Семейная жизнь японцев - [8]
Публикуемая в японской прессе и правительственных изданиях статистика создает обманчивое представление, будто старые японские традиции уже не сковывают действия молодежи и что в современной Японии браки по любви уже преобладают повсеместно над браками по сговору родителей. Из данных обследования, проведенного министерством благосостояния, явствует, например, что браки по любви составляли 66,9 % всех браков, состоявшихся в стране 28 и 29 мая 1973 г., а браки по сговору родителей — лишь 33,1 %[28]. А по данным Токийского центра по изучению браков, относящимся к 1974 г., 87,6 % новобрачных в Токио на вопрос, вступили ли они в брак по любви или по сговору, отвечали вполне определенно, что ими движет любовь[29].
Однако знатоки данного вопроса склонны скептически оценивать эти сведения, считая, что многие молодожены дают при опросах неточные оценки своим действиям, причисляя себя к «вступающим в брак по любви», хотя в действительности их помолвке предшествовали старания сватов и сговор родителей. Вот что пишет, например, по этому поводу журнал «Сюкан синтё»: «Многие пары молодоженов, созданные усилиями посредников, полюбили друг друга уже после того, как их свели, но считают свой союз браком по любви. Другие же, чувствуя, что открытое признание ими своего брака как брака по сговору выглядело бы слишком старомодным, начинают говорить, что они поклялись быть вместе по причине взаимной любви, хотя в действительности это и не так»[30]. Видимо, правы те авторы, которые полагают, что браки по родительскому сговору составляют и сегодня от трети до половины всех браков[31].
Сторонники такого рода традиционных браков из числа людей старшего поколения продолжают при этом активно воздействовать на общественное мнение. «Лица, считающие брак по сговору наилучшим видом брака, — пишут в своей брошюре социологи Кэрол и Иобуо Акияма, — говорят, что те, кто занимаются сватовством, т. е. подысканием потенциальных женихов и невест и устройством их знакомств, хорошо знают соответствующих людей и способны принимать правильные решения на рациональной основе. Если следовать этой аргументации, то те, кто сами выбирают себе партнера, часто допускают ошибки из-за необоснованных суждений, порожденных романтической любовью, которая далеко не всегда длится долго и не создает наилучший базис для прочной связи людей… А японский брак рассчитан на долгий срок. Поэтому даже самые современные семьи не отказываются от практики, когда родители подбирают жениха для своей дочери, достигшей брачного возраста, или же обращаются к услугам посредников с целью организации всего этого дела. И чаще бывает так, что сыновья и дочери с уважением принимают выбор родителями своей будущей пары»[32].
С другой стороны, нельзя не замечать, что сама практика браков по сговору теперь уже в большинстве случаев иная, чем в довоенные времена. Если прежде, как говорилось выше, решающую роль при заключении браков по сговору играли не молодые люди, а их родители, то в наше время браки по сговору чаще всего представляют собой результат совместных поисков, переговоров и решений молодых людей и родителей, совершаемых при активном участии сватов в лице родственников, друзей и знакомых, а также профессиональных брачных маклеров. Вот что писал летом 1980 г. в японской газете «Асахи ивнинг ньюс» американский журналист Дэйв Ламмерс, склонный, судя по всему, видеть в современных японских браках по сговору вполне разумный способ создания устойчивых супружеских пар. «Процесс подготовки к браку по сговору обычно начинается с активности нервозной матери. Если ее дочери минуло 20 лет и в особенности если она приближается к 25 годам — той критической черте, когда надо либо действовать, либо погибать, — мать начинает подталкивать дочь к выходу замуж.
"А почему бы тебе не попробовать брак по сговору?" — заводит она разговор в один прекрасный день.
Если дочь не имеет постоянного юношу-друга, готового жениться на ней, то почему бы ей и не согласиться с этим предложением? Брак по сговору начинается с печатания цветных фотографий дочери, к которым прилагают письменные сведения об ее образовании, возрасте, семейном окружении и привычках…
Эти фотографии с приложенными к ним сведениями мать начинает передавать друзьям и родственникам, а также, возможно, и некоторым лицам, называемым „накодо“, которые имеют вкус к сватовским делам. Когда сват-посредник находит подходящую пару, то устраивается встреча для обоих на какой-нибудь нейтральной территории — в фойе гостиницы или в кафетерии.
Одна молодая японская женщина, дочь состоятельного бизнесмена, сказала как-то, что она имела уже за последний год восемь таких смотрин. При этом она заявила: «Когда я встречаю свою школьную подругу, то мы спрашиваем друг друга: „Сколько уже раз у тебя?“, понимая под этим, сколько смотрин было уже устроено для нас. Мои родители хотят, чтобы я вышла замуж. Ну что же, я делаю вид, будто согласна с ними, так как не хочу причинять им огорчений. Но всякий раз после смотрин я говорю: "нет"».
Отказ сыновей и дочерей от предлагаемых им родителями браков по сговору стал теперь не столь уж редким делом, особенно для девушек. В довоенное время японские молодые люди предпочитали уважать родительский выбор и редко шли на его отклонение…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборнике представлены статьи, показывающие эволюцию японского национализма, вскрывающие его исторические, социальные и психологические корни. На обширном фактическом материале прослеживается деятельность консервативных сил в области политики, религии, школьного образования, литературы, искусства и спорта по насаждению националистической идеологии и пропаганде «японского духа». Анализируется роль самурайской морали в современной Японии, правящие круги которой стремятся провозгласить «дух Ямато» основой экономического и культурного прогресса. Научное издание.
В данной публикации речь идет о российском золоте, похищенном Японией в ходе японской интервенции в Сибири и на российском Дальнем Востоке в 1918–1925 годах.Мало кто из нынешнего поколения наших соотечественников знает о том, что золото, попавшее в руки японских интервентов, представляло собой значительную часть золотого запаса царской России. Не представляют себе современники и колоссальных масштабов этого похищения. Ведь из России в Японию были увезены не килограммы, и не десятки и сотни килограммов, а тонны золота! К сожалению об этом “ограблении века” в нашей литературе нет специальных книжных публикаций.
В книге, посвященной теме взаимоотношений Антона Чехова с евреями, его биография впервые представлена в контексте русско-еврейских культурных связей второй половины XIX — начала ХХ в. Показано, что писатель, как никто другой из классиков русской литературы XIX в., с ранних лет находился в еврейском окружении. При этом его позиция в отношении активного участия евреев в русской культурно-общественной жизни носила сложный, изменчивый характер. Тем не менее, Чехов всегда дистанцировался от любых публичных проявлений ксенофобии, в т. ч.
Настоящая книга, написанная писателем-документалистом Марком Уральским (Глава I–VIII) в соавторстве с ученым-филологом, профессором новозеландского университета Кентербери Генриеттой Мондри (Глава IX–XI), посвящена одной из самых сложных в силу своей тенденциозности тем научного достоевсковедения — отношению Федора Достоевского к «еврейскому вопросу» в России и еврейскому народу в целом. В ней на основе большого корпуса документальных материалов исследованы исторические предпосылки возникновения темы «Достоевский и евреи» и дан всесторонний анализ многолетней научно-публицистической дискуссии по этому вопросу. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Основание и социокультурное развитие Санкт-Петербурга отразило кардинальные черты истории России XVIII века. Петербург рассматривается автором как сознательная попытка создать полигон для социальных и культурных преобразований России. Новая резиденция двора функционировала как сцена, на которой нововведения опробовались на практике и демонстрировались. Книга представляет собой описание разных сторон имперской придворной культуры и ежедневной жизни в городе, который был призван стать не только столицей империи, но и «окном в Европу».
Литературу делят на хорошую и плохую, злободневную и нежизнеспособную. Марина Кудимова зашла с неожиданной, кому-то знакомой лишь по святоотеческим творениям стороны — опьянения и трезвения. Речь, разумеется, идет не об употреблении алкоголя, хотя и об этом тоже. Дионисийское начало как основу творчества с античных времен исследовали философы: Ф. Ницше, Вяч, Иванов, Н. Бердяев, Е. Трубецкой и др. О духовной трезвости написано гораздо меньше. Но, по слову преподобного Исихия Иерусалимского: «Трезвение есть твердое водружение помысла ума и стояние его у двери сердца».
В статье анализируется феномен коллективного сексуального насилия, ярко проявившийся за последние несколько лет в Германии в связи наплывом беженцев и мигрантов. В поисках объяснения этого феномена как экспорта гендеризованных форм насилия автор исследует его истоки в форме вторичного анализа данных мониторинга, отслеживая эскалацию и разрывы в практике применения сексуализированного насилия, сопряженного с политической борьбой во время двух египетских революций. Интерсекциональность гендера, этничности, социальных проблем и кризиса власти, рассмотренные в ряде исследований в режиме мониторинга, свидетельствуют о привнесении политических значений в сексуализированное насилие или об инструментализации сексуального насилия политическими силами в борьбе за власть.
«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.