Симфония апокалипсиса - [54]

Джеб ликовал. Радовался как ребенок, забыв, что ненависть и месть неизменно ослепляют человека. Жизнь напомнила ему эту истину, когда в их компьютерном департаменте появились два агента ФБР и бухгалтерского вида тип в толстенных очках, мистер Чински. Он фэбээровцем не был, но от этого не было легче. Чински был специалистом по компьютерным трансакциям Казначейства США.

Агенты ФБР объяснили руководству банка, что свои компьютерные спецы у них, конечно, есть, но занимаются они не финансовыми операциями. Потому в расследовании всей этой малопонятной истории им поможет мистер Джозеф Чински. Банку надлежит предоставить ему полный доступ ко всем участкам компьютерного департамента банка, ко всем программам и ко всем данным о любых трансакциях, которые его заинтересуют.

Безобидный с виду очкарик оказался не из породы золотых рыбок. В своей области он был большой белой акулой. Меньше чем через неделю работы он смог дать ФБР полную картину с самого начала: запуск «схемы салями», счета, где оседали «нарезанные кружочки», подстава нефтяной компании, сделавшая ее якобы спонсором вооруженных негритянских групп. Естественно, всплыл и счет Билла Кармайкла.

Когда фэбээровцы выводили Николсона и Боба из здания банка, Джеб успел негромко произнести, повернувшись к Ньюмену:

— Я.

Тот едва заметно кивнул. Сказанное Джебом слово означало, что всю вину он берет на себя. Что было, вообще-то, справедливо. Джеб был холостяком, а Боб — женатым человеком с двумя маленькими детьми. И хотя ни о чем подобном они заранее не договаривались, договор состоялся на ступеньках банка, по которым они спускались к черным седанам с белой надписью FBI на корпусе.

Глава 24. Нежданные спасители

I

Управление ФБР по штату Монтана находилось на юге, в Биллингсе, самом крупном городе Монтаны. Здание в пять этажей из стекла и бетона, в подвальном этаже которого располагались камеры для содержания подследственных.

Камера Джеба была вполне приличной. Простая, но достаточно удобная кровать, стол, стул, умывальник, туалет… Естественно, не было окон и не было ничего, что могло бы познакомить Джеба с новостями: ни радио, ни ТВ. Газет ему, понятно, тоже не носили.

На допросы его водили уже несколько раз, но он неизменно настаивал на том, что придумал и внедрил «схему салями» сам, без ведома Ньюмена, а накрученные деньги переводились на счет Кармайкла с тем, чтобы он, Джеб, со временем смог купить себе ранчо на севере штата, которое уже давно присмотрел.

Эту историю он повторял слово в слово каждый раз, и допросы стали напоминать заезженную пластинку. Так оно было в течение пары недель.

Но вот однажды его, выведя из камеры, повели не направо — к лифту, а налево, в помещение, один к одному похожее на комнаты для допросов, бывшие наверху. Железный стол с ножками, прикрученными болтами к полу, низкий стул, закрепленный на полу так же, напротив стол для следователя — и огромное зеркало, прозрачное для тех, кто находился в коридоре. Джеба усадили на стул, но не стали приковывать наручниками к ножке стола, что показалось Николсону странным.

Еще более странным было то, что через пару минут в комнату вошел не агент, ведший его дело, а заместитель начальника управления Монти — так, во всяком случае, гласил его бейдж, причем вошел он в сопровождении группы людей, которые не были похожи на агентов ФБР. Бейджи, даже гостевые, визитерские на них отсутствовали. Один из них сел напротив Джеба и долго, внимательно всматривался в него, словно пытаясь что-то прочесть на его лице, а потом — прошло почти четверть часа и никто не произносил ни слова — коротко кивнул.

Появились два агента — их Джеб уже знал в лицо, — которые надели на него наручники и, взяв под локти, повели прочь из комнаты. К лифту, в кабине которого ехали и замначальника, и гости. Поднявшись в лобби, они направились к выходу. Один из агентов набросил свой пиджак на наручники Джеба, второй своим пиджаком накрыл ему голову, а спустившись по ступенькам на улицу, агенты быстро втолкнули его в автомобиль — Николсон даже не смог разглядеть, какой марки. Но когда с его головы сняли пиджак, он увидел, что слева от него на заднем сиденье большой машины сидит крепкий брюнет лет тридцати с небольшим. Он кивнул Джебу, словно здороваясь с ним, и, взяв у агента ключи, снял с Николсона наручники. Открылась правая передняя дверца, и на пассажирское сиденье опустился один из типов, бывших в комнате для допросов. Потом справа от Джеба сел тот самый тип, что так тщательно изучал лицо Николсона. Судя по размерам и дизайну салона, они находились в дорогом внедорожнике. «Линкольн», — понял Джеб, заметив символ в центре рулевого колеса.

Машина тронулась, пропустив вперед огромный черный седан. Все время они следовали за седаном. Николсон предположил, что еще одна машина постоянно едет сзади, но не хотел вертеться на сиденье — да и какая, к черту, была разница.

Седан свернул на знаке, указывающем направление на аэропорт Логан. «Прямо как в Бостоне», — подумал Джеб. Но довольно скоро они свернули с шоссе в Логан и минут через пять въехали на территорию бизнес-аэропорта. Николсон понял это не из каких-то надписей, хотя указатели были и там и сям, а по типу самолетов, припаркованных на площадке. Явно частные: от солидного размера бизнес-джетов до одномоторной «Сессны». Автомобили — здесь Джеб снова оказался прав, их действительно было три — подкатили к внушительных размеров джету, а сосед Николсона слева произнес: