Солист Большого театра - [45]
От невозвратимого погружения в ординарность, от окостенения в обывательской скорлупе спасает одно – приобщение к высокой культуре и профессионализм в любой сфере деятельности. Если бы ещё обывательская масса не порождала агрессивных, типа Швондера и Шарикова, наших родимых хунвейбинов…
Между тем на верность Сталину присягали отнюдь не только обыватели.
Февраль 1950-го: «В Бетховенском зале С. Лемешев предлагает избрать в почётный президиум Политбюро ЦК КПСС во главе с великим учителем трудящихся товарищем И. В. С. (он дал согласие быть выдвинутым в депутаты Моссовета – М. Х.). Участники собрания встречают это предложение бурными аплодисментами. В зале раздаётся здравица в честь родного и любимого товарища Сталина. Гремит „ура“. Овации длятся несколько минут» («Советский артист»).
Очередная годовщина Октября (1951 г.). Не заходя в другие профессиональные сферы (а в науке и в инженерии всё то же), процитирую Петра Селиванова:
«В эти дни я ещё раз мысленно обращаюсь к тому, кто разработал и осуществил план великих работ – к мудрому зодчему коммунизма Иосифу Виссарионовичу Сталину…Благодаря его неустанному вниманию, руководству и помощи наше искусство… поднялось на невиданную высоту» («Советский артист»).
Он же в марте 1953-го, через десять дней после смерти Сталина:
«Трудящиеся нашей страны, весь советский народ знают, что Коммунистическая партия, Советское правительство неустанно заботятся о максимальном удовлетворении растущих материальных и духовных потребностей советских людей».
Петр Иванович, в юности – рабочий кировоградского завода, окончил Центральный техникум театрального искусства (ныне ГИТИС), был солистом свердловского оперного театра, затем год – московского музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко. Зная Петра Ивановича (для меня поначалу дядя Петя) многие годы, я уверен, что и его тексты «редактировали». Потому что хотя в партии не состоял, обязан был олицетворять с ней «нерушимый блок» – «народ и партия едины», что, улыбнусь, демонстрировала и наша семья: папу с Сашей «уравновешивали» мы с мамой.
Подобных и круче высказываний не счесть: Вождя славили лучшие писатели, поэты, композиторы, выдающиеся учёные, знаменитые артисты, вот сказанное одним, во время Великой Отечественной Войны, Соломоном Михоэлсом (между прочим, он успел учиться в реальном училище, в киевском коммерческом институте и даже три года на юридическом факультете Санкт-Петербургского университета):
«Да, здесь, в стране социализма, каждый из нас, сынов еврейского народа-скитальца, обрёл чувство родины, чувство социалистического отечества. Я призываю вас подчинить своё искусство огромным требованиям этой невиданной замечательной эпохи – эпохи Сталина, эпохи братства народов, эпохи вступления в обетованный мир коммунизма… Пример тому, как нужно бесстрашно дерзать и идти вперёд, показывает наш великий вождь народа, поэт свободы товарищ Сталин!..»
Или это была лидера Еврейского антифашистского комитета ложь во спасение, через пять лет убитого «поэтом свободы»?! Знать о том могли только самые близкие ему люди[70].
Суть созданной большевиками социально-политической структуры прозревали лишь самые проницательные эмигранты первой послереволюционной волны (Мережковский, Бунин) и беглецы из ближайшего окружения Сталина (Авторханов, Баженов), объясняя Европе, что происходит в России. Но мозги самых-самых интеллектуалов мира сего ехали набекрень и, посещая страну, они предпочитали видеть только предлагаемую им потёмкинскую правду, слышать только то, что им в уши нашёптывали.
Даже мудрейшие из мудрейших воспевали «свершения» большевиков: «Вы упразднили церковь, ставшую рассадником лжи и лицемерия. Вы уничтожили мещанство, ставшее проводником предрассудков. Вы разрушили тюрьму воспитания… Вы признали ничтожность личной собственности… Вы преклоняетесь перед красотою… Мы признаём своевременность Вашего движения и посылаем всю нашу помощь, утверждая Единение Азии… Привет Вам, ищущие Общего Блага!» (Послание Махатмы наркому иностранных дел Г. Чичерину передал Николай Рерих, см. В. Сидоров «На вершинах», М., 1983 г.).
Ладно, это год всего лишь 1926-й, хотя уже «наличествуют» Соловки и не только, но спустя пять лет в стране принимали убеждённого социалиста (тред-юниониста) Бернарда Шоу, на обратном, в Англию, пути написавшего:
«Я уезжаю из государства надежды и возвращаюсь в наши западные страны – страны отчаяния… Для меня, старого человека, составляет глубокое утешение, сходя в могилу, знать, что мировая цивилизация будет спасена… Здесь, в России, я убедился, что новая коммунистическая система способна вывести человечество из современного кризиса и спасти его от полной анархии и гибели».
Согласился заблуждаться и Лион Фейхтвангер:
«Сталин – огонь долго пылающий и согревающий… (и о судебных процессов 1930-х:) я с удовлетворением констатирую, что вина подсудимых полностью доказана».
Когда над Европой навис нацизм, Советы поддержал Андре Жид. Но в Париже на антифашистском конгрессе в защиту культуры встретив Бориса Пастернака
