Слейн - [10]

— Открой глаза, Тео, — хрипло попросил тот, — хочу видеть тебя.

— М-м-м… — мальчишка покачал головой, — а вдруг ты исчезнешь? — промурлыкал с блаженной улыбкой.

— Ни за что, — Слейн нежно прикоснулся к его губам. — Ты голоден? Приказать подать завтрак сюда?

— Угу… — согласился Тео. — А у тебя есть ванна? — поинтересовался после паузы.

— Есть, — улыбнулся альфа, — я помогу тебе её найти, — шепнул, лаская губами шею и ключицы парня. Но затем со стоном заставил себя отстраниться и подхватил его на руки, поднимаясь с кровати. — Тебе понравится.

Купальня действительно производила впечатление. Просторная комната, выложенная тёмным мрамором, с огромной ванной посередине, которая стала быстро наполняться водой из встроенных в корпус кранов. Пока Слейн целовал Тео, не в силах оторваться от сладких губ, она наполнилась наполовину, и альфа бережно опустил в неё любимого, забираясь следом, уже плавясь от возбуждения. И, едва добравшись до желанного тела, нетерпеливо погрузился в него, начиная чувственные движения.

Они слишком быстро достигли вершины, успев изголодаться так, словно не было умопомрачительной сладострастной ночи. А потом вымыли друг друга, снова доводя до исступления руками, губами, языком. И вернулись в спальню, где их ждал сытный завтрак, приготовленный заботливыми руками старого повара, осчастливленного известием, что господин наконец привёл в родовое гнездо очаровательного омегу.

Они предавались ненасытным ласкам до самого обеда, и теперь настала очередь Тео напомнить своему альфе, что способен парой движений заставить его извиваться и кричать в экстазе. Оба заново учились принимать и дарить удовольствие, и Тео уже не боялся сцепки, наслаждаясь интимностью момента высшего единения с любимым.

* * *

Тео возвращался из волшебного мира грёз, и реальность захватывала сознание, расползаясь по телу ледяными змеями. Заставила его сжаться, выворачиваясь из объятий альфы, и усесться на кровати с опущенными плечами.

— Ты снова проголодался? — промолвил Слейн, понимаясь с подушки. — Хочешь спуститься вниз, или… мур-рк? — улыбнулся и не смог остановить руку, что, словно намагниченная, потянулась к парню.

— Нет, — покачал головой тот, — я пообедаю позже.

— Тео… — Слейн резко сел в кровати. Показалось или нет, но комнату будто выморозило стылым тоном мальчишки.

— Я должен идти, Слейн, — бездушным голосом добавил Тео и встал, направляясь к своей одежде.

Нет. Нет! НЕТ!!! Не хочу тебя терять!

Почему-то Слейн чувствовал, что никакие мольбы не заставят Тео передумать. И он молчал. Душу разрывало безысходностью, а сердце стонало от боли. Он безмолвно наблюдал, как одевается любимый — такой холодный и отстранённый, в один миг ставший чужим.

Гордость — хрупкий сосуд, внутри которого живут мерзкие черви ревности, самолюбия, эгоизма. Стеклянная гордость разбивается, сталкиваясь с любовью, оставляя монстров без домика. А осколки ранят душу, заставляя её кровоточить тем сильнее, чем прочнее было стекло.

Слейн тоже поднялся и надел брюки, натянул на плечи рубашку…

— Не уходи так, Тео. Прошу, не уходи!

— Не могу, Слейн. Это слишком важно для меня.

— Тогда расскажи. Ты попал в неприятности? Тебя кто-то преследует? У тебя больной отец, нуждающийся в лечении? Почему ты считаешь, что я не способен понять?!

Тео как будто заколебался, бросая на альфу короткий взгляд исподлобья. Но затем упрямо дёрнул головой, застёгивая широкий ремень.

— Это не твоя проблема, Слейн. Не собираюсь перед тобой исповедоваться.

— Нет, это моя проблема! — вскричал воин, гневно встряхивая мальчишку за плечи и испепеляя взглядом. Но в следующий момент обнял восхитительное лицо дрожащими ладонями и прошептал: — Я люблю тебя, Тео.

На мгновение повисла тишина, в течение которой Тео успел понять, как сердце умеет замирать от счастья и умирать от боли.

— Нет, не любишь, Слейн, — тихо возразил он, — не можешь любить. Возможно, тебе так кажется. Или ты пожалел меня, увидев, какой я… там. Но я благодарен тебе и за это. Жалели меня тоже нечасто.

— Ты ошибаешься, Тео, это не жалость. Да, я многое понял сегодня, но… Ты нужен мне. Мне не хватает тебя. Уже давно. И каждую минуту. Я чувствую себя целым только рядом с тобой.

— Слейн…

— Когда мне оторвало ногу, я почти сутки валялся на поле боя, истекая кровью. А потом ещё несколько часов раненный Рив тащил меня на себе.

Тео вскинул на альфу ошеломлённый взгляд и опустил глаза.

— Тебе меня жалко, любимый? Как изменилось твоё отношение, когда ты узнал, что мне тоже пришлось вынести боль?

— Не изменилось. Мы квиты, — невольно согласился Тео. — Но я — бордельная шлюха, — добавил, усмехнувшись.

— А я — убийца, — пожал плечами Слейн.

— Ты воин, — возразил Тео. — Убийство — твоя профессия и необходимость.

— Не думаю, что у тебя были менее веские причины стать тем, кем ты стал.

Ещё один недоверчивый взгляд.

— И я действительно люблю тебя, Тео. Что бы ни случилось в прошлом, я на твоей стороне, — Слейн сделал паузу и хрипло добавил: — Не делай этого, сердце моё. Не убивай нас…

Тео закусил губу и зажмурился. Слёзы застилали глаза, мешая видеть, и он не помнил, когда плакал в последний раз. Но по-прежнему молчал. Долго, мучительно долго, пока альфа не выдержал тишины и не приблизился к мальчишке, приподнимая его подбородок, обласкивая восхитительное лицо отчаянным взглядом.