Семейство Холмских (Часть третья) - [13]

Шрифт
Интервал

 


ГЛАВА IV.




"...Мочи нѣтъ терпѣть:

"Инымъ мужьямъ, отъ женъ житья не стало,

"А эдакъ поступать имъ, право, не пристало"...

Хемницеръ.



 Слѣдующая недѣля прошла для всѣхъ довольно пріятно. Пронскій часъ отъ часу болѣе влюблялся въ Софью, собирался ежедневно домой, и день за день откладывалъ. Къ концу недѣли пріѣхалъ Князь Рамирскій, повидаться съ матерью и сестрами жены своей, и пробыть дня три у Аглаевыхъ. Посѣщеніе его было тягостно и непріятно. Онъ обходился свысока съ бѣдными родными своими, давалъ безпрестанно чувствовать Аглаеву большую разницу между ними, дѣлалъ ему, безъ всякой тонкости, замѣчанія, что онъ живетъ не по состоянію, и повелительнымъ тономъ преподавалъ наставленія, совѣтуя умѣрить роскошь свою. Аглаевъ сносилъ все, скрѣпя сердце. Во многихъ отношеніяхъ былъ онъ въ зависимости отъ Князя Рамирскаго: настоящаго акта, на уступленное Елисаветою женѣ его имѣніе, при помолвкѣ ихъ, еще не было сдѣлано, и онъ до сего времени управлялъ по довѣренности, которую всегда можно было уничтожишь. Притомъ-же Аглаевъ надѣялся чрезъ покровительство Князя получить мѣсто.

 Князь и Княгиня Рамирскіе, при свиданіи своемъ, были довольно равнодушны между собою. Холодность ихъ огорчала родныхъ Елисаветы, и въ особенности матъ. Она видѣла, что взаимное равнодушіе это есть слѣдствіе непріятностей и частыхъ ссоръ ихъ другъ съ другомъ. Весьма замѣтно было, что Елисавета потеряла уваженіе и привязанность къ ней мужа. Противорѣчіе и споры обратились между ними въ привычку; стоило одному изъ нихъ что нибудь сказать, тотчасъ другой спорилъ, не соглашался, или насмѣхался; безпрестанно должно было ожидать важныхъ непріятностей между ними.

 "Долго-ли ты думаешь пробыть здѣсь?" сказала Елисавета мужу своему.

 -- Дня два, или три, не болѣе -- отвѣчалъ онъ,-- Хлѣбъ поспѣлъ, жатва приближается; мнѣ надобно поскорѣе домой.

 "Какъ жаль, что ты не по нуждѣ, а по странному своему вкусу предался весь полевымъ работамъ! Какъ несправедлива судьба, давши тебѣ богатство, которымъ ты не умѣешь пользоваться! Тебѣ надобно-бы родишься въ крестьянскомъ состояніи, и ты былъ-бы самый работящій и зажиточный мужичокъ. Но, какъ хочешь, а я на нынѣшней недѣлѣ ѣхать отсюда не могу: я дала слово Сундуковой обѣдать у нея въ пятницу."

 -- Ты можешь оставаться, а я поѣду -- отвѣчалъ ей, съ неудовольствіемъ, Князь Рамирскій.-- За привѣтливыя твои слова и хорошій отзывъ очень благодаренъ; но сердиться и браниться съ тобою не намѣренъ. Тебѣ-бы надобно было, по крайней мѣрѣ, уважить и пощадить матушку: ей ссоры наши не могутъ быть пріятны. Впрочемъ, дѣлай, что тебѣ хочется. Ты знаешь меня: ежели я одинъ разъ сказалъ, то ни за что не перемѣню: черезъ два или три дня, непремѣнно ѣду отсюда.-- Не хочешь-ли походить со мною, Петръ Ѳедоровичъ? прибавилъ онъ, обратясь къ Аглаеву.

 "Можно-ли было предвидѣть, что изъ услужливаго, тихаго, добраго человѣка, какимъ онъ былъ въ женихахъ, выйдетъ такой вздорный, несговорчивый, упрямый, настоящій медвѣдь!" сказала Елисавета, когда мужъ ея отправился ходить.

 -- А можно-ли было и то предвидѣть, что характеръ веселой и доброй Лизаньки моей перемѣнится до такой степени?-- возразила ей мать, со слезами на глазахъ.-- Можно-ли было повѣрить, что ты будешь своенравна, упряма и груба? Я, скрѣпя сердце, молчала до сихъ поръ, но все мое терпѣніе истощилось. Я, какъ мать, должна сказать тебѣ, что всѣ поступки твои ни на что не похожи: ты кругомъ виновата! И что за мысль лгать, и обманывать мужа, увѣряя, что ты не можешь ѣхать съ нимъ, потому, что дала слово обѣдать у Сундуковой, когда, напротивъ, ты при мнѣ отказалась отъ этого обѣда, сказавъ, что мужъ пріѣдетъ за тобою?

 "А что за мысль и ему была, и что за капризъ: назначать непремѣнно, но собственной своей волѣ, день отъѣзда отсюда? Почему-бы не спросишься у меня, какъ я думаю? Нѣтъ, ему непремѣнно хочется все дѣлать самовластно, по своему. Онъ не имѣетъ никакого уваженія ко мнѣ! "

 -- Да какія средства употребляетъ ты, чтобы пріобрѣсть его уваженіе? Ты такъ безразсудно дѣйствуешь, такъ вѣтрена и неодумчива, что это очень огорчаетъ меня. Какъ до сихъ поръ не видишь ты, что настойчивостію своею и упрямствомъ, рѣшительно, никакого успѣха ты имѣть не можешь? Признаюсь, до сихъ поръ я обвиняла его, но теперь вижу, къ несчастію, на опытѣ, что ты сама не права.

 "Помилуйте, маменька: не уже-ли мнѣ не должно имѣть никакой собственной воли, и быть совсѣмъ статуею? Я хочу ему доказать, что и у меня есть сила характера."

 -- Сила характера! Вотъ камень преткновенія для многихъ женъ! Онѣ думаютъ, что упрямствомъ, которое называютъ силою характера, могутъ взять поверхность и утвердить власть надъ мужьями. Повѣрь: ежели нѣкоторыя жены и достигаютъ сей цѣли, то употребляютъ для того совсѣмъ другія средства. Жена, которая будетъ утверждать, что своею настойчивостію дѣлаетъ изъ мужа все, что ей хочется -- лжетъ! Разсмотри жизнь такихъ супруговъ: ты увидишь, что они живутъ въ безпрестанной ссорѣ. Жена и потому должна скорѣе уступить мужу, что слабѣе его здоровьемъ и голосомъ. Женское оружіе -- кротость, тихость и терпѣніе. Ежели-бы ты съ самаго начала своего супружества употребила то оружіе, то сохранила-бы привязанность къ себѣ мужа, и имѣла-бы надъ нимъ всю власть. Теперь мудрено даже и поправить. Однакожъ, все лучше испытать предлагаемыя мною средства. Ты еще не такъ давно за-мужемъ, и имѣешь большое преимущество противъ иныхъ женъ. Твой мужъ не окруженъ родными, или друзьями, которые находили-бы собственныя свои выгоды ссорить васъ, наговаривать на тебя, толковать поступки твои въ дурную сторону, чтобы ловить, какъ говоритъ пословица,


Еще от автора Дмитрий Никитич Бегичев
Семейство Холмских

Некоторые черты нравов и образа жизни, семейной и одинокой, русских дворян.


Семейство Холмских. Часть 5

«На другой день после пріезда въ Москву, Свіяжская позвала Софью къ себе въ комнату. „Мы сегодня, после обеда, едемъ съ тобою въ Пріютово,“ – сказала она – „только, я должна предупредить тебя, другъ мой – совсемъ не на-радость. Аглаевъ былъ здесь для полученія наследства, после yмершаго своего дяди, и – все, что ему досталось, проиграль и промоталъ, попалъ въ шайку развратныхъ игроковъ, и вместь съ ними высланъ изъ Москвы. Все это знала я еще въ Петербурге; но, по просьбе Дарьи Петровны, скрывала отъ тебя и отъ жениха твоего, чтобы не разстроить васъ обоихъ преждевременною горестью.“…»Произведение дается в дореформенном алфавите.


Семейство Холмских (Часть шестая)

Некоторые черты нравов и образа жизни, семейной и одинокой, русских дворян.


Рекомендуем почитать
Генерал БО. Книга 2.

Опубликованный в 1929 роман о террористе Б. Савинкове "Генерал БО" переведён на немецкий, французский, испанский, английский, польский, литовский и латышский. Много лет спустя, когда Гуль жил в Америке, он переработал роман и выпустил его под названием "Азеф" (1959). «На первом месте в романе не Азеф, а Савинков… – писала в отзыве на эту книгу поэтесса Е. Таубер. – Пришёл новый человек, переставший быть человеком… Азеф – просто машина, идеально и расчётливо работающая в свою пользу… Более убийственной картины подпольного быта трудно придумать».


«Не отрекаюсь!»

В книге две исторических повести. Повесть «Не отрекаюсь!» рассказывает о непростой поре, когда Русь пала под ударами монголо-татар. Князь Михаил Всеволодович Черниговский и боярин Фёдор приняли мученическую смерть в Золотой Орде, но не предали родную землю, не отказались от своей православной веры. Повесть о силе духа и предательстве, об истинной народной памяти и забвении. В повести «Сколько Брикус?» говорится о тяжёлой жизни украинского села в годы коллективизации, когда советской властью создавались колхозы и велась борьба с зажиточным крестьянством — «куркулями». Книга рассчитана на подрастающее поколение, учеников школ и студентов, будет интересна всем, кто любит историю родной земли, гордится своими великими предками.


Гуманная педагогика

«Стать советским писателем или умереть? Не торопись. Если в горящих лесах Перми не умер, если на выметенном ветрами стеклянном льду Байкала не замерз, если выжил в бесконечном пыльном Китае, принимай все как должно. Придет время, твою мать, и вселенский коммунизм, как зеленые ветви, тепло обовьет сердца всех людей, всю нашу Северную страну, всю нашу планету. Огромное теплое чудесное дерево, живое — на зависть».


Посиделки на Дмитровке. Выпуск 8

«Посиделки на Дмитровке» — сборник секции очерка и публицистики МСЛ. У каждого автора свои творческий почерк, тема, жанр. Здесь и короткие рассказы, и стихи, и записки путешественников в далекие страны, воспоминания о встречах со знаменитыми людьми. Читатель познакомится с именами людей известных, но о которых мало написано. На 1-й стр. обложки: Изразец печной. Великий Устюг. Глина, цветные эмали, глазурь. Конец XVIII в.


Великий час океанов. Том 2

Во второй том вошли три заключительные книги серии «Великий час океанов» – «Атлантический океан», «Тихий океан», «Полярные моря» известного французского писателя Жоржа Блона. Автор – опытный моряк и талантливый рассказчик – уведет вас в мир приключений, легенд и загадок: вместе с отважными викингами вы отправитесь к берегам Америки, станете свидетелями гибели Непобедимой армады и «Титаника», примете участие в поисках «золотой реки» в Перу и сказочных богатств Индии, побываете на таинственном острове Пасхи и в суровой Арктике, перенесетесь на легендарную Атлантиду и пиратский остров Тортугу, узнаете о беспримерных подвигах Колумба, Магеллана, Кука, Амундсена, Скотта. Книга рассчитана на широкий круг читателей. (Перевод: Аркадий Григорьев)


У Дона Великого

Повесть «У Дона Великого» — оригинальное авторское осмысление Куликовской битвы и предшествующих ей событий. Московский князь Дмитрий Иванович, воевода Боброк-Волынский, боярин Бренк, хан Мамай и его окружение, а также простые люди — воин-смерд Ерема, его невеста Алена, ордынские воины Ахмат и Турсун — показаны в сложном переплетении их судеб и неповторимости характеров.