Сильнее смерти - [59]

— Не пойдет так, Колешко! — вновь вступил в разговор Ракита. — Почему ты требуешь, чтобы другие пришивали кокарды? Разве ты забыл наш уговор не пришивать никаких значков?

— Точно, был такой уговор, — поддержал его плечистый боец из Яня, у которого после вчерашней драки один глаз совсем заплыл. — Раз офицеры заварили кашу, пусть сами ее и расхлебывают.

— Политика — сволочное занятие, — бормотал другой янянин, наблюдая, как трое недавно появившихся в отряде бойцов пришивали кокарды.

— Пошли, ребята, к Белице! — вдруг крикнул Шиш-ко. — Наше место там. У него не требуется никаких значков пришивать, да и дома быстрее будем.

Слова Шишко возымели действие. Семеро во главе с Шишко, Ракитой и Перушко поднялись со своих мест и направились прямиком в расположение группы Белицы. Вслед им из кустов прогремел винтовочный выстрел. Один из отправившихся вместе с Шишко вскрикнул и упал на землю. Муса и Белица, прикинув расстояние до кустов, вынули пистолеты и направились на помощь раненому, из ноги которого хлестала кровь.

Эта короткая стычка привела к новой встрече Белицы и поручника, которая едва не закончилась кровопролитной схваткой.

Узнав об уходе семерых бойцов, поручник сразу же направился к Белице и потребовал вернуть ему беглецов. Матич и Белица встретились на полпути между их лагерями и, как и при первой встрече, были настроены враждебно друг к другу. Уже после первых слов оба схватились за пистолеты. Неизвестно, чем закончились бы их переговоры, если бы неожиданно не раздался громкий возглас: «Шолая!» При одном упоминании этого имени противники замерли на месте и, как по команде, повернули голову в ту сторону, откуда прозвучал возглас.

На откосе, круто возвышавшемся над долиной, стоял всадник и наблюдал за ними. Это был Шолая. Его силуэт четко вырисовывался на фоне неба. Шолая выглядел изможденным и усталым. Он молча смотрел вниз и, кажется, никак не мог понять смысла того, что происходило у него на глазах.

Среди бойцов началась суматоха. Йованчич, Муса, Округлица, Козина и Ракита бросились вверх по косогору навстречу Шолае.

— Симела! — радостно воскликнул Белица и, убрав пистолет в кобуру, стал пробираться через густой кустарник, подминая сапогами колючие ветки.

Поручник Матич зло посмотрел вслед уходящему Белице, убрал пистолет и, нахлобучив на самые глаза фуражку, зашагал в свой лагерь.

Шолая пересчитал про себя плевичан и еще больше помрачнел.

— Где Проле? — спросил он.

— Еще не приехал, — ответил Белица.

— И это все, что осталось?

— Все.

Шолая стиснул руками поводья и тронул коня. Он съехал в долину и направился прямо в нижнюю часть лагеря. Из кустов и из-за стволов деревьев на него смотрели глаза многих плевичан и янян. Он узнал их почти всех. Около Симана Шолая остановился и несколько мгновений рассматривал его новую кокарду. Бубало он увидел стоящим под буком. Встретившись с Шолаей взглядом, Бубало отвел глаза в сторону, достал кисет, свернул папиросу, прикурил и пошел в лес.

Шолая повернул голову и увидел Дренко, который спокойно стоял в нескольких метрах от него. Бросив на Дренко презрительный взгляд, Шолая проехал мимо и направился в верхнюю часть лагеря.

Первым, кого он увидел здесь, был Йокан, который сидел напротив Мусы и пришивал на свою фуражку пятиконечную звезду. Заметив Шолаю, Йокан боязливо съежился. Шолая подошел ближе и стал наблюдать за пальцами юноши, в которых мелькала иголка.

Йокан скосил глаза на Шолаю и зажал фуражку между коленями. Его рыжие волосы ниспадали на лицо, уши пламенели как огонь. Шолая наклонился, взял его за плечо и, когда Йокан поднял голову, вырвал у него из рук фуражку. Несколько мгновений Шолая рассматривал пятиконечную звезду, еще не совсем пришитую к фуражке, а затем взял ее пальцами и оторвал, Йокан вскочил на ноги и хотел бежать. Но Шолая успел схватить его за плечо. Сняв с головы пилотку, Шолая приложил к ней пятиконечную звездочку Йокана и глухо сказал:

— Пришей!

Йокан не поверил своим глазам.

— Пришей! — повторил тот.

Под вечер группа плевичан, возглавляемая Шолаей, ушла в одном направлении, а отряд четников — в другом. Долина опустела.

Было уже темно, и кругом стояла тишина, когда из кустов показалась борода Перушко и кепка Шишко. Выбравшись на поляну, они стряхнули с одежды листья и кору деревьев и зашагали напрямую к Плеве. Перушко перекрестился, посмотрел на Шишко и доверительно сказал:

— Там, где дерутся сумасшедшие, нормальным людям нечего делать. Пошли-ка лучше домой с божьей помощью. Резня еще только начинается.

И они тронулись в путь.

IV

Узел был завязан.

В тот день, когда вернулся из поездки Проле, а из-под Мрконича прибыли все партизанские роты, Симела был единогласно выбран командиром отряда. Проле предложил присвоить отряду название «Искра», и бойцы его единодушно поддержали.

После собрания Проле сказал Шолае:

— Ленин «Искрой» разбудил Россию, а мы нашей «Искрой» разбудим этот сонный край. Разве ты ничего не слышал о ленинской «Искре»?

Шолая удивленно смотрел на него.

— «Искра» — это название первой газеты рабочей партии в России, — продолжал Проле. — С помощью этой газеты Ленин разъяснял программу борьбы рабочего класса и разоблачал русское самодержавие. «Искра» осталась навсегда в истории как газета, которой Ленин поднял трудящихся на борьбу за свое освобождение. Я горжусь, что мы дали отряду такое имя. Пусть Ленин будет всегда с нами, нам будет от этого радостнее.