— А ты кто такой, чтобы Синих Птиц любить или не любить? — ответили из кустов. — Так что не по адресу, ага.
Волк так удивился, что даже не обиделся на такую неслыханную грубость. Он просто повернулся и ушел. Молча. И весь день ходил задумчивый. А думал Волк одну-единственную думу: не, ну как это — кто такой? Он, может, всю жизнь ее искал, а она: «кто такой»!
Эта мысль так занимала и тревожила Волка, что он, придя домой из соседнего сказочного леса после работы, поделился своим недоумением с молоденькой Ланью, которая как раз на тот момент была его случайной спутницей жизни без особых претензий. Ну, так получилось. Волк ее в ночном клубе подцепил. Или она его. Дело не в этом, дело в том, что с тех пор Лань жила у него в доме, готовила обеды, стирала Волку носки, под ногами не путалась, никаких козлов в отсутствие Волка в дом не водила… На штамп в паспорте, опять же, не намекала. Вполне себе спутница жизни на данный момент. Волк к ней хорошо относился, когда вспоминал. И тут вот вспомнил, и от общего хорошего отношения поделился с Ланью недоумением по поводу невосторженного образа мыслей незнакомой Синей Птицы.
— Вот дура, — сказала Лань. — Нет, ну вот же дура какая! Ты лучше всех, а она сцуко, а никакая не Синяя Птица.
Волку очень понравились слова Лани. Оказывается, его Лань была не такой дурой, какой казалась.
Но на следующий день Волк опять пошел в лес, и вот ведь оказия — опять услышал чириканье Синей Птицы. Он потихоньку подкрался к ветке, где вовсю распевала Синяя Птица, уставился на нее чарующим взглядом и нежно сказал:
— Ну, иди уже ко мне, не ломайся.
— Зачем? — нахально спросила Синяя Птица и при этом нахально же ухмыльнулась.
— Э… без всяких обязательств, — уточнил Волк.
— Ага, все вы так сначала говорите, — саркастически заметила Синяя Птица. — А чуть чего, так сразу: как честная женщина ты должна выйти за меня замуж! Знаем, знаем…
— Не, я ничего такого не буду, — пообещал Волк. — Телефончик дай, а? Скорей.
— Скорей? — удивилась Синяя Птица. — Горит, что ли?
— Горит, — признался Волк и покраснел.
— В случае пожара звоните по телефону 01, — совершенно не по теме заявила Синяя Птица и исчезла среди веток.
В этот день Волк вернулся домой в некотором даже ошеломлении. Вот так вот — с ним? Было во всем этом что-то ненормальное.
— Конечно, ненормальная, — подтвердила Лань его догадку. — Да за тобой любая — на край света! То есть, если нормальная, конечно. А эта ворона просто феминистка, так и знай.
Волк посмотрел на Лань одобрительно, ласково шлепнул по крупу и пообещал купить ей шубу.
На следующий день он специально искал Синюю Птицу на всех ветках, чтобы сказать ей всю правду прямо в глаза. Нашел — и сказал.
— А что такое феминистка? — испугалась Синяя Птица. — Это заразно? Здесь что, эпидемия? Почему меня никто не предупредил? А! Я поняла! Это ты разносчик феминизма!
Ну, и что на такое обвинение можно ответить? Естественно, Волк ничего и не ответил.
Вечером его молодая Лань очень ему сочувствовала, попутно возмущаясь поведением наглой Синей Птицы.
— Она просто старая курица, — говорила Лань и нежно гладила Волка по шерсти. — Она же не захотела тебе телефон давать? И портрет свой не захотела дарить. А потому что просто старая курица без перьев, вот и все! Вот ведь я сразу и телефон, и фотокарточку — пожалуйста! Мне скрывать нечего!
Волк подумал, подумал, и согласился. Действительно, чего ломаться-то, если на это нет веских причин? Наверняка старая курица, да еще и блондинка, да еще и феминистка, да еще и… Ну, наверняка там еще масса каких-нибудь скрытых пороков.
На следующий день он пришел в лес даже в несколько приподнятом настроении. Стал лазить по всем веткам и спрашивать всех встречных-поперечных:
— Никто курицу не видел?
Все говорили, что не видели никакой курицы, только ученый Попугай закричал на весь лес с ужасающим акцентом:
— Курица не птица! Куры дуры! Летать не умеют! Весна идет, а они летать не умеют! Идиот! Иди на!..
Волк не очень любил ученого Попугая, и очень может быть, что, как всегда, не стал бы прислушиваться к его словам, но тут проснулась Осиновая Колода, услышала знакомое слово и, пока никто не опередил, поспешила высказать свое веское мнение:
— Однозначно, — важно сказала она. — Семь раз отмерь, один раз отрежь. Баба с возу — кобыле легче. В гостях хорошо, а дома лучше. Или я не права?
Волк обдумал слова Осиновой Колоды и согласился, что она кругом права.
В этот день перед возвращением он сначала позвонил домой и спросил у Лани, не надо ли зайти в магазин, купить чего-нибудь вкусненького.
— Ах, — сказала Лань. — Какой ты заботливый! Я тебя безумно люблю и во всем доверяю твоему вкусу. Купи что хочешь, только шампанское пусть будет французское, шуба норковая, а колечко — с бриллиантом. Ну, ты ведь и сам все знаешь, потому что очень умный.
— Это да, — согласился Волк. — Это ты правильно говоришь. И ты тоже того… ну, не очень дура. И это… ты бы перекрасилась в брюнетку, а?
— Ради тебя — все, что угодно! — счастливым голосом сказала Лань.
Волк ехал домой и думал, что в гостях хорошо, а дома лучше, курица не птица, а Лань в руках все-таки предпочтительнее, чем Синяя Птица в небе…
