Специалист по исполнению желаний - [20]

— Значит, он попытается пробраться в Империю через малолюдные и малозаселённые места.

— Гениально! — восторженно посмотрела на меня людоедка.

— Осталось установить, где именно — и половина дела сделана.

— А чего тут устанавливать? — удивилась людоедка. — Знамо дело где — в Ражневу он подался!

— Хм… — я с неудовольствием почесал затылок.

— Хм — это логический вывод? — осторожно поинтересовалась людоедка.

— Ну да… — вздохнул я. — Надевайте свою шапку и никуда не уходите. Только смотрите, чтобы тихо. Узнает кто — мне голову оторвут!

Впрочем, тут я слукавил. Головы у нас в Империи давно уже не отрывают, а гуманно рубят топором. И оставив незваных гостей в кабинете, я отправился к шефу.

Кабинет шефа был закрыт. Впрочем, оно и к лучшему. Я никак не мог решить, что мне следует делать. С одной стороны, людоеды в столице — это действительно опасно. С другой… Как тут объяснить? Вот если бы они ворвались в мой кабинет, начали крушить всё вокруг, набросились бы с вилками и ножами на меня — это одно. А когда они пришли просить помощи… И просто взять и сдать их. Нет, я так не могу. Но и браться ни с того, ни с сего за поиски маленького людоеда в лесу Ражневы… Делать мне больше нечего.

Из задумчивости меня вывел усталый голос шефа.

— Ну и что там с ёлками? — спросил он, подходя к кабинету и снимая со стены свой ключ персональной видимости.

— Ничего хорошего, — буркнул я. — Алфи меня за приказом прислал.

И войдя в кабинет вслед за шефом, рассказал ему об упрямстве леших. Но вместо того, чтобы достать из ящика лист гербовой бумаги, написать приказ и отправить меня в Канцелярию его визировать, шеф неожиданно задумался. Вид у него был усталым: бессонница нарисовала под глазами синие круги и присыпала лицо парой новых морщин. Нехорошее предчувствие прикоснулось ко мне холодными пальцами, и неожиданно для самого себя я спросил напрямую:

— Что-то случилось, шеф?

— Ничего, Горыч… — вздохнул он. — Ничего из ряда вон выходящего. Просто у вас скоро будет другой начальник, вот и все дела.

— Как это?!

— Очень просто. Департамент сейчас тщательно проверяет нашу работу. Даже не проверяет, а выискивает малейшие недостатки. Ну, а дело с этими дурацкими ёлками… — не окончив фразы, шеф только махнул рукой.

— Они специально его нам подсунули! — догадался я. — Тогда нужно спешить. Вы мне приказ подпишите, а я быстро в Канцелярии заверю и…

— Горыч! — невесело усмехнулся шеф. — Да ведь они только этого и ждут.

— Чего этого? — не понял я.

— Неисполнения официально заверенного приказа… Чтобы уволить меня по статье и с шумом. И поставить своего протеже.

Шеф встал из-за стола и подошёл к окну. Распахнул одну из створок и стал жадно вдыхать морозный зимний воздух. Порыв ветра бросил ему в лицо пригоршню снежинок, но шеф даже не заметил этого.

— Боюсь, если мы выполним это желание, — негромко произнес он, не поворачивая головы, — будет только хуже. Возможно, лешии правы — заразим лес. А может быть, и ещё какая пакость в это время в Ражневе случится… У таких интриг всегда есть запасной вариант.

— Запасной вариант… — эхом за ним повторил я. — Кажется, я знаю, в чём он.

Шеф обернулся ко мне и вопросительно поднял бровь.

— Людоед… Маленький подросток-людоед в лесах Ражневы.

В третий раз за неполную неделю я плыл на ковре-караване по снежному морю степи. С приказом от шефа, но не письменным, а устным. Дело красных ёлок неожиданно трансформировалось в дело о пропавшем людоеде. Моей задачей было отыскать его в лесу Ражневы и незаметно сопроводить через границу к мамаше. Ох, уж эта людоедка! Мне понадобилось не меньше часа, чтобы убедить её вернуться домой и там ожидать своего сына. Два раза нас прерывали мои коллеги, врывавшиеся без стука в кабинет, но я всех их гнал к шефу. Затем зимовыродок… то есть, прошу прощения, зимородок неожиданно заинтересовался кукушкой, вылезшей из часов сообщить время, и я стал свидетелем бурной сцены между людоедкой и её спутником.

Заскучавший в Белом Яру Мальдус встретил меня бурным выражением восторга, но едва узнал, что приказа не будет, сразу погрустнел. А когда я передал ему слова шефа о том, что придётся искать выход, как сделать ёлки красными, не делая их красными, стал ругаться давно позабытыми античными словами. Которые плавно перетекли в общеизвестные термины грязных подворотен после сообщения о том, что я его покидаю. Ибо шеф соизволил дать мне совсем иное поручение. В подробности дела я вдаваться не стал — не из-за того, что не доверял Мальдусу, а просто… ну не люблю я сплетничать, честно говоря. Особенно о делах, касающихся политики, шайтан её побери.

Так что, попрощавшись с Мальдусом, я отправился в Аспенку — посёлок, где обитали кикиморы. Почему к ним? Ну, не с лешими же по лесу рыскать — они, кроме своих ёлок, ни о чем думать не способны. Носатый взъерошенный леший довез меня до свёртка на Аспенку, но в деревню въезжать не стал. Не ладят лешие и кимиморы в Ражневе. Да, собственно, они нигде не ладят, но здесь особенно. В былые времена до настоящих сражений доходило, кикиморы трижды покидали этот лес, но каждый раз рано или поздно возвращались.