Сорок роз - [75]
В водовороте
Ни Макса, ни поцелуя, ни объятий, ни сакраментального «Мария, ну наконец-то!».
У окна никого; Макса нет.
В остальном все, как всегда, тот же спектакль, что и в прежние годы: зеркальные стены выпустили из синхронно вертящихся дверей целый кордебалет Марий, все в черно-белом автомобильном костюме, в перчатках, с сумочками под мышкой и кожаными чемоданчиками, которые тотчас подхватили подбежавшие бои. Затем старший швейцар приложил руку к зеленой, расшитой галуном ливрее, склонил маститую голову и передал поздравления от отеля:
— Мадам, наилучшие пожелания по случаю сорокалетия!
Портье, тоже склонив голову, вполголоса присоединился к его поздравлениям.
— Мсье, никак не ожидала, вы очень любезны, большое спасибо!
Как обычно, она получила ключ, поднялась на лифте наверх, в журчанье музыки, вновь среди зеркал, прическа в порядке, швы на чулках тоже, четвертый этаж, мягкая, волнистая дорожка, бесшумные шаги, множество дверей, за которыми прячется мертвая тишина, лишь кое-где голос, один и тот же, из телевизора, здесь пара туфель, там поднос с мятыми салфетками, а далеко впереди, в конце коридора, тележка со свежим бельем.
— Привет, дорогой, это я!
Ни звука в ответ.
Макса нет.
Никого нет.
Боя она отпустила, вручив ему приличные чаевые, и уже несколько секунд стояла в пустых апартаментах, с кожаным чемоданчиком в руках — подарком папá на тринадцатилетие. Номерная бирка ключа качалась, постукивала по двери. Она почти не опоздала, максимум на двадцать минут, но это не в счет, и виновата не она, а пробки в пригородных туннелях, правда-правда, не она.
Повсюду букеты, большинство с карточками, но она и так знала, от кого цветы: от Фокса (желтые розы), от партийного руководства (сборный букет), от мадам и мсье Гранд (три лилии), а от Союза инструкторов по вождению эти жуткие гладиолусы телесного цвета, как зубные протезы! Она бросила сумочку и чемоданчик на кровать, принялась стягивать перчатки. Запах как в траурном зале, сладковатый, душный, слегка отдающий тленом, так и хочется вызвать горничную: пускай вынесет все букеты, не только гладиолусы. Кошмар. На его ночном столике тикали два будильника. Макс ел за двоих и спал за двоих, а потому, чтобы вовремя проснуться, нуждался в двойном звонке. Пункт-т-т-туальность!
— Любезный, — проворковала она в телефон, — вы не знаете, где мой муж? Он не оставил записки?
Записки нет.
Макса тоже.
Одеваться для вечера еще рано, принимать ванну неохота. Лучше немножко выпить. Здесь? или в баре? Мария сдвинула темные очки на волосы. Не очень-то хорошо с Максовой стороны именно сегодня заставлять ее ждать, хотя наверняка у него есть на то причины. Если он намерен на перспективном конгрессе успешно реализовать свой соус в кубиках, выступить с левацкой речью перед аудиторией правого толка, ему конечно же необходимо застраховать себя со всех сторон, выговорить поддержку центрального партийного руководства, лоббистов, профсоюзов, так что дел по горло. Держись, Мария. On a du style. Не плачь, играй. Продолжай игру. Надо пережить эту маленькую неприятность, улыбнуться и забыть. Или, пользуясь случаем, позвонить сыну?
Нет, звонок явно будет некстати. Вероятно, он только что зажег лампионы, смотрел в вечерний сумрак, слушал чмоканье языков, жадно облизывающих бахрому водорослей, и надеялся, что приятели и Падди не заставят его ждать напрасно. Твердого уговора у них не было. Он только сказал, что сегодня вечером зайдут несколько одноклассников. Да, возможно, и Падди тоже. Возможно — что за слово! Вероятно, вообще никто не придет. Вероятно, он придумал про вечеринку, ей в угоду! Чтобы она, как и планировала, поехала в столицу изображать для отца вечно молодую супругу. Ее пробрала дрожь. Прочь отсюда, в бар! Но не в автомобильном костюме и не в платье от Пуччи, на такой случай в одном из шкафов она держала платье с жакетиком от Куррежа, в косую черно-белую клетку, с коротковатой юбкой. Она быстро переоделась, сунула ноги в красные лодочки и — оп-ля! — как пожилая дама, не доверяющая испарениям собственной кожи, слегка перестаралась с духами. Живанши. Марка Одри. Так. Готово. Без двадцати семь Мария покинула апартаменты.
В коридоре приятная прохлада, тележка с бельем исчезла. Молочно-белые лампы на стенах и стеклянных столиках распространяли приглушенный ночной свет. Старые картины прятали свои сюжеты, шкафчик-витрина спесиво выставлял напоказ украшения для состоятельных вдов, не видно ни одной горничной, не слышно жужжания пылесоса, весь этаж пуст, словно вымер. Когда она коснулась кнопки лифта, серебристые дверцы разошлись в стороны, и в тонированных зеркалах кабины появились три Марии, ничем не выдававшие своей растерянности, совершенно ничем, фасад в порядке.
В журчанье музыки она спустилась вниз.
Бармен и двое официантов, все в белых пиджаках, при ее появлении включили улыбки. Потом бармен произнес:
— Мадам, от всего сердца поздравляем вас с днем рождения!
— О, спасибо, очень мило с вашей стороны!
— Tanti auguri! — воскликнули официанты.
— Мартини?
Мария села в углу напротив двери, откинулась назад, выпустила дым.
Томас Хюрлиман (р. 1950), швейцарский прозаик и драматург. В трех исторических миниатюрах изображены известные личности.В первой, классик швейцарской литературы Готфрид Келлер показан в момент, когда он безуспешно пытается ускользнуть от торжеств по поводу его семидесятилетия.Во втором рассказе представляется возможность увидеть великого Гёте глазами человека, швейцарца, которому довелось однажды тащить на себе его багаж.Третья история, про Деревянный театр, — самая фантастическая и крепче двух других сшивающая прошлое с настоящим.
Новелла известного швейцарского писателя Томаса Хюрлимана (р. 1950) переносит читателя в чарующую атмосферу древней монастырской библиотеки, где проводит свои последние каникулы главный герой книги, вчерашний школьник, готовящийся к поступлению в духовную семинарию.
В сборник произведений современного румынского писателя Иоана Григореску (р. 1930) вошли рассказы об антифашистском движении Сопротивления в Румынии и о сегодняшних трудовых буднях.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
Роман выстроен вокруг метафоры засушенной бабочки: наши воспоминания — как бабочки, пойманные и проткнутые булавкой. Йоэл Хаахтела пытается разобраться в сложном механизме человеческой памяти и извлечения воспоминаний на поверхность сознания. Это тем более важно, что, ухватившись за нить, соединяющую прошлое с настоящим, человек может уловить суть того, что с ним происходит.Герой книги, неожиданно получив наследство от совершенно незнакомого ему человека, некоего Генри Ружички, хочет выяснить, как он связан с завещателем.
«Текст» уже не в первый раз обращается к прозе Паскаля Брюкнера, одного из самых интересных писателей сегодняшней Франции. В издательстве выходили его романы «Божественное дитя» и «Похитители красоты». Последняя книга Брюкнера «Мой маленький муж» написана в жанре современной сказки. Ее герой, от природы невысокий мужчина, женившись, с ужасом обнаруживает, что после каждого рождения ребенка его рост уменьшается чуть ли не на треть. И начинаются приключения, которые помогают ему по-иному взглянуть на мир и понять, в чем заключаются истинные ценности человеческой жизни.
Роман «Пора уводить коней» норвежца Пера Петтерсона (р. 1952) стал литературной сенсацией. Автор был удостоен в 2007 г. самой престижной в мире награды для прозаиков — Международной премии IMРАС — и обошел таких именитых соперников, как Салман Рушди и лауреат Нобелевской премии 2003 г. Джон Кутзее. Особенно критики отмечают язык романа — П. Петтерсон считается одним из лучших норвежских стилистов.Военное время, движение Сопротивления, любовная драма — одна женщина и двое мужчин. История рассказана от лица современного человека, вспоминающего детство и своего отца — одного из этих двух мужчин.
Йозеф Цодерер — итальянский писатель, пишущий на немецком языке. Такое сочетание не вызывает удивления на его родине, в итальянской области Южный Тироль. Роман «Итальяшка» — самое известное произведение автора. Героиня романа Ольга, выросшая в тирольской немецкоязычной деревушке, в юности уехала в город и связала свою жизнь с итальянцем. Внезапная смерть отца возвращает ее в родные места. Три похоронных дня, проведенных в горной деревне, дают ей остро почувствовать, что в глазах бывших односельчан она — «итальяшка», пария, вечный изгой…