Сотвори свое счастье - [54]

Сопротивляясь, она сильно толкнула его в грудь, но это лишь усилило его возбуждение. И все же понимая, что силой он не сможет заставить Пегги подчиниться его желанию и что вовсе не к такой близости он стремился, Камерон поспешно разжал объятия.

Она пошатнулась и отступила назад, глядя на Камерона глазами, полными слез.

— Прости, — сказал он, сердясь на себя.

Она имела полное право влепить ему пощечину. И если она не захочет с ним работать, то виноват будет только он сам.

А вот то, что произошло затем, поразило его не меньше, чем собственный необдуманный поступок. Пегги вдруг шагнула к нему, положила руку ему на плечо, а другой провела по его щеке — осторожно и ласково.

— А теперь попробуем еще раз.

Мгновение он колебался.

— Попробуем?..

Она лучезарно улыбнулась.

— Да. Еще раз.

Пегги встала на цыпочки и поцеловала его. Любовно. Нежно. Камерон застыл, боясь к ней прикоснуться. Она целовала его, и он стал возвращать ей поцелуи, ощущая на губах мягкость и вкус ее губ.

Она прижалась к нему всем телом, и он обнял ее. Раздражение исчезло, теперь он наслаждался всем, что она дарила ему: теплом и лаской прикосновений, нежностью сердца и души. Он целовал ее лоб, щеки и губы. Возрастающая страсть и жадность его поцелуев приводили ее в трепет. Камерон испытывал наслаждение и… страдал. Да, он страдал. Он жаждал большего.

— Камерон, — задыхаясь, прошептала она, когда он наконец дал ей возможность вздохнуть, оторвавшись от ее губ.

— Да?.. — теперь он целовал ее шею.

— Нам лучше остановиться.

Она глубоко вздохнула, и он почувствовал, как ее пальцы вцепились в его куртку. У основания ее шеи Камерон губами ощущал ее пульс — быстрый и трепетный.

— Пегги, мы не можем противиться нашему желанию, не в наших силах остановиться. Я хочу тебя… безумно хочу…

Он взял ее руку и прижал к низу своего живота.

— Вот что ты делаешь со мной. Каждый раз, когда ты рядом, со мной происходит такое. Я хочу тебя, — повторил он. — Это ведь естественно.

Тяжело дыша, Пегги отняла руку и высвободилась из его объятий.

— Все не так просто, Камерон. Сегодня мы зашли слишком далеко. Мы должны научиться сдерживать свои эмоции.

— Почему? Почему мы должны сдерживаться?

— Потому что…

Она не закончила, повернулась и пошла к своей машине.

— Пегги?..

— Я не могу, Камерон, — сказала она, не оглядываясь.

11

В понедельник они все же собрались посетить магазины, где продавались ковры. Ни Камерон, ни Пегги не касались тем, которые обсуждались в воскресенье, не вспоминали и о том, что случилось на автостоянке. Каждый добросовестно играл свою роль — клиента и дизайнера. Выбирая ковры, они советовались друг с другом относительно расцветки и рисунка, обменивались вежливыми замечаниями — и больше ничего.

И тем не менее Пегги явно ощущала возникшее между ними напряжение. С каждой минутой ей все труднее было находиться рядом с Камероном. Она понимала, что нравится ему, но вместе с тем знала, насколько он непреклонен в своем отрицательном суждении о браке и семье. Его собственное прошлое было его врагом, а с вечным напоминанием о нем выступал дядя Джон, заявляя об опасности брачных уз. Мать Камерона настроила сына против женщин, а Джон Слейтер показал племяннику, как завоевать в жизни благополучие, получить удовольствие и не потерять свободы. Пегги не могла с ним соревноваться.

Наконец ковер был выбран, и они покинули магазин. Камерон и Пегги приехали туда каждый на своей машине, и теперь он проводил ее к автомобилю.

— Думаю, — отозвался Камерон, — что ты успела неплохо узнать меня. Все остальное для моего дома ты сможешь выбрать сама. Пегги поняла: ему так же, как и ей, было нелегко.

— Я всегда смогу вернуть в магазин то, что тебе не понравится.

— Я предоставляю выбор всего что нужно на твое усмотрение.

Она провожала Камерона взглядом, пока он шел к своей машине. Мысль о том, что они больше не связаны совместными походами по магазинам, принесла ей и облегчение, и разочарование.

В течение нескольких недель Пегги сама принимала решения. Мебель и другие вещи были закуплены и вскоре доставлены в квартиру Слейтера. Пегги с Камероном почти не виделись. Реакцию Камерона на свою деятельность она узнала однажды от его экономки Пэт. Только раз он выразил недовольство. Это было связано с картиной, которую Пегги приобрела: морской пейзаж в голубых и зеленых тонах. Ей казалось, что картина как нельзя лучше подойдет для его кабинета, но он потребовал заменить морской пейзаж на ее собственную картину, которая до сих пор висела в фойе напротив входа в мастерскую.

В конце ноября квартира Камерона обрела завершенный вид. «Вот и близится день, когда в работе будет поставлен последний штрих и я смогу вернуться к обычной жизни», — думала Пегги. На два месяца она отложила другие заказы. Теперь каждая лампа, картина, ваза и горшок с растением, которые она подобрала для интерьера, приближали ее к этому дню. Работа почти завершена, и вскоре Пегги Барнетт, дизайнер по интерьеру, будет свободна от обязательств перед Камероном. Единственное, что еще беспокоило ее, так это софа. Ей все время обещали ускорить доставку, но, увы, на обещания не посадишь гостей.