Спасти царевну - [56]

Киро неожиданно для себя улыбнулся. Обернувшись, он обнял свою царевну, легонько касаясь губами ее волос. Она охотно приникла к его груди — рубашка медленно, но верно, начинала промокать, щедро орошаемая слезами.

Он как-то совсем забыл, что Миладе этим вечером досталось куда больше, чем ему. Репутация Ее Высочества была окончательно загублена, а её саму, по устоявшейся традиции, волновало только то, как он, Киро, к всему этому отнесется.

Кстати, а как он отнесся?

Ингеборга снова разыграла его в тёмную, на этот раз, спасая жизни, а не свое положение правительницы острова. Он понимал ее, но прощать не собирался, во всяком случае, пока. А что касается Скомороха… Слишком умный, слишком внимательный и в то же время абсолютно безжалостный, он создавал столько же проблем, сколько и решал. Но Ингеборга права, никто кроме него не сможет защитить остров в сложившейся ситуации. Вопрос только, от кого? Елисей опять чего-то удумал, а отдуваться придется всем остальным.

— О чем Вы размышляете? — спросила Милада, неловко вытирая слезы рукавом.

Киро понимал, что стоило бы сказать «о Вас», но обманывать не стал.

— О том, что ждёт нас завтра.

Милада покачала головой.

— Бесполезно, — в голосе ее слышались недавние слезы. — Когда в дело вмешивается Елисей… Мне ведь не почудилось? Предугадать ход мыслей младшего софийского царевича абсолютно невозможно. И как Вы терпели его столько лет?

Киро пожал плечами.

Невольно вспомнился их поход на каземат короля Заморского. Тогда идиотская затея была его, а не Елисея. И едва не стоила им корабля, ну и жизни, ежели так подумать.

Милада вздохнула, приподнялась на цыпочки и неожиданно поцеловала в щеку свою вновь задумавшуюся тень.

* * *

Царевич Елисей поправил на плече моток верёвки и кошкой взобрался на крышу невысокой пристройки. Он разведал обстановку на острове и остался доволен. Последнее, что нужно было сделать: предупредить Киро и Миладу, прежде чем все пойдёт кувырком. Они должны быть готовы.

Забраться в дом не составит труда. Кого опасаться, когда его учила одна из лучших теней самого Императора Востока? Киро не станет бегать за ним по крышам, а остальных он легко обведет вокруг пальца. Не в первый раз.

Ободренный этими мыслями Елисей выглянул из-за угла, проверяя часовых.

У Инги Федоровны Тизенгаузен была самая настоящая паранойя: её дом защищался лучше Южного града. И сие вызывало уважение.

Елисей уже готовился спрыгнуть во внутренний двор, когда кто-то вежливо постучал по его плечу.

Царевич обернулся — и наступила темнота.

* * *

Покои для высочайшего гостя графиня приказала приготовить заблаговременно. Когда несколько человек из личной гвардии Инги Федоровны внесли в будуар бесчувственное тело царевича, в имении все уже было готово.

— Нравятся мне твои методы, — только и сказала хозяйка, наблюдая, как тень помогает усадить на стул тело, не подающее особых признаков жизни. Ее всегда удивляла сила, таившаяся субтильной фигуре Вен Лин.

— Он спит. Ежели надавить здесь и здесь… я вам рассказывала, — пояснила тень, стягивая веревкой запястья Его Высочества.

— Мне нравятся твои методы, — с порога подтвердил Киро, едва разглядев, кого именно Вен Лин приматывает к стулу. Они с царевной еще только вошли, но Ингеборга уже заметила перемену в отношении. Милада открыто льнула к боку тени, не видя в том ничего предрассудительного. Ки Ран поймал взгляд правительницы острова, но так ничего и не сказал. Инга Федоровна со стыдом обнаружила, что готова выдохнуть с облегчением. Ежели тень на нее и злится, то убивать в обозримом будущем не намерен.

Маркиз как-то незаметно просочился следом за ними. Последним вошел Борис. Он притворил дверь, огляделся, присвистнул и задумчиво произнес:

— Мне нравятся твои методы…

По будуару Инги Федоровны Тизенгаузен прокатилась волна смеха. Немного нервного, как отметила про себя хозяйка.

* * *

Пробуждение вышло не самым приятным.

Елисей пришел в себя от того, что ему, особо не церемонясь, плеснули в лицо холодной воды. Она заливала глаза, текла по одежде, которая мгновенно промокала насквозь и неприятно липла к телу.

Проморгавшись, Елисей сумел, наконец, разглядеть, где он. Царевич сидел на стуле, руки его были надежно скручены веревкой за спиной. Дернув ее раз-другой, Елисей отказался от идеи освободиться самостоятельно.

Вокруг него, с одинаковым выражением лиц стояли Инга Федоровна Тизенгаузен, Киро, царевна Милада, старпом «Александры» и братец Борис. Чуть в стороне от них к стене прислонилась женщина в костюме тени.

— О, так вот кто навалял Киро, мое почтение, — жизнерадостно поздоровался Елисей.

На голову и за шиворот тут же вылилось еще с полведра воды.

— Эй, хватит! Я уже очнулся, — завопил царевич, недовольно отплевываясь.

— Я так смотрю, Вы с ним не церемонитесь, — хмыкнула Милада.

— О, поверьте, ему не привыкать, — заметил Киро, отставляя ведро. — Его Высочеству хорошо знакомо такое обращение.

— И я по тебе скучал. Кстати, Вас можно поздравить? — деловито поинтересовался царевич.

— Нет.

— Жаааль.

— Не отвлекайтесь, Ваше Высочество, — произнесла Ингеборга, привлекая к себе всеобщее внимание, — лучше расскажите, в чем заключается Ваш план. И какое место нам в нем отведено.