Смерть за поворотом - [82]

– Оставьте это мне, миссис Раддл, – попросила я. – Мы скоро уедем, и мне наплевать, что она обо мне подумает. А вам не стоит сжигать мосты.

Все еще кипя от гнева, кухарка позволила мне вернуть ее к работе. Выйдя в столовую, я застала там tableau vivant[61], достойную спектакля под названием «Изумление слуг». Две горничные, лакей, чистильщик обуви и прачка замерли в ужасе от вспышки домоправительницы. Единственным движущимся объектом была спина Эвана Гаджера, покидающего помещение. Мюриэль МакЛелланд грозно огляделась вокруг.

– Занимайтесь своим делом. Все! – рявкнула она. – А вы что здесь выглядываете? – спросила она, заметив меня. – Вам что нужно?

– Для начала, чтобы вы больше не смели обращаться ко мне таким образом, – ответила я.

– Убирайтесь из моей столовой, несчастная выскочка, – сказала домоправительница и проследовала в направлении своей комнаты.

Я пожала плечами и вернулась на кухню, чтобы забрать кофе.

* * *

И отнесла его в библиотеку, где леди Хардкасл и мисс Титмус устроились в двух удобных креслах. Третье тоже стояло возле низенького столика, на который я поставила поднос.

– Садитесь и присоединяйтесь к нам, – предложила моя хозяйка. – Вы не возражаете, Хелен?

– Конечно же нет, Эмили, я уже говорила вам об этом. Вы всегда можете присоединиться к нам, Армстронг.

– Благодарю вас, – кивнула я и села.

– Причина, по которой я сейчас все перепроверяю, – объясняла Хардкасл, – в том, Хелен, что я получила некоторые дополнительные сведения от нашего друга-инспектора в Бристоле и хотела бы задать вам несколько вопросов. По поводу ваших школьных лет.

– Ой, – сказала мисс Титмус. – Понятно. Но… Хотя нет, задавайте. Наверное, вам надо знать.

Я вопросительно приподняла бровь, но моя госпожа знаком показала мне, что сейчас не время.

– Понимаете, дорогая, – начала она, – все мы действовали, основываясь на том, что все те ужасы, которые случились здесь на прошлой неделе, так или иначе связаны с гоночной командой Пройдохи. И повреждение одной из его гоночных машин, и нападение на его соперника Виктора…

Титмус кивнула. Ее обычная застенчивая улыбка исчезла и уступила место… печали? Сожалению?

– То есть, – продолжала миледи, – я так считала. Флоренс, напротив, смотрела совсем в другом направлении. Там, где я настаивала, что все разгадки надо искать в газетных материалах о гонках и в стенограммах деловых встреч, Фло все время возвращалась к вашей учебе в школе.

Хелен кивнула еще раз.

– Поэтому, когда я собиралась просить инспектора Сандерленда поискать информацию о деятельности гоночной команды, Фло умолила меня спросить его еще и о школе для девочек супругов Эваншоу, – продолжила хозяйка. – Как всегда, оказалось, что ее инстинкты лучше моих. И хотя я не могу полностью исключить связь произошедшего с бизнесом, мне кажется, что у случившегося гораздо более общечеловеческие корни.

Мисс Титмус сидела, уставившись в пол и сложив руки на коленях.

– Инспектор разыскал газетный отчет от июня тысяча восемьсот восемьдесят третьего года, – стала рассказывать миледи.

– Эмили, прошу вас, не надо, – попросила мисс Титмус. – Я этого не вынесу. И никогда не могла вынести. Прошу вас…

– Прошу прощения, дорогая, но я уверена, что события нынешнего лета имеют свои корни в событиях того лета. Так что мне надо услышать вашу интерпретацию событий.

– В основном в газете все было правильно написано, – сказала Хелен.

Я не хотела нарушать атмосферу доверительности своими идиотскими вопросами, но все эти намеки и недомолвки стали меня немного утомлять. Я вновь вопросительно изогнула бровь.

– Простите меня, дорогая, – сказала леди Хардкасл. – Я понимаю, насколько вы разочарованы. Вы помните фото крикетной команды? На ней еще была довольно красивая девочка с темными волосами. Мы тогда спросили, кто это?

– Кэти Кто-то-там, – ответила я.

– Беркиншоу. Мы спросили о подробностях, но леди Лавиния сказала, что это история для другого раза. Боюсь, что этот другой раз наступил. Понимаете, в газетном отчете, который раскопал инспектор Сандерленд, говорится о трагедии, случившейся в школе для девочек. Молодая шестнадцатилетняя девушка, собиравшаяся продолжить образование в Швейцарии, была в один прекрасный вечер найдена повесившейся в беседке на территории школы. Это была Кэти Беркиншоу.

По щеке мисс Титмус скатилась слеза.

– Бедная Кэти, – негромко сказала она. – Это я во всем виновата. Надо было ее остановить. Я должна была видеть, к чему это все ведет.

– Невозможно остановить того, кто принял твердое решение, дорогая, – ласково заметила леди Хардкасл. – Когда человек доходит до такой степени отчаяния…

– Я не про Кэти, – возразила Хелен с некоторым удивлением. – Я про Роз. Я должна была ее остановить.

У нас с хозяйкой глаза вылезли на лоб.

– Роз ее убила? – спросили мы в один голос.

– Что? – теперь вытаращила глаза наша собеседница. – Нет! Боже, конечно нет! Ну, не совсем. Хотя… Вы же знаете Роз. Она… Она…

– Любит издеваться над людьми, – подсказала я.

– Да, – согласилась Хелен. – И всегда любила. Я даже не упомню, сколько раз она доводила меня до слез.

– Так зачем, ради всего святого, вы все еще проводите с ней время? – поинтересовалась миледи.