Сколопендр и планктон - [7]

Особенно он терпеть не мог Майорова макинтоша.

Повстречавшись с ним на повороте аллеи, Корнель с отвращением отошел в сторону.

Возмущенно зашипев, макинтош удалился.

Девицы, как одна, признавали, что Корнель был бы очаровашкой, если бы ухаживал за своей роскошной бородой, предупреждал за неделю, что ее подстрижет, и не выглядел бы вывалявшимся в навозе всякий раз, когда носил костюм более двух дней. Этот чертов Корнель и впрямь не шибко обращал внимание на свой туалет.

Итак, Корнель вошел и пожал Майору руку особливым манером: большой палец против большого, указательный тянет за указательный, оба придаточных согнуты в крючок под прямым углом к большому, а руки выверенным движением одновременно поднимаются.

Корнель пожал руку также и Антиоху, и тот промолвил:

— Наконец-то, Корнель! А где ваша борода?

— Я ее сбрил сегодня утром, — ответил Корнель. — Ощущение ужасное.

— Это из-за Жанины? — полюбопытствовал Антиох.

— Ну, разумеется, — проскрипел Корнель, изображая улыбку.

И тут же, повернувшись к Антиоху спиной, он потопал к Жанине, которая как раз собиралась спереть «Palookas in the milk»,[9] один из последних дисков Боба Гросс-Би, недавно купленный Антиохом. Она не видела, как подошел Корнель, и, когда тот грубо ткнул пальцем в ее пухлое правое плечо, вздрогнула и с затравленным видом отправилась с ним танцевать. Ей было жаль пластинки.

Время от времени Корнель, кружась, падал штопором, если можно так выразиться, назад на пятки, наклоняя тело на семьдесят пять градусов к горизонтали. Каким-то чудом, опрокидываясь навзничь, он все же сохранял равновесие, при этом носки его ботинок целились в небеса, а партнерша почтительно удерживалась на почтительном расстоянии. Он почти не продвигался вперед, а чтобы приблизиться к даме, тянул ее к себе, как пьяница — спасительный фонарный столб. Раз за разом он сбивал с ног очередную неосторожную пару, и через какие-нибудь десять минут ему безраздельно принадлежала вся середина зала.

В перерывах между танцами Лепренс подражал крику ведьмедя или принимал одиннадцатую часть стакана разбавленного спирта, чтобы не опьянеть слишком быстро.

Майор по-прежнему танцевал с подружкой Зизани, меж тем как Антиох исчез в смежном с танцевальным залом укромном сексодромчике, куда сваливали верхнюю одежду.

Исчез, понятное дело, вместе с Зизани.

Глава IX

Решив, что народ загрустил, один рыжий верзила, который сильно картавил, хотя и откликался на самое что ни на есть американское имя Вилли (или Билли — как когда), вздумал расшевелить присутствующих.

Он остановил проигрыватель, с дьявольской ловкостью выдернув вилку из розетки — хитроумный прием, который Антиох не предусмотрел, — и выскочил на середину зала.

— Для лазнооблазия, — объявил он, — пледлагаю, чтобы каждый спел или лассказал истолию. Не стану плятаться за чужие спины, сам и начну.

Он так картавил, что приходилось по ходу исправлять орфографию.

— Это истолия, — начал он, — об одном малом, у католого был дефект лечи.

— Сельезно? — достаточно громко, чтобы его услышали, спросил Антиох, приоткрыв дверь сексодромчика.

Пробежал некоторый холодок.

— Вплочем, — сказал рыжий, — я ее забыл. Лучше ласскажу длугую. Об одном типе, котолый вошел в заведение, где было написано «Тлактил».

— Тик-так? — переспросил чей-то голос.

— И сплашивает, — продолжил Вилли, не обращая внимания на перебившего: — господин Тлак, можно в вашем тиле подстлелить «цыпочку»? А тот отвечает: «Кулы кончились. Могу пледложить цыплят табака». — «Не надо табака, я не кулю», — говолит пелвый.

И Вилли расхохотался.

Так как анекдот все знали, раздалось лишь несколько вымученных смешков.

— Лаз вам понлавилось, — снова заговорил Вилли, — ласскажу еще. Но потом будет очеледь длугого. Жолжа, наплимел.

Пока Жолж отнекивался, подошедшему Антиоху удалось за его спиной ощупью вставить вилку обратно, и пары снова затанцевали. Вилли уныло пожал плачами и пробормотал:

— Ладно, как хотят. Я только пытался их слегка ластолмошить.

Майор вновь обхватил свою партнершу, а Антиох возвратился в сексодром, где пудрилась печальная Зизани.

Глава X

Прямо посреди Марлийского леса под гевеей сидел Провансаль де Сколопендр и вполголоса ругался почем зря уже битых полчаса, а вполголоса потому, что первые полчаса он ругался во весь голос и у него заклинило левую голосовую связку.

Глава XI

Снова проскользнув в сексодром, Антиох разглядел в углу на куче пальто четыре ноги, на которые прежде не обратил внимания. Эти двое вверху изучали свои видовые различия, измеряя внутренний диаметр по принципу «входит — не входит» в соответствии с рекомендациями Комитета по стандартам.

Колени у девушки были что надо, но на коже рыжий пушок, как отметил, подняв глаза, Антиох. Его покоробил этот резкий цвет, и он целомудренно отвернулся.

Антиох не стал тревожить двух исследователей в области физиологии, прикрывшихся непромокаемым плащом. В конце концов они не делали ничего плохого. Когда же еще приобретать практический навык в естественных науках, как не в этом возрасте?

Антиох помог Зизани привести в порядок съехавшее набок платье, и они как пи в чем не бывало вновь отправились в зал. Да и что особенного…