Семейная жизнь японцев - [20]
Система четких денежных расчетов между супругами, лежащая в основе повседневного быта большинства японских семей, скорее обедняет, чем обогащает эмоциональную жизнь супружеских пар. Влюбленность и пылкие страсти обычно плохо совмещаются с прозаическими бухгалтерскими подсчетами дебета и кредита в семейных бюджетах, с практикой тайных сбережений и долгов, с торгами по поводу той доли, которая отчисляется на личные расходы каждого из супругов, и прочими денежными делами. Поэтому чем последовательнее наводится «порядок» в денежных расчетах супругов, тем более деловитыми и сухими становятся их взаимоотношения, тем большее число жен начинает смотреть на своих мужей и оценивать их достоинства лишь сквозь призму своих домашних бюджетных проблем. «Получается, — писала по поводу итогов одного из опросов замужних женщин газета „Джапан таймс“, — что женщины хотели бы видеть в своих мужьях прежде всего надежный источник доходов. Именно об этом заявило явное большинство (67 %) опрошенных жен»[92].
Времена меняется, и в наши дни в Японии редко можно встретить такие «классические» семьи, где бы обязанности мужей, занятых в труде по найму или в предпринимательстве, ограничивались только работой вне дома. Коль скоро почти половина японских замужних женщин уже втянулась и большей или меньшей степени в трудовую деятельность, но связанную с домашним хозяйством, то и их мужьям приходится со своей стороны так или иначе втягиваться в домашние дела. Но сила традиций пока еще достаточно велика, чтобы оказывать и поныне заметное влияние на распределение обязанностей супругов в семьях: на долю жен, в том числе и работающих по найму, приходится основная тяжесть домашних дел. Вот, например, какая картина выяснилась при ответах на вопрос: «В чем помогает Вам Ваш супруг в домашних делах?», задававшийся газетой «Асахи» замужним женщинам, проживающим в столичном районе Бункёку при массовом обследовании, проводившемся в 1971 г.: 49 % мужей играют с детьми и занимаются их воспитанием, 43 % — стерегут дом в отсутствие жены, 41 % — осуществляют текущий ремонт дома и наводят порядок во дворе, 26 % — занимаются уборкой помещения, стелют и убирают постели, 10 % — ходят покупать пищевые продукты, 6 % — участвуют в приготовлении пищи и мытье посуды, 4 % —стирают белье. Как считают японские комментаторы, в таких самых неприятных домашних делах, как мытье посуды или стирка белья, мужья-японцы и по сей день участвуют гораздо меньше, чем в Англии и других европейских странах[93].
Да и вообще, как явствует из данных статистики, японские женатые мужчины уделяют домашним делам меньше времени, чем женатые мужчины прочих крупных капиталистических стран, включая США, Западную Германию, Францию, а также социалистические страны Европы. В среднем в Японии это время составляет (1973 г.) менее 30 минут в день, тогда как в большинстве упомянутых стран оно превышает 1 час. По данным обследования, проведенного в 1973 г., в среднем японские мужья уделяют домашним делам в рабочие дни всего 5 минут, а в выходные — 27 минут[94].
Знаменательно, что в наши дни система традиционного разделения обязанностей супругов, позволяющая многим мужьям уклоняться от домашних дел, воспринимается критически значительной частью замужних женщин Японии. Об этом говорят итоги общественного опроса, проведенного среди японского населения канцелярией премьер-министра ъ августе 1976 г. Согласно этим итогам, в пользу прежнего разделения обязанностей высказались 49 % опрошенных женщин, в то время как 40 % высказались против. И более того, 83 % опрошенных женщин выразили пожелания, чтобы мужья наряду с женами взяли на себя тяжесть повседневных домашних дел[95]. В комментариях прессы подчеркивается в этой связи, что число противников прежнего разделения обязанностей мужей и жен все возрастает и что чем моложе женщины-японки, тем больший процент из них настроен против подобного разделения[96].
Взгляды женщин, недовольных своим положением в семьях, в наши дни находят немало сторонников и среди прогрессивно мыслящих представителей мужской части населения страны. Подтверждением тому служат результаты другого общественного опроса, проведенного канцелярией премьер-министра в ноябре 1977 г. в кругах японской интеллигенции: профессоров, адвокатов, писателей и т. п. В ходе обследования 64 % опрошенных высказались против традиционного распределения труда мужей и жен в семье, в соответствии с которым женщины остаются прикованными к домашним делам[97]. В этом проявляется постепенное укрепление влияния в Японии прогрессивной идеологии, поборниками которой выступают представители Коммунистической и Социалистической партий, рабочих профсоюзов и других массовых демократических объединений, отстаивающих принципы женского равноправия как в общественной, так и в семейной жизни
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборнике представлены статьи, показывающие эволюцию японского национализма, вскрывающие его исторические, социальные и психологические корни. На обширном фактическом материале прослеживается деятельность консервативных сил в области политики, религии, школьного образования, литературы, искусства и спорта по насаждению националистической идеологии и пропаганде «японского духа». Анализируется роль самурайской морали в современной Японии, правящие круги которой стремятся провозгласить «дух Ямато» основой экономического и культурного прогресса. Научное издание.
В данной публикации речь идет о российском золоте, похищенном Японией в ходе японской интервенции в Сибири и на российском Дальнем Востоке в 1918–1925 годах.Мало кто из нынешнего поколения наших соотечественников знает о том, что золото, попавшее в руки японских интервентов, представляло собой значительную часть золотого запаса царской России. Не представляют себе современники и колоссальных масштабов этого похищения. Ведь из России в Японию были увезены не килограммы, и не десятки и сотни килограммов, а тонны золота! К сожалению об этом “ограблении века” в нашей литературе нет специальных книжных публикаций.
Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.