Сиамская овчарка - [16]
Коровы резво обошли Нюру и степенно, как-то даже изящно нагибаясь, стали выдирать нежную ботву из грядок.
Маруся бросилась помогать Нюре. А Симба, видимо решив, что Маруся будет главной в охоте, радостно побежала за ней.
На двадцать домов в деревне было шесть коров. И пасли их хозяйки по очереди, за отсутствием пастуха. Большое стадо с пастухом было в деревне Яблонево у магазина, да гонять туда было далеко.
Коровы опять паслись где им положено. Обе женщины сели отдохнуть. Симба уснула в межгрядье на спине, выставив толстые лапы над грядками.
— Мой Колька тоже в город подался, — сказала Нюра. — Вроде на просторе вырастила, а видно, городская давка больше нравится. Внуков жалко. Там машина, здесь трамвай. По комнате как связанные ходют, тесно, рукой не взмахнёшь. А у меня дом пустеет, ягод полно…
— Чтой-то, Нюра, коровы в линию строятся? Вроде к параду готовятся.
— А это они место, где твоя собачка прошла, нюхают. Сейчас обойдут. Я уж давно наблюдаю. И траву там не едят.
— А я вас за амбаром ищу! — крикнула издали Феня. Перевязав платок заново, сказала: — Председатель навестил, говорит, дождь к ночи обещали, так подсобить сено сграбить просил. Тут близко, за леском, — глядя на спящую Симбу, сказала Феня.
Маруся представила легкие послушные грабли в своих руках, плотные цветные кучки сложенной травы. И ей так захотелось пойти…
— Коров рано загонять, — поглядев на небо, сказала Нюра.
— Может ты, Маня, покараулишь? — спросила Феня. — Правда жалко загонять.
— Пусть с нами идет, — заметив расстройство сестры, вступилась Нюра. — А я за бабой Шурой схожу.
— Рехнулась ты, Нюр? — удивилась Феня. — Да они её, старую, вмиг обойдут, разве ей уследить? В огороде и сорняков не останется.
Нюра сказала:
— Ты, Мань, собачку свою поводи, пока я за бабой Шурой схожу. Поводи вдоль огорода. Да несколько раз, чтоб коровам тропа от твоей собачки пошире стала. Они и не пойдут.
— Не идут они, где Манин щеночек прошёл, — грустно объяснила Нюра Фене.
— А чего он спит всё время? — спросила Феня, когда Нюра ушла.
— А как всякое дитя, набегается и устаёт быстро. Ещё воздух после города пьянит. Я тоже спать хочу всё время.
— Красиво дрыхнет. А давай спрячемся от неё, — предложила, как в детстве подстрекая на озорство, Феня.
— Коровы ведь, Феня.
— Да мы ж неподалёку, — прошептала грузная морщинистая с весёлыми молодыми глазами Феня.
Феня и Маруся с трудом втиснули свои тела в межрядье. Симба проснулась скоро. Походила, сонно пошатываясь, не видя наблюдавших за нею сквозь ботву женщин.
Всё чаще и тревожней оглядываясь, окончательно проснулась. И вдруг бросилась к коровам, доверчиво, как к единственной связи с людьми.
Маруся не выдержала и вскочила, вернее, встала на колени (вставать в полный рост долго при её возрасте) и закричала:
— Симба, я здесь!
Симба прижалась к Марусе, обняла за шею.
— Ох ты милый, до чего ж ты ласковый, — сказала Феня, поглаживая Симбу.
Запах сена с покоса проник в лес, перебил стойкий дух смолистых елей. Приятно мешался с нежным воздухом, идущим от берёз.
Между просветами деревьев Маруся увидела на поляне жеребёнка.
— От председательской лошади, — почтительно сказала Нюра.
Маруся прицепила Симбу на поводок. «От греха подальше. Зря я пошла».
— Бабы, глянь! И кто-то к нам пожаловал? — задорно крикнула незнакомая Марусе молодая женщина. — Давно у нас таких важных городских не было.
— А тебе-то что? — озлясь, спросила Феня.
— Может, и мне в город податься? — не унималась молодая.
— Вернусь я! — обеспокоясь, прошептала Маруся.
— Они же без злобы, — спокойно ответила Нюра.
— А с курицами у вас ещё не прогуливаются? — опять спросила молодая.
Покрасневшая Маруся смотрела себе под ноги, видела крупную красную землянику и чувствовала, что вот-вот заплачет.
— А может, козу в город послать? — слушала Маруся. — Смотришь, кто новую моду откроет.
— С коровой на газоне видней будешь, — посоветовал мужской голос.
Маруся с надеждой посмотрела на говорившего.
— Помогать пришла? — спросил мужчина.
«Председатель», — догадалась Маруся и кивнула.
— Какой породы? — спросил председатель.
— А шут его знает, — ответила за Марусю Нюра. — Сын навязал.
Маруся заплакала.
— Ты чего? — удивился председатель. — Никак на баб обиделась, вроде сама деревенская. Не со зла они. А вы тоже, — обратился к женщинам председатель, — зачем человека до слёз довели?
И вдруг громко крикнул:
— Колька, сынок, поди сюда.
Пока Колька бежал, председатель доверительно, стараясь успокоить, сказал Марусе:
— Он у меня среди юннатов первое место по городу получил. Недавно по телевизору выступал. Не то что собак, всякую букашку знает.
— Что за порода? — заранее гордясь ответом, спросил у сына председатель.
Симбе мальчик понравился. Она сидела, неуклюже расставив толстые лапы, по-совиному крутила головой. Слушая, оглядывала мальчика.
— Тип — хордовые, класс — млекопитающие, — небрежно, как будто читая телевизионную программу, говорил мальчик, — отряд — хищные, семейство — кошачьи, род — кошка, вид — кафрский лев.
Маруся расплакалась навзрыд. Учительницу провела, а мальчика не посмела. Сквозь рыдания говорила:
