночи».

Незнакомка снова села в лодку и вернулась на берег; в десять часов мы снялись с якоря. Коса Святого Иоанна — это что-то вроде мыса, вдающегося в море и обращенного к южной части Мальты, в полутора льё от города, что, если плыть морем, равняется расстоянию приблизительно в пять-шесть миль. Но, поскольку ветер был слабым, предстояло пройти это расстояние на веслах; как видите, нельзя было терять время.