Семья уродов - [6]
Хатдам. Что вы хотите?
Фокс. В шапито… Это такой маленький передвижной цирк. Мы очень много ездим и даем представления в маленьких городах. У нас слон есть. Собачки…
Александро. А обезьяны?
Фокс. Есть. У нас много животных. Шапито — это большая брезентовая палатка… (Соне.) Идите ко мне работать.
Соня. Я?
Александро. А меня!.. Я буду ездить на слоне!
Хатдам. Мы не артисты!
Фокс. Я знаю. Соня? Вас, кажется, так зовут? Мне бы хотелось, чтобы вы и ваш брат работали в нашем цирке.
Хатдам. Надень мешок!
Соня надевает мешок на голову брату.
Фокс. Вам у нас будет хорошо. Я обещаю.
Хатдам. У меня сильные руки. Я сломаю вам позвоночник.
Фокс. Послушайте… Мне очень неловко. Я очень долго думал над тем… над этичностью работы, ну… вот, инвалидов в цирке… Мне правда очень неудобно. Карлики и лилипуты давно в цирках работают. Что же делать. Жизнь такая… Но они независимы материально, и вообще… в общем… как это… свободны… Пенсия у них. В цирке рано уходят на пенсию. Приличная пенсия. Мы много ездим, мир можно посмотреть. В Швейцарию на будущий год собираемся. На две недели. Вы знаете, там тоже живет пара сиамских близнецов. Только зеркальных вам.
Хатдам(поднимаясь). Уходите.
Фокс. Да, да. Вы мне отказываете. Да, я иду…
Хатдам. Идите…
Фокс(встает, разглядывая Соню). Извините… Я не хотел, если что… Честное слово… До свидания… (Берется за ручку двери.)
Александро. Фокс!
Фокс оборачивается.
У вас красивые усы.
Фокс уходит.
Пауза.
Соня. Надо рыбу ловить…
Александро(Хатдаму). А ты когда-нибудь в цирке был?
Хатдам. В детстве…
Соня. А в Швейцарии действительно есть такие, как мы? Он правду сказал?
Хатдам. Неправду.
Александро. Ты, Соня, единственное чудо природы… Он хочет тебя заманить!
Хатдам. Я помню лилипутов в цирке. Их было много-много… Из них сделали цыганский оркестр и дали крошечные инструменты. А одна малявка со старушечьим лицом под писк оркестра крутила колесо и сальто. Им долго хлопали и кидали конфеты.
Пауза.
Идите…
Александро и близнецы, встают.
Соня, за свет заплати.
Александро и близнецы, взяв ведра и удочки, уходят. Хатдам тяжело встает, идет к зеркалу, по пути останавливается, пружинит на досках. Берет молоток, вбивает в пол еще два гвоздя. Подходит к зеркалу, поправляет белый воротник на рубахе, разглаживает волосы. Садится, закрывает глаза. Слышно, как возле дома останавливается машина.
Стук в дверь.
Хатдам открывает глаза, встает, торопливо идет к двери, открывает ее. В комнату входит Наташа. На ней мятый плащ.
Хатдам(обнимая Наташу). Наташа…
Наташа. Здравствуй…
Хатдам(поднимая Наташу). Я скучал… Наташа…
Наташа(вскрикивая). Отпусти!
Хатдам(опуская ее). Наташа…
Наташа. Не знаю… Все тело ломит. Еле добралась. Вон плащ в тряпку измочалила. (Отстраняясь от Хатдама.) Дай разденусь… (Проходит в комнату, снимает плащ, хватается за бок.) Здесь болит… Как огнем… (Подходит к печке, проводит рукой по иллюстрации.) Не выкинул еще…
Хатдам. Нет. (Идет к ней, стараясь не хромать.)
Наташа(оборачиваясь к нему). Неужели я еще похожа на Эсмеральду?
Хатдам. Ты лучше… Я — Квазимодо.
Наташа. Покоробилась вся картинка… От жара…
Хатдам. Тебя долго не было… У меня была тоска…
Наташа. Мама… Ты ведь знаешь…
Хатдам. Я думал, что она выздоровела. Тоска у меня.
Наташа. Я тоже скучала… (Прислоняется щекой к горбу.) Он у тебя мягкий стал… Помнишь, как я за тобой гонялась, чтобы горб потрогать? Ты меня чуть не убил.
Хатдам. Помню… Я скучал… В бане было… Ты помнишь?
Наташа. Сколько лет прошло?
Хатдам. Двенадцать.
Наташа. Ты тогда испугался… Тебя, наверное, до этого никто голым не видел.
Хатдам. Я и женщину не видел голой.
Наташа. Ребята тебя тогда хотели убить.
Хатдам. Я одному руку сломал.
Наташа. Так это ты?
Хатдам. Я.
Наташа. Он говорил, что соскользнул с мостков… Врал…
Пауза.
Хатдам(доставая из кармана золото и камешки). Вот… (Протягивает ей.) Подарок.
Наташа. Спасибо… (Берет, рассматривает.) Это дорогой подарок. (Прячет.) Ты добрый… На лекарства…
Хатдам. Наташа, а тебе?
Наташа. Умрет мама, я выйду за тебя замуж. А отца твоего так и не нашли?
Хатдам. Нет. Сгинул…
Наташа. Туда ему и дорога.
Хатдам. Он был неплохой… Когда пил водку — бил.
Наташа. Без горба я бы тебя не заметила. За мной многие ходили… Красавцы… (Отходит, садится в кресло.) Кресло какое… Для королей или для монстров…
Пауза.
Хочешь меня?
Хатдам застывает, начинает урчать.
Наташа встает.
Хочешь. (Потирает бок.) Болит… (Берется за подол платья, стягивает его через голову.)
Неожиданно Хатдам начинает раскачиваться, из горла его вырываются хрипы… Он падает на живот, бьется в судорогах. Из горба валит дым. Наташа в нижнем белье садится в кресло, спокойно наблюдает за Хатдамом. Постепенно тело его успокаивается, рассеивается дым, он приподнимается, оглядывается, ничего не понимая, потом что-то вспоминает, судорожно лезет рукой себе в горб, достает из него белоснежное платье.
Хатдам(вставая, протягивает Наташе платье). Вот… Надень…
Наташа(беря платье). Господи, какое платье!
Хатдам. Наташа…
Наташа. Я померяю? (Надевает платье, смотрит на Хатдама.) Ну, как? Как будто на меня сшито… (Поворачивается лицом к зеркалу, спиной к Хатдаму. На спине платья — огромная прожженная дыра. Сквозь дыру видна спина Наташи вся в безобразных наростах, выпусклостях, пятнах.)
«— Знаешь, для чего нужна женщина мужчине? — спросил её как-то— Для чего?— Для того, чтобы о ней не думать… Чтобы заниматься чем-то другим…».
Не знаю, что говорить о своих пьесах, а особенно о том месте, какое они занимают в творческой судьбе. Да и вряд ли это нужно. Сказать можно лишь одно: есть пьесы любимые — написанные на «едином» дыхании; есть трудовые когда «единое» дыхание прерывается и начинается просто тяжелая работа; а есть пьесы вымученные, когда с самого начала приходится полагаться на свой профессионализм. И как ни странно, последние зачастую бывают значительнее…Дмитрий ЛипскеровПьеса «Река на асфальте» принадлежит именно ко второй категории — к сплаву юношеского вдохновения и первой попытки работать профессионально… С тех пор написано пять пьес.
Дмитрий Липскеров – писатель, драматург, обладающий безудержным воображением и безупречным чувством стиля. Автор более 25 прозаических произведений, среди которых романы «Сорок лет Чанчжоэ» (шорт-лист «Русского Букера», премия «Литературное наследие»), «Родичи», «Теория описавшегося мальчика», «Демоны в раю», «Пространство Готлиба», сборник рассказов «Мясо снегиря».Леонид обязательно умрет. Но перед этим он будет разговаривать с матерью, находясь еще в утробе, размышлять о мироздании и упорно выживать, несмотря на изначальное нежелание существовать.
«Пальцы для Керолайн» – история трех братьев, рожденных отцом-евреем от женщин разных национальностей: индианки (брат Шива), китаянки (Мао) и русской (Алексей). Все матери при разных обстоятельствах умерли. Три истории совершенно неправдоподобные и нелепые. В них – шантаж, экстрасенсорные способности, разного рода драки и очень много секса. Главный мотив – потеря братьями пальцев. А русский брат, младший, долгое время остается с пальцами, из-за чего и переживает. Не чужой ли он в семье?..
Роман Дмитрия Липскерова «Последний сон разума» как всегда ярок и необычен. Причудливая фантазия писателя делает знакомый и привычный мир загадочным и странным: здесь можно умереть и воскреснуть в новом обличье, летать по воздуху или превратиться в дерево…Но сквозь все аллегории и замысловатые сюжетные повороты ясно прочитывается: это роман о России. И ничто не может скрыть боль и тревогу автора за свою страну, где туповатые обыватели с легкостью становятся жестокими убийцами, а добродушные алкоголики рождают на свет мрачных нравственных уродов.
В "Пространстве Готлиба" воспроизведены поиски своего "Я" между воображаемым прошлым и хрупким настоящим. Главная тема романа – история любви двух инвалидов, Анны и Евгения, в силу обстоятельств вступивших в переписку. Верность и предательство, страстная любовь и лютая ненависть, мечты о счастье и горькое отчаяние, уход от суровой реальности в спасительную мистификацию сплелись в этом виртуальном романе с неожиданным и непредсказуемым финалом.
В сборник входят пьесы одного из наиболее интересных и значительных современных драматургов США. Творчество Стейвиса отмечено масштабностью и остротой проблематики, выразительностью характеров, актуальностью сценических коллизий. Его пьесы — это драмы идей, здесь обретают голос известные исторические личности — Галилей, Джо Хилл, Джон Браун.
В пьесе одного из наиболее интересных американских драматургов XX века Галилей бросает вызов религиозным догмам, встречает сопротивление церкви и ведет борьбу с невежеством, страхом и унынием.
Действие пьесы разворачивается в 1964 году в католической церковной школе в Бронксе. Директор школы, строгая и требовательная монахиня, сестра милосердия, Алоизиус Бьювер, теряется в смутных сомнениях относительно отца Флинна, священника церкви, при которой существует школа. Она собирает своих преподавательниц (также монахинь) и намекает им, что со священником что-то не в порядке и что они должны быть бдительными и сообщать ей о всём, что им покажется странным или необычным. Пьеса получила Пулитцероскую премию и Тони за лучшую пьесу в 2005 году.
В пятый том собрания сочинений вошли: роман Театральная история ((Histoires comiques, 1903); сборник новелл «Кренкебиль, Пютуа, Рике и много других полезных рассказов» (L’Affaire Crainquebille, 1901); четыре пьесы — Чем черт не шутит (Au petit bonheur, un acte, 1898), Кренкебиль (Crainquebille, pièce, 1903), Ивовый манекен (Le Mannequin d’osier, comédie, 1908), Комедия о человеке, который женился на немой (La Comédie de celui qui épousa une femme muette, deux actes, 1908) и роман На белом камне (Sur la pierre blanche, 1905).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.