Серебряная корона - [50]
Ехать в больницу Мона отказалась. Она ничего не хотела рассказывать. Даже Свее. Пусть Свея думает что хочет. Да и как все объяснишь? Все произошло точно так же, как в тот раз, когда она украла у Ансельма деньги на конфеты: она заплатила слишком дорого за то, чтобы ее заметили. Вместо прежних прыщиков от комариных укусов у нее появился пышный, привлекающий внимание бюст. Бедра округлились. В общем, теперь ей было что предложить, причем задаром, и Арне тому доказательство. Мона, считали все, не из тех, к кому не подступишься. Она чувствовала на себе потные шарящие руки, все более требовательные. Раздевалась под масляными взглядами, показывая грудь. Все ради капельки тепла и одобрения. А потом, беззащитная, видела, как парни многозначительно переглядываются, заводя глаза к небу, слышала их перешептывания. Глумливый шепоток крался за ней, полунамеки, редко переходящие в откровенное: «Шлюха, подстилка, потаскуха».
Однажды у Хенрика была вечеринка, когда его родители уехали на материк. Парни позвали Мону показать ей кое-что на сеновале. Мона с неохотой поддалась на уговоры. Хенрик не пошел, остался в кухне с двумя девушками, которые учились в гимназии в Висбю. Они спорили о достоинствах и недостатках ядерного топлива. Мона выпила, в самогонке недостатка не было. Она надеялась, что Хенрик захочет с ней поговорить. Он был не как все остальные. Это и пугало, и привлекало ее. Она фантазировала, как они доверительно друг с другом разговаривают. Он бы положил руку ей на плечо, показывая, что другие не входят в их круг. Она бы говорила только умные вещи, слова, полные знаний и мудрости. В ее мечтах на его лице было написано уважение и обожание. Действительность оказалась другой…
Когда она встала в дверях, Вильхельм подошел сзади, обнял ее за грудь и повлек за собой. Почему бы и нет? Что она могла сказать о ядерном топливе? Мысли вязли в алкоголе. Она слишком поздно увидела ухмыляющиеся рожи парней, слишком поздно поняла, что случится там, в сене. Она была такая пьяная, что им не пришлось даже держать ее за руки. Перед ней проплывали потные, возбужденные рожи. Толчки пронизывали тело, а у нее не было ни сил, ни желания сопротивляться. Голоса вокруг бормотали, смеялись, отдавались эхом в расплывающемся тумане боли и тяжести. Затем пришла темнота.
Утром Хенрик нашел ее на сеновале в полубессознательном состоянии. Ее вырвало на новую белую блузку и новую юбку. Мона сжалась от стыда и закрыла лицо ладонями: не хотелось, чтобы он ее видел.
Он сел рядом, поговорил с ней, но к ней не прикасался. Затем помог спуститься по лестнице. Голова раскалывалась, мутило так, что ноги подкашивались. Ступенька за ступенькой, балясина за балясиной, он свел ее с сеновала. Между ног у нее горело огнем. Хенрик словно не видел, что у нее по ногам течет белая липкая слизь. Но она успела заметить гнев на его лице, прежде чем перед глазами потемнело и она упала на цементный пол без сознания.
Потом ему удалось поднять ее и пройти с ней через двор в дом, в ванную комнату. Она закрыла за собой дверь и долго смотрела на свое отвратительное лицо в зеркале, ей хотелось кричать. Вот тогда она и решила умереть. Но так легко ей не отделаться. Когда ее вырвало, противозачаточная таблетка выскочила наружу и она забеременела.
Несколько лет спустя в магазине она услышала историю, что парни тянули жребий, кому считаться отцом. Жребий вытянул Вильхельм. «Я женюсь на деревенской потаскухе», — объявил он всем и каждому. Хенрику она не могла смотреть в глаза несколько лет, обходила его стороной, чтобы только не встречаться. С Вильхельмом было по-другому. Они оба из одного теста. В его обществе позор казался не таким уж и страшным. Он ее и побить мог иной раз, но Мона считала, что это лучше, чем сочувствие, легче, чем ощущать себя человеком второго сорта.
А потом Хенрик купил соседний двор. Пригласил их смотреть телевизор, и других соседей тоже. Как будто никакого позора не было. Странный он, Хенрик.
Мона выпустила скальпель из пальцев. Он упал на табурет, потом на пол. Помедлив, она подняла его и вскрыла область укуса. Вид у разреза был мерзкий. Крови вышло меньше, чем она думала. Ей казалось, что змеиный яд желтый и что его можно выдавить. Наверно, следовало сделать что-то другое. В старину яд отсасывали. Но это не слишком благоразумно, с учетом того, сколько бактерий обитает в полости рта, думала Мона, вдевая суровую нитку в иголку. Без очков она видела плохо, а они так и остались лежать у телевизора. Словно она не посмела к ним притронуться, как и ко всему тому, что имеет отношение к вечеру, когда умер Вильхельм. Одежду, которая была той ночью на ней самой, Мона сожгла в печке — и платье, и кофту, и даже белье.
Собравшись с духом, она проткнула иглой кожу и стала стягивать края раны. В этой боли было своеобразное наслаждение: в некотором смысле притуплялось чувство вины. Ведь если Мона так наказывает себя сама, то, может, теперь судьба не будет бить ее так сильно? И преступление отчасти уравновесится наказанием?
Мона налепила поверх раны марлевую салфетку, а сверху, на всякий случай, впитывающую повязку. И только потом заметила, что пузырек с медицинским спиртом так и не открыла.
Когда на голубятню Рубена Нильсона прилетел незнакомый голубь, никто еще не мог знать, что птица эта — роковая. Зараженная птичьим гриппом, она становится причиной страшной эпидемии, которая поразила весь Готланд. Местные власти застигнуты врасплох, не хватает ни лекарств, ни вакцины, больные гибнут один за другим. Среди охватившей остров паники ничего не стоило проглядеть странную смерть медсестры крупного медицинского центра и таинственное исчезновение местного репортера. Но инспектор полиции Мария Верн и ее коллеги не оставляют усилий и в конце концов не только выявляют убийц, но и разоблачают куда более масштабный преступный проект.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
… напасть эта не миновала и областной центр Донское на юго-востоке российского Черноземья. Даже люди, не слишком склонные к суевериям, усматривали в трех девятках в конце числа этого года перевернутое «число Зверя» — ну, а отсюда и все катаклизмы. Сначала стали появляться трупы кошек. Не просто трупы. Лапы кошек были прибиты гвоздями к крестам, глаза выколоты — очевидно, еще до убийства, а горло им перерезали наверняка в последнюю очередь, о чем свидетельствовали потеки крови на брюшке. Потом появился труп человеческий, с многочисленными ножевыми ранениями.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"Закон триады" продолжает серию романов о независимом и решительном инспекторе Чэне.Вместе с детективом американской полиции Кэтрин Рон он расследует исчезновение Вэнь Липин, муж которой находится в США. Связанный с китайской мафией, он является важной фигурой в деле о незаконной иммиграции, которым занимается американское правосудие. Сумеет ли Чэнь и его американская коллега опередить бандитов триады, которые охотятся за Вэнь?
У Ирины Турецкой автомобильные «неприятности». Помочь жене друга берутся Грязнов и сыщики из агентства «Глория». А к адвокату Гордееву приходит миловидная женщина и просит принять на себя защиту ее друга, крупного бизнесмена, которого подставили его же партнеры и засадили в тюрьму. Неожиданно два эти дела, сопряженные с опасностями, похищениями и даже убийствами, объединяются в одном частном расследовании, которое вынуждены проводить профессионалы в буквальном смысле в свободное от службы время.
В Осло обнаружены трупы двух молодых женщин, умерщвленных с помощью неизвестного орудия. Безжалостный убийца подкрадывается к своим жертвам бесшумно, как леопард, отнимая у них жизнь с изощренной жестокостью. Следствие топчется на месте, и Харри Холе вызывают из бессрочного отпуска. Пока полицейское начальство пытается использовать его в межведомственной борьбе, измученному охотнику предстоит пройти долгий путь по кровавому следу хищника…
Чтобы замять скандал с подстреленным во время саммита в Осло американским спецагентом, полицейского следователя Харри Холе переводят в Службу безопасности, где ему предстоит выявить связь между королями подпольного рынка оружия и группой неонацистов. Харри выходит на весьма подозрительную сделку: некто приобрел за большие деньги киллерскую винтовку с оптическим прицелом. Коллега Харри, норвежка Эллен Йельтен, убеждена, что в этом деле не обошлось без большой политики. Догадка стоит ей жизни, но американец все равно продолжает следствие.
В Сиднее зверски убита молодая норвежка Ингер Холтер. На помощь австралийским коллегам полиция Осло посылает следователя Харри Холе. В Австралии Харри подстерегает множество неожиданностей. Здесь он обретет и потеряет и добрых друзей, и свою большую любовь. А поиски жестокого убийцы, подобного страшному змею Буббуру из сказаний австралийских аборигенов, станут для Харри глубоко личным делом и превратятся в смертельную схватку с загадочным и многоликим врагом.
Поистине в первом снеге есть что-то колдовское. Он сводит любовников, заглушает звуки, удлиняет тени, скрывает следы. Разыскивая пропавшую Бирту Беккер, Харри Холе приходит к выводу, что годами в Норвегии в тот день, когда выпадает первый снег, бесследно исчезают замужние женщины.Впервые Харри сталкивается с серийным убийцей на своей родной земле. Преступник, которому газеты дали прозвище Снеговик, будто дразнит старшего инспектора, доводя его до последней грани безумия…Перевод с норвежского Екатерины Гудовой.