— Мне хотелось бы взять это платье, — заявила Клэр, вытаскивая из тканого чехла бледно-голубой наряд.
— О, я помню его. — Глаза ее мамы Элен широко распахнулись. — Я так его любила. Мама говорила, что это платье ей сшили еще до замужества и она часто надевала его на балы.
— А ты его носила? — Клэр приложила платье к себе. — Оно такое красивое!
У платья был узкий и жесткий лиф, от которого расходились волны кружев и шелка.
— Нет, я была слишком маленькой и к тому же пухлой, даже в твоем возрасте, поэтому оно на меня не налезало. — Мама с сожалением улыбнулась. — А ты больше похожа на бабушку, такая же высокая и стройная…
— Ты хочешь сказать, похожая на жердь! — Клэр состроила гримаску.
Ее можно было бы даже назвать худощавой. До сегодняшнего дня она предпочитала мальчишеский стиль — джинсы и рубашки — и гордилась этим. Ей и в голову не приходило носить платья, тем более подобные этому.
— Возьми его, — сказала Элен. — Бабушка одобрила бы твой выбор. В конце концов, тебя назвали в ее честь.
Клэр всегда ненавидела свое имя — Кларисса. Ей оно казалось ужасно смешным и старомодным. Теперь ей вдруг стало интересно, какой была ее бабушка в молодости. Она погладила почти невесомую, мягкую ткань платья. Как ей жилось в этом доме, о чем она думала и мечтала?
Тем же вечером Клэр нашла свою маму в кабинете. Она словно заледенев сидела на большом бабушкином стуле. На коленях Элен держала связку писем.
— Что случилось? — заволновалась Клэр. — Хочешь, я включу свет, здесь становится темно.
Она поспешно наклонилась к выключателю, но мама поймала ее за руку и крепко сжала…
— Все в порядке, Клэр, не надо света. Я закончила читать.
Девочке показалось, что, поднимаясь из-за стола, Элен Уинтроп пошатнулась и вынуждена была опереться на спинку стула.
— Что-то не так? — снова спросила Клэр. Ее голос как-то особенно тревожно прозвучал в этой тихой комнате.
— Думаю, это от потрясения… — пробормотала Элен. — Почему меня не было здесь, когда мама умерла? Я жалею, что так и не поговорила с ней.
Впервые Клэр услышала в голосе мамы настоящую боль, и в ее душу закрался страх. Что это значит — потерять мать? Конечно, бабушка была старенькой, а дедушка Марек, мамин папа, умер очень давно.
Может быть, мама переживает из-за той ужасной ссоры с бабушкой? Она произошла незадолго до того, как они с мамой переехали в Канаду. Все дело было в том, что бабушка не одобряла развода родителей Клэр.
Она не одобряла и девочек, одеждой и манерами похожих на мальчишек. Клэр помнит ее расстроенное лицо и то, как бабушка смотрела на нее, когда ей было года четыре или пять. «Леди так не ведут себя, Клэр», — неустанно повторяла она.
Бабушка была маминой мамой. О дедушке в семье почти не говорили, он умер много лет назад от сердечного приступа. Все, что Клэр знала о нем, это то, что в 1950-х годах еще юношей он приехал в Америку из Чехии.
Элен Уинтроп сделала шаг вперед и оступилась. Ей снова пришлось взяться за спинку стула.
— Когда мы поедем домой? — спросила Клэр. Ее страх усиливался.
— Завтра, — ответила мама. — Завтра мы сядем на поезд. Но я не хочу ночевать здесь. Мы отправимся в город и остановимся в отеле «Ампир». Собери вещи, Клэр. Я хочу поскорее покинуть это место. Я не могу дышать в этом доме.
— Мы возьмем бабушкины вещи? — уточнила Клэр.
— Конечно, бери все, что хочешь, — сказала мама. Ее чуть слышный голос прозвучал тускло и невыразительно.
Элен Уинтроп очень долго собирала вещи, и прошло много времени, прежде чем они вызвали такси и направились в город. Клэр заметила, что мама положила так огорчившие ее письма в свою сумку.
Это был вечер понедельника, холл отеля «Ампир» пустовал. Клэр и Элен Уинтроп вошли внутрь сквозь крутящиеся двери. Район, где располагался отель, был темным и грязным, а холл погружен в полутьму. Когда миссис Уинтроп склонилась к освещенной стойке красного дерева и осведомилась о свободном номере, Клэр увидела, что мама бледна как полотно.
— Может быть, апартаменты? — спросил портье. — Я могу недорого предложить вам две смежные комнаты на третьем этаже.
— Чудесно, — обессиленно сказала мама. — Клэр, замечательно иметь свою собственную комнату, правда? Ты можешь посмотреть телевизор, а я рухну в постель.
Она попыталась улыбнуться, но у Клэр закралось подозрение, что на самом деле у мамы есть свои причины, которые побуждают ее искать уединения. Вероятно, она хочет поплакать или почитать эти письма. Итак, она согласно кивнула, хотя предпочла бы провести эти часы вместе с мамой.
Странный старик в униформе боя, в круглой полосатой шапочке, скрывавшей седые волосы, появился словно призрак. Он подхватил их чемоданы, прежде чем они смогли возразить.
— Микки, — представился он. — Я провожу вас в номер.
У Микки был высокий скрипучий голос, и казалось, что шнурок его шляпы теряется где-то в складках кожи под подбородком. Клэр даже не могла понять, почему с первой минуты их встречи возненавидела его…
— Ух, — вздрогнула Джо. — Микки-бой — похоже на настоящего героя ночного кошмара.
— Весь отель похож на мизансцену из фильма ужасов. — Темные глаза Чарли мерцали. — Готова поклясться, на нем лежит проклятие… Кто-нибудь хочет еще шоколада? — Она отломила небольшой кусочек и радостно его сжевала.
