Семейная жизнь японцев - [10]
Молодое поколение японцев не проявляет в наши дни особой торопливости в связывании себя брачными узами. Большинство японских женихов и невест — это не юнцы, а люди зрелого возраста. Согласно данным официальной статистики, относящимся к 1978 г., «средний» японец женится в возрасте 28,5 года, а «средняя» японка выходит замуж в возрасте 25,7 года[39]. Для сравнения можно привести американскую статистику, в соответствии с которой «средний» американец женится в 24 года, а «средняя» американка выходит замуж в 22 года[40]. Современному поколению японских молодых людей свойственно при этом все возрастающее стремление выбирать свою «вторую половину» из числа близких им по возрасту кандидатов. В среднем по статистике разница в возрасте японских супругов составляла в 1978 г. 2,5 года, в то время как в довоенные годы — более 4 лет[41].
Сравнительно высокий возрастной уровень брачующихся в Японии не случайность. В нем отражаются специфические особенности подхода японцев к браку — особенности, издавна присущие взглядам и поведению японских обывателей, несмотря на глубокие перемены, происшедшие за последние десятилетия в общественном сознании. Суть упомянутого подхода состоит в том, что и по сей день брак для «среднего» японца — это не столько путь к личному счастью, сколько социальный акт, необходимый для его утверждения в обществе. С точки зрения современного рядового японца, главное в браке — это не слияние в любви двух сердец, а реализация некой социальной необходимости, такой же, как получение диплома об образовании. Лишь со вступлением в брак обретает японец в глазах окружающих, как и в собственных глазах, вполне устойчивое и определенное общественное положение.
В этой особенности подхода японцев к браку проявляется присущее японскому национальному характеру стремление «быть как все» и придерживаться общепринятых норм.
Брак воспринимается большинством населения, и особенно женщинами, как необходимая ступень на их жизненном пути, как «естественное дело» каждого нормального взрослого человека. Об этом свидетельствуют итоги массового опроса, проведенного в 1972 г. канцелярией премьер-министра среди лиц, проявивших желание вступить в брак. Наибольшую поддержку опрошенных получили такие ответы, как: «Хочу вступить в брак потому, что это дело естественное», «Хочу вступить в брак потому, что все вступают» и «Хочу вступить в брак потому, что мне досаждают с этим все окружающие»[42].
О приземленном, сугубо рассудочном отношении к браку многих потенциальных женихов и невест Японии наших дней дают представление результаты массового опроса, проведенного канцелярией премьер-министра в мае 1979 г. среди мужчин и женщин в возрасте 20 лет и старше. Из незамужних женщин (они составили 22 % всех опрошенных женщин) явное большинство — 62 % заявили о своем желании вступить в брак и лишь 25 % высказались против брака. Относительно же мотивов, побуждающих к замужеству, 23 % незамужних женщин заявили, что брак дал бы им «умственное и эмоциональное равновесие», а 22 % объяснили свое стремление просто тем, что «брак — это естественное дело». Значительно меньшая часть незамужних женщин оказалась склонной рассматривать замужество как путь к «счастью» — всего лишь 12 %[43].
Весьма показательны в том же отношении и данные массового опроса, проведенного газетой «Санкэй» в 1976 г. И ходе этого опроса респондентам надлежало избрать один из двух предлагавшихся ответов, а именно: «Считаю, что ирак — это самое большое счастье в жизни» либо «Не считаю так». Сторонники первого ответа оказались в меньшинстве. Они составили, в частности, 39,6 % среди респондентов в возрасте от 15 до 20 лет и 27,7 % среди респондентов в возрасте от 20 до 30 лет. Между тем второй ответ получил поддержку явного большинства. В его пользу высказались 45,8 % респондентов в возрасте от 15 до 20 лет и 55,6 % респондентов в возрасте от 20 до 30 лет[44]. Приведенные сведения ясно показывают, что чем старше становятся молодые японцы, тем меньше оказывается среди них людей, склонных отождествлять брак со своим личным счастьем.
Ну, а какие индивидуальные качества предпочитают японские невесты в своих будущих мужьях и каких достоинств ищут для себя в невестах японские женихи?
Опрос студентов университета Торицу, проведенный в 1972 г. профессорами-социологами, обнаружил, что основная масса юношей и девушек среди индивидуальных качеств своих будущих невест и женихов ценили превыше всего, во-первых, «сексуальную привлекательность», во-вторых, «силу их влюбленности» и, в-третьих, «здоровье». Вместе с тем для юношей серьезное значение имели также «внешность» невест, их «вкус в одежде и такт в поведении». Девушки же отдавали предпочтение таким качествам женихов, как «ум», «умение зарабатывать деньги» и «успехи в учебе»[45].
Давая ответы на тот же вопрос в ходе обследования, проведенного канцелярией премьер-министра в мае 1979 г., наибольшая часть опрошенных незамужних женщин заявила, что в лице мужа им хотелось бы иметь «мужчину, способного быть для них опорой» (44 %), в то время как другая, весьма существенная часть (40 %) высказалась в пользу «мужчины, способного их понимать». Иные качества отметили в своих ответах на указанный вопрос неженатые мужчины: большинство из них (57 %) заявили, что более всего им хотелось бы иметь «уравновешенную жену», и гораздо меньшая часть высказалась в пользу «умной» и «внешне привлекательной» жены — в общем 25 %
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборнике представлены статьи, показывающие эволюцию японского национализма, вскрывающие его исторические, социальные и психологические корни. На обширном фактическом материале прослеживается деятельность консервативных сил в области политики, религии, школьного образования, литературы, искусства и спорта по насаждению националистической идеологии и пропаганде «японского духа». Анализируется роль самурайской морали в современной Японии, правящие круги которой стремятся провозгласить «дух Ямато» основой экономического и культурного прогресса. Научное издание.
В данной публикации речь идет о российском золоте, похищенном Японией в ходе японской интервенции в Сибири и на российском Дальнем Востоке в 1918–1925 годах.Мало кто из нынешнего поколения наших соотечественников знает о том, что золото, попавшее в руки японских интервентов, представляло собой значительную часть золотого запаса царской России. Не представляют себе современники и колоссальных масштабов этого похищения. Ведь из России в Японию были увезены не килограммы, и не десятки и сотни килограммов, а тонны золота! К сожалению об этом “ограблении века” в нашей литературе нет специальных книжных публикаций.
Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.