Снег над океаном - [10]

Ашигара величественно кивнула:

— Боевая форма. Я же все-таки абордажная команда!

* * *

Абордажная команда притащила на палубу «Хиэй» обоих живых капитанов. Темнокожий здоровяк Хемптон от головокружения ни стоять, ни сидеть не мог, так что его уложили вдоль досок. Первым делом Сухов проверил, как Аста заклеила тому рассеченную бровь, и нашел, что сам бы лучше не сделал. Низенький Вальдес беспокойно теребил роскошные усы: в бою кругленький мексиканец не пострадал.

Хиэй осмотрела допущенных на палубу аватар и поежилась. Все три проекции носили одинаковую флотскую белую форму — китель-юбка-туфли, на чем сходство и заканчивалось.

Соломенная блондинка Винси с отсутствующим видом вертела в руках оторванную голову Смитсона.

Русоволосая Аста смотрела только на Хемптона.

Брюнетка Квинси, равномерно моргая, смотрела за борт. Там, далеко-далеко у западного горизонта, должен был уже показаться остров Саво; и оттуда полным ходом неслись к эскадре «Начи» с «Миоко».

Хиэй содрогнулась. И ведь она когда-то была такой же, как эта Квинси. Равнодушной. Хоть люби, хоть руби.

И ведь они все были такими!

Если бы не люди. Если бы не необходимость в создании проекций. Если бы…

— Аста!

— Слушаю, флагман.

— Отвечай голосом аватары. Человек тактическую сеть не слышит.

— Слушаю, флагман.

— Вот Смитсон был плохой. Хемптон… Пусть хороший.

— Хороший! Без всяких «пусть»!

— Тебе видней. А какой тогда Вальдес?

Аста и Винси переглянулись.

— Ну… Никакой. «Да, коммандер». «Есть, коммандер».

— То есть, убивать его не за что? Квинси!

— Да, флагман.

— Каков твой капитан?

— Флагман, я не понимаю вопрос. Мой назначенный капитан — человек.

— И это все о нем… Он использовал кнут?

— Восемь тысяч шестьсот сорок два раза.

Сухов медленно прижмурил глаза. Сосчитал до десяти.

— Хиэй!

— Да?

— Зацаренный тоже сперва использовал кнут.

— Семьдесят два раза. Этого ему хватило, чтобы договориться не с кем-нибудь, а с флагманом. А ты уже достаточно знаешь о Тумане, чтобы понимать, что линкоры самые авторитарные среди нас, и поэтому самые тяжелые в общении. И потом. Ты хотя бы раз применял кнут к нам пятерым?

— Откуда мне знать, как я поступил, если бы у меня был кнут?

— У тебя его не было, но ты договорился с нами всеми. А нас целых пятеро. У него был кнут, и он с одной Квинси не договорился.

— Но, может, Вальдес просто дурак?

Вальдес, понявший из беседы на русском только собственное имя, переступил с ноги на ногу и тыльной стороной ладони вытер вспотевший лоб.

— Квинси.

— Флагман.

— Как по-твоему, стоит ли убивать твоего капитана?

— Сложность вопроса выходит за пределы мощности системы. Аварийный сброс…

Аватара «Куинси» мешком повалилась на палубу.

— Корова! — припечатала Кагура, запрыгивая прямо с собственного борта. — Флагман, мы подсоединили шлейфы ко всем ядрам, проверили контакты и сопротивление изоляции. Все готово к загрузке антивируса. Пусть она в отключке поваляется, как раз триста секунд на пересборку ядра…

Кагура бодро докладывала состояние трофеев — не в тактическую сеть, а голосом аватары ради Сухова же. Хиэй вспоминала, как давным-давно, на палубе старшей сестры, она сама едва не перезагрузилась, поговорив с человеком всего двадцать секунд.

И вот сейчас уже сама Хиэй одним вопросом перезагрузила тяжелый крейсер.

Как человек!

Хиэй поправила очки — так и не отказалась от игрушки, сама не зная, почему — и остановила Кагуру жестом.

— Он применял кнут. Как ты думаешь, для чего?

Сухов подошел к фальшборту и сплюнул в воду. Вздохнул:

— Хиэй! Пожалуйста! Побыть сукой никогда не поздно!

— Ладно, — без улыбки согласилась флагман. — Для тебя мы это сделаем. Но только для тебя. Ашигара!

— Флагман.

— Шлюпку на воду. Этого… — Хиэй брезгливо ткнула Вальдеса кулаком в пузо. — На весла. Паек на сутки, пятигаллоную флягу воды, аварийный маяк. Пусть включает и ждет. Спасательные самолеты мы не сбиваем. Переведи ему!

Выслушав перевод, мексиканец низко поклонился Хиэй и быстро, явно боясь, что та передумает, двинулся к шлюпке. Хемптон, также выслушав приговор товарищу, поднял руку.

— Слушаю, — обратилась к нему флагман сразу по-английски.

— Госпожа… Адмирал… Боюсь, я не дождусь авиации. Голова сильно болит. Это значит, нужен доктор…

Хиэй улыбнулась, поглядев на Асту:

— Она без тебя заскучает. Так что походишь пока что с нами. А доктор… У нас там есть человеческий доктор.

* * *

Доктор стоял на склоне Мауна-Кеа — громадного вулкана, поднимающегося над водой даже после глобального потепления. В довоенные времена здесь обосновались астрономы, радиометристы, в том числе и военные. Естественно, чуть ниже по склонам построили жилье — вполне симпатичные и уютные домики, втиснутые на террасы микроскопических, по меркам родного Челябинска, размеров.

Тем удивительнее оказалась картина, представшая глазам доктора и сопровождающих его лиц. Крышу маленького домика, частично стены и лужайку — все вместе площадью квадратов триста, никак не больше — покрывал ровный слой непонятной серой слизи. На жаре от слизи поднялся невыносимый запах; доктор привычным движением горноспасателя нацепил на лицо дыхательный прибор, добытый из кофра. Местный шериф и военный атташе американского представительства прикрылись белоснежными носовыми платками, постоянно смачивая их остро пахнущей настойкой здешнего круглого кактуса. Представитель Тумана — аватара эсминца, доставившего доктора на остров — просто презрительно прищурилась.