Семейная жизнь японцев - [22]

Шрифт
Интервал

.


Отчужденность — отличительная черта взаимоотношений супругов в Японии

Какова же духовная сторона взаимоотношений японских супругов? Представляют ли большинство супружеских пар Японии гармоничное сочетание двух сердец, двух умов, двух характеров? Как ладят супруги-японцы между собой и довольны ли они в большинстве своем друг другом, своим супружеством?

На первый взгляд для сторонних наблюдателей супружеская жизнь основной массы японцев выглядит вполне благополучной, и уж, во всяком случае, не менее благополучной, чем в США или странах Западной Европы. Подтверждают, казалось бы, это впечатление и данные некоторых общественных опросов, ставивших целью выявление отношения японских мужей к своим женам. Так, из опроса, проведенного банком «Дайити кангё» среди служащих столичных конторских учреждений, следует, что 26,4 % мужей, принадлежащих к этой категории населения, «вполне довольны» своими женами, 49 % «более или менее довольны». Это позволило прессе сделать вывод, что 75,4 % японских мужей-служащих, или каждые три мужа из четырех, так или иначе довольны своими супругами и готовы вести с ними совместную жизнь.

Несколько сдержаннее оказались ответы мужей на вопрос, уважают ли они своих жен. Безоговорочно утвердительный ответ дала лишь меньшая часть опрошенных (44,6 %), из которых 9,4 % заявили, что они «очень уважают», а 35,2 %—что «уважают» своих жен. В то же время многие ограничились неопределенными, уклончивыми ответами — 41 %[103].

В ходе того же опроса только 23,3 % опрошенных выразили уверенность в том, что их жены «вполне довольны» ими, тогда как 45,2 % ограничилось скромным предположением, что они «более или менее» удовлетворяют запросам своих жен. Довольные своим браком мужья и жены составляют, казалось бы, большую часть супружеских пар страны.

Обращает, однако, на себя внимание, что в ответах большинства мужей не чувствуется ни пылкой восторженности, ни особой любви к своим спутницам жизни. Разве вяжется любовь мужа к жене в полном смысле этого слова с вялым признанием того, что он доволен ею «более или менее», или с неуверенностью в ответах на вопрос о том, уважает он ее или нет? Подобные ответы мужей говорят скорее о недостатке у них любовных эмоций.

Более внимательный анализ японской действительности показывает, что сама традиционная система разделения обязанностей между мужьями-кормильцами, работающими вые дома, и женами-домохозяйками, ведущими домашние дела, не создает теплоты в отношениях между супругами. Недовольство значительной части замужних женщин Японии своими мужьями, как выясняется, вызывает то безучастное отношение, которое проявляют многие японские мужья к домашним делам и заботам своих жен. Свидетельством тому служат, например, данные опроса, проведенного токийским муниципалитетом среди жен-домохозяек столицы: 81 % всех опрошенных жен высказали жалобы на поведение своих мужей, избегающих участия в домашних делах[104].

Как же оцениваются подобные результаты общественных опросов знатоками японской семейной жизни? Пока, судя по всему, среди них преобладает тенденция не придавать большого значения указанным выше жалобам жен на своих мужей. По мнению некоторых консервативных комментаторов, подобные жалобы — это лишь дань поверхностному влиянию американских и европейских нравов, чуждых в основе своей «японскому образу жизни». Но является ли сам «японский образ жизни» залогом прочности и благополучия семейных ячеек в современной Японии? — вот вопрос, на который вряд ли можно дать положительный ответ.

Ведь в том-то и дело, что «японский образ жизни» — это не только четкое разделение трудовых обязанностей между мужьями и женами: мужья работают вне дома, а жены занимаются домашним хозяйством. Издавна такой «образ жизни» предполагал и другое, а именно: раздельное времяпровождение супругов в часы досуга. И эта особенность семейного быта японцев оказывает сильнейшее и притом отнюдь не позитивное влияние на духовные взаимоотношения между японскими супругами в наши дни.

Важнейшая отличительная черта взаимоотношений японских супругов именно в том и состоит, что большинство из них избегают проводить свое свободное время совместно, предпочитая отдыхать и развлекаться порознь. Опрос, проведенный министерством труда в 1965 г., выявил, что «часто» отдыхают и развлекаются совместно лишь 12,3 % супружеских пар страны, «иногда» — 41,1 % и «почти никогда» — 43,7 %[105].

Еще более подробные сведения о том, в каких случаях и сколь часто проводят вместе досуг японские супруги в наши дни, дают итоги массового опроса, организованного компанией «Дэнцу» в конце 70-х годов среди супругов в возрасте от 40 до 65 лет[106]:



Таковы данные опросов — они вполне определенно показывают, что свыше половины супружеских пар Японии либо почти не практикуют, либо вообще не практикуют совместные выходы на обеды и ужины, в кино, в гости к друзьям супругам, совместные поездки на машине, а также совместные застолья с друзьями.

По мнению ряда японских социологов, причина такой разобщенности в отдыхе большинства супругов кроется в национальных традициях, согласно которым издавна в Японии мужья и жены проводили свое время порознь, исходя из предпосылки, что интересы и развлечения у мужчин — одни, а у женщин — другие. Указывая на это в своей книге «Японские супруги», знаток семейных проблем страны Синдзи Ивамура подчеркивает, что в Японии «испокон веков» в одних общественных актах участвовали только мужья, а в других — только жены; случаи совместного появления супругов в обществе ограничивались обычно либо свадьбами, либо похоронами. Как результат этого в прошлом в Японии отсутствовала практика дружеского общения между отдельными супружескими парами, и к общению такого рода нет заметной склонности у японских супругов и в наши дни


Еще от автора Игорь Александрович Латышев
Русские Курилы: история и современность

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Япония, японцы и японоведы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


«Дух Ямато» в прошлом и настоящем

В сборнике представлены статьи, показывающие эволюцию японского национализма, вскрывающие его исторические, социальные и психологические корни. На обширном фактическом материале прослеживается деятельность консервативных сил в области политики, религии, школьного образования, литературы, искусства и спорта по насаждению националистической идеологии и пропаганде «японского духа». Анализируется роль самурайской морали в современной Японии, правящие круги которой стремятся провозгласить «дух Ямато» основой экономического и культурного прогресса. Научное издание.


Как Япония похитила российское золото

В данной публикации речь идет о российском золоте, похищенном Японией в ходе японской интервенции в Сибири и на российском Дальнем Востоке в 1918–1925 годах.Мало кто из нынешнего поколения наших соотечественников знает о том, что золото, попавшее в руки японских интервентов, представляло собой значительную часть золотого запаса царской России. Не представляют себе современники и колоссальных масштабов этого похищения. Ведь из России в Японию были увезены не килограммы, и не десятки и сотни килограммов, а тонны золота! К сожалению об этом “ограблении века” в нашей литературе нет специальных книжных публикаций.


Рекомендуем почитать
Провинциализируя Европу

В своей книге, ставшей частью канонического списка литературы по постколониальной теории, Дипеш Чакрабарти отрицает саму возможность любого канона. Он предлагает критику европоцентризма с позиций, которые многим покажутся европоцентричными. Чакрабарти подчеркивает, что разговор как об освобождении от господства капитала, так и о борьбе за расовое и тендерное равноправие, возможен только с позиций историцизма. Такой взгляд на историю – наследие Просвещения, и от него нельзя отказаться, не отбросив самой идеи социального прогресса.


Тысячеликая мать. Этюды о матрилинейности и женских образах в мифологии

В настоящей монографии представлен ряд очерков, связанных общей идеей культурной диффузии ранних форм земледелия и животноводства, социальной организации и идеологии. Книга основана на обширных этнографических, археологических, фольклорных и лингвистических материалах. Используются также данные молекулярной генетики и палеоантропологии. Теоретическая позиция автора и способы его рассуждений весьма оригинальны, а изложение отличается живостью, прямотой и доходчивостью. Книга будет интересна как специалистам – антропологам, этнологам, историкам, фольклористам и лингвистам, так и широкому кругу читателей, интересующихся древнейшим прошлым человечества и культурой бесписьменных, безгосударственных обществ.


Гоголь и географическое воображение романтизма

В 1831 году состоялась первая публикация статьи Н. В. Гоголя «Несколько мыслей о преподавании детям географии». Поднятая в ней тема много значила для автора «Мертвых душ» – известно, что он задумывал написать целую книгу о географии России. Подробные географические описания, выдержанные в духе научных трудов первой половины XIX века, встречаются и в художественных произведениях Гоголя. Именно на годы жизни писателя пришлось зарождение географии как науки, причем она подпитывалась идеями немецкого романтизма, а ее методология строилась по образцам художественного пейзажа.


Чехов и евреи. По дневникам, переписке и воспоминаниям современников

В книге, посвященной теме взаимоотношений Антона Чехова с евреями, его биография впервые представлена в контексте русско-еврейских культурных связей второй половины XIX — начала ХХ в. Показано, что писатель, как никто другой из классиков русской литературы XIX в., с ранних лет находился в еврейском окружении. При этом его позиция в отношении активного участия евреев в русской культурно-общественной жизни носила сложный, изменчивый характер. Тем не менее, Чехов всегда дистанцировался от любых публичных проявлений ксенофобии, в т. ч.


Достоевский и евреи

Настоящая книга, написанная писателем-документалистом Марком Уральским (Глава I–VIII) в соавторстве с ученым-филологом, профессором новозеландского университета Кентербери Генриеттой Мондри (Глава IX–XI), посвящена одной из самых сложных в силу своей тенденциозности тем научного достоевсковедения — отношению Федора Достоевского к «еврейскому вопросу» в России и еврейскому народу в целом. В ней на основе большого корпуса документальных материалов исследованы исторические предпосылки возникновения темы «Достоевский и евреи» и дан всесторонний анализ многолетней научно-публицистической дискуссии по этому вопросу. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Бесы. Приключения русской литературы и людей, которые ее читают

«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.