Скрещенья судеб, или два Эренбурга (Илья Григорьевич и Илья Лазаревич) - [10]
Илья Григорьевич, связи которого с РСДРП были полностью разорваны, ехал в составе межпартийной группы, подтвердив принадлежность к политэмиграции свидетельством своего приятеля — знаменитого эсера-террориста и писателя Б.В.Савинкова[71]; дата его отъезда определилась жребием. Он добирался в Россию из Парижа через Англию вместе с сотнями русских политэмигрантов и попал в Петроград в самый момент подавления июльского выступления большевиков. Через неделю после приезда И.Г. в Питер «Биржевые ведомости» уже печатали его путевые очерки с впечатляющим описанием дороги и первых петроградских впечатлений — журналистский дар автора (острота, оперативность, точность отбора деталей) проявился в них полной мерой: «На Выборгской стороне обругали „буржуем“, на Невском — большевиком. В трамвае какой-то старичок сказал: „Всё от жидов, их убить надо…“ Все одобрили. Второй сказал: „От буржуев“. Тоже одобрили. Озлоблены все друг против друга, за что и почему — кто разберет»[72]. Далее была Москва, родительский дом, первые встречи с русскими поэтами и прозаиками, поездка в Крым, Коктебель Волошина, ощущение полной катастрофы на пути туда и обратно; большевистский переворот и его неприятие, сотрудничество с левоэсеровскими газетами, острые, откровенно антибольшевистские статьи, книга едва ли не истеричных стихов «Молитва о России», угроза ареста и бегство на Украину (сентябрь 1918).
На Украине жизненные пути братьев не пересекаются, хотя они жили совсем рядом (И.Г. — в родном Киеве, И.Л. — в родном Харькове) и занимались близкими делами; их пути складываются похоже и непохоже.
В Киеве И.Г.Эренбург работал с октября 1918 по октябрь 1919 — при немцах, украинцах, красных и белых. Все это время он писал стихи и пьесы. При красных — служил в Наркомпросе, преподавал в студии поэтического слова, выступал с лекциями и участвовал в дискуссиях о пролетарской культуре (чем злил ортодоксов; в итоге его перестали печатать). Он приветствовал приход белых и выступал с гневными антибольшевистскими статьями в «Киевской мысли». Его надежды на демократическое возрождение России рухнули вместе с деградацией белого движения, когда ему пришлось бежать в Крым к Волошину и в Коктебеле о многом задуматься[73]. По дороге в Крым, в ноябре 1919 года, он побывал в «белом» Харькове, но его кузена там уже не было (да и столковаться они не смогли бы)…
Столь долго ожидаемая и столь желанная революция принесла Илье Лазаревичу не одни только радости: во-первых, споры с родителями (Лазарь Григорьевич Эренбург сочувствовал кадетам), затем — ради идеи приходилось сотрудничать с политическими противниками — большевиками (успех революции оставался для И.Л. главным). Меньшевики Октябрьского переворота не одобряли, но поначалу рядовые члены их партии не ушли в подполье. 6 июля 1919 г. Илья Лазаревич писал жене: «Еду на фронт, несмотря на то, что наш Центральный комитет сидит в тюрьме. Но дело идет не о защите большевиков, а о защите революции, хотя бы и изуродованной»[74]. Это была программа, осуществлялась она самоотверженно.
От деятельности Ильи Лазаревича на Украине остались печатные и рукописные следы — статьи в журналах, воспоминания очевидцев…
В Харькове И.Л.Эренбург не знал устали. Его деятельность была связана, прежде всего, с Художественным Цехом (Харьков, Сумская, 14). Цех — это мастерские, где И.Л. преподает и работает. Но это и ежемесячный журнал «Творчество» (с февраля по июнь 1919 вышло 5 номеров, последний сдвоенный: № 5–6), который Цех издавал. Главным редактором журнала был И.Я.Рабинович; на 2-м и 3-м номерах значилось: «Заведующий художественной частью И.Л.Эренбург». В номерах журнала было напечатано несколько репродукций с работ И.Л. (панно, портрет), его графика — заставки, концовки, фронтисписы.
Журнал «Творчество» — литературно-художественный, иллюстрированный; художественно в нем чувствуется опыт «Гелиоса». В журнале печатались стихи Ахматовой, Бальмонта, Блока, Мандельштама, Шенгели, Сологуба, Кузмина, Гумилева, проза и критика Ремизова, Кузмина, Осоргина, Гершензона…
В № 1 опубликована обзорная статья И.Л.Эренбурга (она подписана «И.Э-ргъ»), посвященная выставке молодых художников, организованной в Харькове Цехом; статья одновременно доброжелательная и требовательная, содержит высокую оценку живописи участника харьковской выставки Мане-Каца. В этом же номере, в разделе, посвященном выставке, — заметка Мане-Каца, главным образом, о живописи И.Л.Эренбурга (уже упоминавшаяся выше — см. прим.63 и относящийся к нему абзац).
Журнал «Творчество» не был единственной сферой литературной работы И.Л.Эренбурга; он печатался еще в одном журнале, идейные и художественные установки которого разделял. Это еженедельный научно-марксистский журнал «Мысль», который издавался меньшевиками (ведущими авторами журнала были Л.Мартов, В.Базаров, С.Девдариани).
С января по июнь 1919 г. вышло 14 номеров; в майском № 11 есть объявление об издании Библиотеки журнала «Мысль», где вышли 5 книг К.Каутского, книги Л.Мартова «Мировой большевизм», В.Базарова «О пролетарской культуре», М.Левидова «Итоги и перспективы пролетарской литературы» и т. д. В этом журнале И.Л.Эренбург напечатал «Художественные заметки» (№ 12, май 1919; подписаны «И.Э-гъ»), рецензии на роман А.Лихтенберже «Новая кровь» (№ 9; подписана «И.Эренбург»; в этой рецензии проявилось увлечение автора спортом) и на Альманах мировой литературы под редакцией М.Горького (Пг., 1918; рецензия подписана «И.Климов» — это партийный псевдоним И.Л.Эренбурга); последняя рецензия заканчивается неутешительно: «Книгу оставляешь с досадой. Тому, кто незнаком с литературой, она ничего не даст, растрепав его внимание. Тот же, кто знаком с литературой, отложит ее в сторону, решив, что она издана не для него» (№ 9. С. 332). «Художественные заметки» выражают существо взгляда И.Л.Эренбурга на проблемы пролетарской культуры, и резкость, нелицеприятность его вывода (пока пролетариат не разовьет свою культуру, «нам будут преподносить мещанское безвкусие или неудобоваримую окрошку») фактически совпадает с аналогичными высказываниями сотрудника киевского Наркомпроса И.Г.Эренбурга (см. прим.73).
