Сербия в Великой войне 1914 – 1918 гг - [87]

Этого рода заявление составило основу специальной резолюции, в которой Франция, Россия и Великобритания торжественно обязались «не заключать никакого сепаратного мира» с Центральными державами и «сражаться да полного краха политики гегемоний и насилия, а триумфа прав свободы и достоинства народов». Представители Италии не подписались под этой резолюцией, считая, что задача конференции состоит в решении конкретных вопросов дальнейшего ведения войны, а не в определении условий будущего мира. Такое поведение их можно было воспринимать лишь как еще одно неприкрытое выражение враждебности, которую официальная Италия проявляла по отношению к Сербии. Несмотря на это содержание резолюции являлось значительным дипломатическим успехом Сербии. Есть сведения, согласно которым Николе Пашичу тогда было обещано, «что в случае овладения югославянскими территориями за пределами Сербии и них будет установлено совместное правление союзников с участием представителей Сербии и в соответствии с ее интересами».

Важное значение для Сербии имело и решение союзников сохранить Солунский фронт. Согласно сведениям, с которыми представители сербского правительства были ознакомлены лишь позднее, к нему пришли только после сильного давления, оказанного французами и русскими на представителей Великобритании, в соответствии с планами, которые стали тогда известны, на фронте у Салуни после прибытия сербских частей и определенного контингента русских войск должно было оказаться около 350–400 тысяч солдат союзников. Такая численность недостаточна для наступательных действий, которые принесли бы решающую победу на фронте, но поскольку союзники уже были задействованы в битве при Вердене, это было пределом их возможностей. Представителям правительства и Верховного командования была сообщено, что Франция на основании соглашения с Великобританией предоставит сербской армии все пехотное вооружение и боеприпасы, а вопрос насчет артиллерии надлежало решать позднее. Париж они покидали с чувствам удовлетворения. Никола Пашич впоследствии отмечал, что регент и он встретили полное понимание со стороны французского правительства. Складывалось впечатление, что Франция поддерживает стремление Сербии к объединению и готова защищать ее интересы от претензий Италии. Верилось, что союзники накажут Болгарию и сместят ее границу с восточным соседом на Тимоке и Струмице в пользу Сербии[371].

Пребывание в Лондоне использовалось для того, чтобы ознакомить политическую общественность с ситуацией, в которой находилась Сербия, а также с тем, как меняется отношение Великобритании к ней и созданию югославянского государства. Никола Пашич в среде представителей власти и в прессе старался пробудить интерес к формированию на Балканах единого сильного и стабильного государства, которое стало бы плотиной на пути распространения германского политического, экономического и культурного влияния. По мнению Пашича, создание югославянского государства было не только необходимостью, но и условием победы в войне. Он был готов согласиться на плебисцит в Македонии, уверенный, что население выскажется за совместную жизнь с Сербией и другими югославянскими народами. Особенно он подчеркивал, что объединение в одно общее государство с Сербией должно проводиться на основе «свободного волеизъявления» югославянских народов. В противном случае, полагал он, населенные югославянскими народами области должны остаться автономными, сохранив полную политическую и религиозную независимость, а экономически и внешнеполитически были связанными с Сербией в рамках Объединенных Государств Югославии. Его идеи и предложения британскими официальными лицами «воспринимались очень сдержанно». Министр иностранных дел Грей в своем ответе, подчеркивал, что Великобритания против любого рода иностранного владычества на Балканах. Эта значило, что объединение сербов Королевства Сербии с южными славянами Австро-Венгрии в принципе было возможно, при условии, что обе стороны выразят желание объединиться. Обосновывая позицию Великобритании по вопросам территориальных уступок, которых требовали от Сербии осенью 1915 года, министр Грей пояснил, что это делалось исключительно из соображений отвратить Болгарию от вступления в войну на стороне Центральных держав. Само объяснение, судя па всему, главным образом было нужно для того, чтобы сербских представителей убедить, что Лондон благосклонно относится к Сербии, таким образом развеивая все сомнения относительно тех шагов, которые британское правительство предпринимало до и после поражения сербской армии[372].

В конце апреля 1916 года Никола Пашич прибыл в Петроград. Переговоры, которые там велись подтвердили. что Россия не будет возражать против расширения Сербии за счет Австро-Венгрии. Во всех публичных выступлениях председатель сербского правительства говорил о плане объединения с сербами, хорватами и словенцами, проживающими на территории Габсбургской монархии, а в телеграммах, которые посылал из Петрограда регенту и правительству, он подчеркивал, что подходы России и Сербии к вопросу реализации сербских военных целей «идентичны». Российские правящие круги оказывали Пашичу сильную поддержку из убеждений, что сильное и увеличившееся сербское государство должно представлять и русские интересы на Балканах. Было дано обещание наказать Болгарию и сместить ее границы в Струмицком и Видинском краях. Большое значение имело и обещание умерить аппетиты итальянцев относительно югаславян