Сердце - [2]
— А была бы машина — как бы всем помогли. Собрались бы в субботу, вместо того чтоб на диване-то лежать да стонать, поехали бы… Слышь, что говорю?
Тамара Николаевна вздохнула — долго и тяжело.
— Поехали бы, нарвали, накопали…
— Чего накопали?
Ну вот, теперь можно встать.
«Как в детстве радовала гроза… Отчего? Что радостного в ней? Почему хотелось выбежать на улицу, прямо под ливень… под молнии… Как будто что-то ожидалось… Новое… Не то, что до грозы… Или просто жизнь становилась другой. И улицы другими… Тёмные, блестящие, безлюдные… Отчего так?»
— Картошку бы накопали! — воскликнула Тамара Николаевна. — Вот чёрт-то непонятливый!
Форточка качнулась и ударилась о раму. Замерла — и открылась снова.
«Воздух гудит».
— Не хватало! Этого только…
Тамара Николаевна отбросила веник, торопливо вытерла ладони о передник и, широко, почти по-мужски шагая, пошла к окну.
— Ну точно, гроза находит! Неспроста духота такая с утра была, неспроста. Закрыть от греха… ветром разобьёт или молния влетит…
Она боялась молний. Особенно шаровых. Шаровых молний не видела никогда (только слышала истории о них). Истории были страшные. Шаровые молнии были живыми и безжалостными.
«Не хочу картошку…»
— Не закрывай, Тамар, — попросил Дмитрий Иванович. — Дышать же нечем… Болею же я…
«Копать… Господи, для чего всё это надо?»
— Симулянт ты хренов…
Коротко блеснуло стекло, донёсся приглушённый стук деревянной рамы.
«Всё таки закрыла».
— Ох, зря ты…
Дмитрий Иванович приподнялся с дивана, локтём оперевшись на жалобно скрипнувшую спинку.
«Нет, ну для чего это?»
Тамара Николаевна подошла к нему. Посмотрела на него с внезапно проснувшейся жалостью. И протянула руку.
— Вставай уж, дед. Хватит лежать. Чай пить будем…
Дмитрий Иванович вздохнул и запустил ладонь под растянутую долгой ноской, потёртую, в ржавых пятнах, бледно-жёлтую майку. Помассировал грудь.
— Вот легче стало, Тамар. И правда, легче.
«А сколько?»
— Тамар…
— Ну?
Жена взяла его за локоть.
— Помочь, что ли?
— Тамар… Я это…
Дмитрий Иванович смущённо откашлялся.
— …Я вот давно спросить тебя хотел. Давно хотел… Да как-то всё не решался, не решался что-то…
— Не тяни уж, — она досадливо поморщилась («Ну что там ещё у тебя? Какая ещё блажь?»).
И сжала локоть, словно жестом этим стараясь прервать фразу, от которой на душе у неё едва ли станет легче.
— Ох, и надоел ты мне, Иваныч!..
Но Дмитрий Иванович всё-таки успел спросить:
— Нет, интересно же… Коли я помру… Нет, ты дослушай! Коли я помру, ты замуж опять выйдешь?
Она отдёрнула руку, будто глупый этот вопрос (да ещё и заданный будто нарочито детским, невинно-наивным тоном, для пожилого и местами уж седого мужика совсем неуместным) именно глупой невинностью своей задел её… Да не просто задел — ожёг, как невзначай, обидным и слепым ненароком поднесённая к ладони спичка.
— Вот ведь дурак! — воскликнула Тамара Николаевна. — Вот ведь посмотреть на тебя… И что тебе в последнее время в голову лезет? То стонет по ночам, то рычит в подушку. Теперь вот о смерти заговорил… Дел у тебя мало, а дури много. Вот и страдаешь на пустом месте. Так? Скажи ещё, что не так. Нет, как в детстве глупый был, так до старости не исправиться. Не стареешь — глупеешь больше, Иваныч. Типун тебе!..
Потом, немного успокоившись, спросила:
— А, может, не женился бы ты? И себя, и меня бы не мучил. И детей не травмировал. А, Иваныч?
— Так и не было бы тогда детей…
— У тебя не было бы. А я бы себе и впрямь другого бы мужика нашла. И не после твоей смерти, а просто бы нашла. А ты бы мне вот все последние эти годы…
Она вздохнула и отвернулась.
С полминуты молчала.
И потом, озлившись на слабость свою и на беспутного, с такими разговорами вконец расстроившего её мужа, вновь схватила его за локоть и резко, едва ли не рывком, потянула его с дивана.
— Нет уж, дорогой! Хватит! Довольно мучить меня. И вопросами своими, и рассуждениями глупыми. Не хочешь жить — не живи. Но меня не тревожь и на жалость не дави. Надоел, Иваныч, честное слово! Вставай! Вставай, ради бога, я тебе пива достану. Вместо чая… Доволен?
— Да я не про то…
— А я про то! Горе моё… Хоть бы напился когда-нибудь, как все мужики нормальные. Всё бы с тобой понятно было. А то лежит, трезвый, да самоедством занимается. Беда с тобой, тёмный ты человек!
В час, когда гроза уходила прочь из Москвы и небо стало светлеть, пробиваясь в разрывы чёрных, тяжёлых туч жёлто-розовым светом ранней вечерней зари, экипаж космического аппарата с планеты Орнис звёздной системы Этанния направил на базу сигнал об успешной посадке в квадрате «Декес» сектора «Жёлтый» (а житель Земли, коему довелось родиться в России и пожить в славном городе Москве, непременно назвал бы это место промышленной окраиной подмосковного Реутова) и запросил разрешения на отключение системы защиты.
База сообщила о получении сигнала через три временных отрезка Единой системы мер поселений Этаннии. Смотритель базы почтенный правитель Канес поздравил экипаж с успешным окончанием полёта, категорически запретил отключение системы защиты и пожелал удачи в выполнении трудной и почётной миссии по спасению пилота Роэла, пропавшего (как стало известно из сообщений галактической службы поиска) в этом районе сектора «Жёлтый» ещё в прошлый сезон Цветения Лиловых Агнуарий.
Удивительная и необыкновенная любовно-мистическая история, произошедшая на берегу южного океана, на несколько дней и ночей ставшего местом пересечения реалий земного и потустороннего бытия.
«Проклятая планета! Дикий мир: ни пройти, ни проехать. Только вертолётами, а по равнинам — глиссерами на воздушной подушке. Вертолёты, правда, дикари научились сбивать. И глиссеры уничтожать научились… Плохие у них привычки, у этих животных. Дрессирует их кто-то, что ли?».
Талантливое произведение современного автора в детективном жанре. «Этот чёртов доктор! Что он сделал с этими пациентами? Что за программу он в них вложил? Вы не контролируете его, полковник. Нет! Он водит вас за нос, он дурачит вас, а с вами — и всё Управление. Вы дали ему необходимые ресурсы, финансирование, вы позволили отбирать больных, вы предоставили специалистов по боевой подготовке! …Что они натворят? И где их теперь искать?».
В 1980 году на верфи «Мейер» в немецком городе Папенбурге был построен паром, который через четырнадцать лет вошел в историю под именем «балтийский Титаник».В ночь с 27 на 28 сентября 1994 года паром «Эстония» затонул в штормовом Балтийском море на полпути между Таллином и Стокгольмом. Это, пожалуй, единственное, что известно нам достоверно об одной из величайших трагедий бурных 90-х годов двадцатого столетия.Предлагаемый вниманию читателей роман — одно из немногих художественных произведений (а может быть, пока и единственное в своем роде), рассказывающих о неизвестных доселе событиях, предшествовавших этой катастрофе.
Представленные в сборнике произведения, при всей кажущейся их разноплановости, объединены одним: все герои находятся в добровольной или вынужденной изоляции от общества. Но они отделены не только от мира, но и разделены в душе своей — и старый алкоголик Михалыч, и обитатель районного городского кладбища вампир-неудачник Семен Петрович, и некрофил-романтик, и загнанный безжалостными охотничьими облавами в нору наивный философ-заяц…Они живут в мирах, которые поражены одиночеством, словно болезнью. Кто-то пытается найти лекарство от этой болезни.
Роман Александра Уварова «Ужин в раю» смело переносит в новое столетие многовековой традиции «русского вопрошания»: что есть Бог? Что есть рай и ад? Зачем мы живем? — и дает на них парадоксальные и во многом шокирующие ответы. На стыке традиционного письма и жестокого фантасмагорического жестокого сюжета рождается интригующее повествование о сломленном ужасом повседневного существования человеке, ставшем на путь, на котором стирается тонкая грань между мучеником и мучителем.
![Приключения Сэмюэля Пингля [с иллюстрациями]](/storage/book-covers/fc/fc39a5abae6443457fe1ac7d2fcc954d4e486557.jpg)
Сергей Михайлович Беляев родился в 1883 году в Москве. Получил медицинское образование. На протяжении всей жизни С. Беляев работал врачом и одновременно занимался литературной деятельностью.Печататься начал с 1905 года, писал очерки, рассказы. После революции сотрудничал в РОСТА.Первое крупное произведение С. Беляева «Заметки советского врача» вышло в свет в 1926 году.С середины двадцатых годов С. Беляев начинает писать научно-фантастические произведения. Им созданы романы «Радиомозг» (1928 г.), «Истребитель 2z» (1939 г.), «Приключения Сэмюэля Пингля» (1945 г.), повесть «Десятая планета» (1945 г.) и другие произведения.В 1953 году Сергей Михайлович Беляев умер/.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«…Зря я про телеграмму сказал. Не подумал…– Не волнуйся. Всё в порядке. Это не от мамы. Это Марат так шутит. В гости нас приглашает на следующей неделе.Выпив две кружки крепкого чая, я сходил в спальню и, не удержавшись, поцеловал спящую жену. Потом без всяких усилий взмыл к потолку и вылетел через приоткрытую створку лоджии…».
Сейчас об этом мало кто помнит, но еще каких-то 30 лет назад фантастику читали все – от пионеров до пенсионеров. И вовсе не потому, что авторы звали в технические вузы или к звездам. Читатели во все времена любили интересные истории об обычных людях в необычных обстоятельствах. Николай Горнов, омский журналист и писатель, – один из немногих, кто это помнит. И до сих пор не разделяет фантастику и литературу. Написанные за последние пять лет тексты, составившие его третью книгу, в сегодняшнем понимании трудно назвать фантастикой.
В издание вошли избранные фантастические и приключенческие рассказы поэта и беллетриста В. Франчича (1892–1937). Эти яркие и своеобразные произведения, затерянные на страницах забытых журналов, никогда ранее не были собраны в отдельную книгу и переиздаются впервые. В приложении — переведенный и обработанный Франчичем рассказ У. Стила и рецензия на его посмертно изданный на немецком языке роман.