Сотвори себя - [24]

Шрифт
Интервал

— По-хозяйски мыслишь, Гриша. Но мы голы. Ни рубля в кассе. Буду просить, чтобы район подсобил деньгой, — Крихта широко развел забинтованные руки, будто аист белые крылья.

— На начальство надейся, а сам не плошай. Кто изворотливее, ловчее, тот быстрее выкарабкается из беды. А кто будет ждать манны с неба, тому и рак в ухо свистнет… Ясненько?

— Гриша, но ты же знаешь, что сейчас даром никто даже иголки не даст.

— Не страшитесь! Обеспечение стройматериалами я беру под свою личную ответственность. Я, так сказать, занял шлакоблоки, древесину. Разбогатеем — отдадим. Это реально на сто процентов…

Жгура разошелся, раззадорился, все больше накручивая пружину. Прицел один — по горячим следам вынудить Крихту сказать: «Такого бы нам председателя колхоза, как ты, брат!»

Но сметливый, хитрый Крихта почувствовал, к чему клонит Жгура, и отделался только похвалой:

— Молодчина! Делать людям добро без постановлений, по велению собственного сердца — самый высокий долг человека.

— Агитатор вы! — Григорий потер ладонью о ладонь с такой силой, что они заскрипели. Это означало, что он не удовлетворен разговором.

— Ладно. На заседании правления обменяемся мнениями. В кабалу бы не угодить. Брать взаймы — дело нехитрое… А чем отдавать потом? — задумался Крихта.

— Согласен! Я доложу. Всей громадой посоветуемся, — Григорий обрадовался, что представляется случай показать товар лицом.

Слушала Лида краешком уха мужскую беседу, и ее душа постепенно оттаивала: не такой уж и гадкий у нее муж… Не пьет, не изменяет. Все — Лидуня, Лидуся… В огонь и в воду готов броситься за ней. Скупой, расчетливый? Нет, все это ради нее. Беспрекословно удовлетворяет ее прихоти. Она же, глупая, еще и ропщет на свою судьбу. Если бы испробовала «сырой житухи» в землянке, то сразу бы осела, поумнела. За таким, как Григорий, разбаловалась, разнежилась. Не ценит доброты, не почитает мужа, как принято в порядочных семьях. Пренебрегает им на каждом шагу, капризничает… А он, как вол, терпит, порой даже стонет…

Жалко стало Григория. Подойти бы к нему, положить на плечи руки, ласково заглянуть в его серые, всегда перепуганные глаза. Все же не решилась. Разбитый сосуд уже не склеишь… Подавила в себе минутный порыв. И, то ли в свое оправдание, то ли защищая его от несправедливых нападок, легкомысленно брякнула:

— Павел Свиридович, сделайте моего Григория председателем колхоза… В одно лето всем хаты построит!

Жгура сорвался с табуретки, как заяц, прыгнул к Лиде и резко остановился:

— Напрасно ты… Я же не набиваюсь… Этот вопрос решается не здесь, в колхозе, а в районе.

— Я же вижу, тебя в дрожь бросает от желания стать председателем.

— Ошибаешься, жена. Не по мне такая должность!

— Почему же, у тебя есть все задатки хозяина колхоза: деловитость, расторопность, — тихо говорил Крихта, боясь переборщить.

— Жгура такой — в одном конце района нырнет, а в другом вынырнет, — вставила Лида.

В ушах Григория звенел тихий примирительный голос Лиды. Что с ней случилось? То ежедневно брызгает слюной от злости, а то вдруг мед на устах. Никогда не думал, что она так выручит его в самый ответственный момент. Именно сейчас надо было намекнуть о должности председателя, а она безо всякой дипломатии сплеча это и рубанула… Дух захватило… Снова присел на табуретку и уже еле слышным голосом выдавил из себя:

— Я недостоин крутить колесо власти. Есть кандидатуры получше меня.

— Достойным будет тот, кого изберут люди. Ведь не за горами отчетно-выборное собрание, — Крихта бесхитростно расставлял акценты.

— Павлуша, твоя поддержка тоже много значила бы, — вмешалась в разговор Харитя. — Мог бы, конечно, в райкоме замолвить словцо за нашего спасителя…

Председатель сельсовета промолчал.

— Люди добрые, да перестаньте высватывать меня, как девицу красную! Даруга вернулся из Освенцима. Чем не руководитель? Перспективный. Грамотишки вдвое больше, нежели у меня, — Жгура скромно потупил голову.

— Левка, я слыхала, предлагают на должность директора школы, — выпалила Лида.

— Он сам тебе на ушко шепнул? — нахмурил брови Григорий.

— Люди болтают, — бросила на мужа сине-ледяной взгляд.

— А что… Толковый директор из него получится. Председательствовать может и полуграмотный, но разбитной мужик. Так я понимаю. А детей учить — надо иметь талант. Даруга несомненно потянет! — Жгура, как ему самому казалось, тонко заталкивал Даругу в школу, а там сорванцы быстро выкрутят руки, высушат мозги…

— Жизнь сама подскажет, что, куда и как, — закруглил беседу Крихта.

Григорий ухмыльнулся, а про себя подумал: «Ишь как повернул, хитрец, — кого люди изберут… Не хочет, стерва, подсобить».

— Хватит суесловить! Лидусь, накрывай на стол. Воскресенье ведь. Выходной. Раздавим бутылку…

— Обедать так обедать, — засуетилась Харитя у печки. Она давно уже приняла на себя все домашние хлопоты: стряпала, стирала, присматривала за своими детьми, а заодно и за Оленькой. Шестым, самым привередливым ребенком, был ее Павлуша. Два раза в неделю перевязывала медленно заживающие раны на руках, оберегала его, как ребенка.

Григорий принес из каморки увесистый кусок замороженного сала, порезал на ломтики.


Рекомендуем почитать
Взвод

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Орлиное гнездо

Жизнь и творчество В. В. Павчинского неразрывно связаны с Дальним Востоком.В 1959 году в Хабаровске вышел его роман «Пламенем сердца», и после опубликования своего произведения автор продолжал работать над ним. Роман «Орлиное Гнездо» — новое, переработанное издание книги «Пламенем сердца».Тема романа — история «Орлиного Гнезда», города Владивостока, жизнь и борьба дальневосточного рабочего класса. Действие романа охватывает большой промежуток времени, почти столетие: писатель рассказывает о нескольких поколениях рабочей семьи Калитаевых, крестьянской семье Лободы, о семье интеллигентов Изместьевых, о богачах Дерябиных и Шмякиных, о сложных переплетениях их судеб.


Мост. Боль. Дверь

В книгу вошли ранее издававшиеся повести Радия Погодина — «Мост», «Боль», «Дверь». Статья о творчестве Радия Погодина написана кандидатом филологических наук Игорем Смольниковым.http://ruslit.traumlibrary.net.


Сердце сержанта

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Саранча

Сергей Федорович Буданцев (1896–1939) — советский писатель, автор нескольких сборников рассказов, повестей и пьес. Репрессирован в 1939 году.Предлагаемый роман «Саранча» — остросюжетное произведение о событиях в Средней Азии.В сборник входят также рассказы С. Буданцева о Востоке — «Форпост Индии», «Лунный месяц Рамазан», «Жена»; о работе угрозыска — «Таракан», «Неравный брак»; о героях Гражданской войны — «Школа мужественных», «Боевая подруга».


Эскадрон комиссаров

Впервые почувствовать себя на писательском поприще Василий Ганибесов смог во время службы в Советской Армии. Именно армия сделала его принципиальным коммунистом, в армии он стал и профессиональным писателем. Годы работы в Ленинградско-Балтийском отделении литературного объединения писателей Красной Армии и Флота, сотрудничество с журналом «Залп», сама воинская служба, а также определённое дыхание эпохи предвоенного десятилетия наложили отпечаток на творчество писателя, в частности, на его повесть «Эскадрон комиссаров», которая была издана в 1931 году и вошла в советскую литературу как живая страница истории Советской Армии начала 30-х годов.Как и другие военные писатели, Василий Петрович Ганибесов старался рассказать в своих ранних повестях и очерках о службе бойцов и командиров в мирное время, об их боевой учёбе, идейном росте, политической закалке и активном, деятельном участии в жизни страны.Как секретарь партячейки Василий Ганибесов постоянно заботился о идейно-политическом и творческом росте своих товарищей по перу: считал необходимым поднять теоретическую подготовку всех писателей Красной Армии и Флота, организовать их профессиональную учёбу, систематически проводить дискуссии, литературные диспуты, создавать даже специальные курсы военных литераторов и широко практиковать творческие отпуска для авторов военной тематики.