Семейная жизнь японцев - [23]
Силу традиций нельзя, конечно, абсолютизировать. Есть в современной японской действительности и факторы объективного порядка, препятствующие совместному времяпровождению мужей и жен. Одна из причин подобной разобщенности супругов состоит, например, в том, что многие японские жены, обремененные уходом за малолетними детьми, даже если они и хотят развлекаться совместно с мужьями, не могут покинуть дом, оставив детей без присмотра[108].
Тем не менее результаты массовых опросов свидетельствуют и о другом: значительное число японских замужних женщин исходят при проведении своего свободного времени из того, что их вкусы и наклонности не совпадают со вкусами и наклонностями их мужей и что совместные — развлечения не доставят им удовольствия. Так, в соответствии с данными опроса, проведенного в 1965 г., лишь 33,9 % опрошенных жен выразили желание чаще, чем это им удается, проводить свой досуг в совместных развлечениях с мужьями, тогда как 59,3 % сочли вполне достаточным то время, которое ими уделялось для совместных развлечений с мужьями до сих пор[109]. Показательны в этом отношении и итоги массового опроса замужних женщин, проведенного министерством труда в 1973 г. Из них видно, что лишь 60,5 % опрошенных жен обнаружили стремление к совместным развлечениям с мужьями, тогда как 38,4 % откровенно признали отсутствие подобного стремления[110].
В этом пассивном отношении значительной части японских жен к совместному отдыху и развлечениям с мужьями сказываются, по всей видимости, не только бытовые трудности, препятствующие их отлучкам из дома, но и отсутствие взаимной привязанности и интереса друг к другу у многих супружеских пар страны.
Правда, с таким выводом не очень увязывается при поверхностном подходе то обстоятельство, что большинство японских супружеских пар большую часть своего досуга проводят дома. Это, естественно, вызывает сначала предположение, не объясняется ли обоюдная привязанность к дому стремлением супругов быть вместе и наслаждаться общением друг с другом. Но подобный вывод не подтверждается при более основательном ознакомлении с тем, чем занимаются супруги-японцы в часы домашнего отдыха. Из общественных опросов выясняется, в частности, что в современной Японии самое распространенное развлечение как мужей, так и жен в часы досуга состоит в пассивном сидении по вечерам и воскресным дням у экранов телевизоров. По количеству свободного времени, затрачиваемого на просмотр телевизионных передач, современные японцы, будь то мужчины или женщины, значительно «опережают» американцев и западноевропейцев. Как видно из сопоставимых сведений, относящихся к 1970 г., японская женщина проводила у радиоприемника и телевизора в среднем 64 % своего досуга, а американка и француженка — соответственно 35,8 и 43,3 %. Равным образом японские мужчины посвящали радио- и телепередачам 53,6 % своего свободного времени, тогда как мужчины США и Франции — соответственно 36,3 и 34,9 % 37. Согласно более поздним данным радиокорпорации Эн-эйч-кэй, опубликованным в печати в 1977 г., в среднем японские домохозяйки ежедневно уделяют телевизионным передачам 4 часа 51 минуту, совмещая, конечно, это развлечение с рядом текущих дел и занятий[111].
Склонность мужей-японцев к пассивному созерцанию телеэкранов особенно заметно проявляется у лиц в возрасте от 40 до 65 лет. Трудно сказать, что обусловливает их пассивность: примитивность ли духовных запросов или же усталость, накопленная на работе. Но факт, установленный обследованиями, остается фактом: типичный японский муж указанной возрастной группы во время воскресного и праздничного отдыха отключается от созерцания телевизора в дневные часы лишь для того, чтобы подремать. В современном японском разговорном языке имеется даже соответствующее слово — «горонэ», обозначающее именно такой неурочный сон в одежде с газетой в руках или перед экраном включенного телевизора[112].
Однако долгие совместные сидения у экранов телевизором в полудремотном состоянии в вечерние часы и в воскресный дни отнюдь не способствуют духовной близости японских супругов. Являя собой свидетельство ограниченных возможностей японцев в организации активного отдыха вне дома, пристрастие к телевизору лишь отвлекает многие супружеские пары от задушевного обсуждения семейных проблем, от совместных прогулок и развлечений — словом, от всего того, что сближает людей и пробуждает их интерес друг к другу.
Спрашивается, случайны ли столь частые и разнообразные проявления равнодушия японских супругов друг к другу? По-видимому, нет. Ведь изучая супружеские отношения японцев, ни в коем случае нельзя забывать о том, что едва ли не половина «браков по-японски» заключаются не по любви, а по сговору. А чего можно ожидать от людей, вступивших в брак по сговору, т. е. в брак по расчету, в брак без любви и привязанности друг к другу? Большинство из них остаются на всю жизнь лишь партнерами по браку, сожительствующими друг с другом без взаимного физического и духовного влечения.
Взаимное равнодушие и духовная отчужденность большинства японских супружеских пар объясняются также и пережитками средневековых традиций, сохраняющимися в сознании многих из них. Так, в Японии издавна считается, что мужьям не пристало говорить с женами о своих служебных делах, делиться с ними своими удачами и неудачами, своими тревогами и радостями, связанными с трудовой деятельностью вне дома. Это отмечает в книге «Японцы в семейной среде» журналист-социолог Осаму Такахаси, проведший ряд лет за рубежом и способный поэтому сравнивать психологию японских мужей с мужьями-иностранцами. «Если супруги-американцы, — пишет Такахаси, — ведут между гобой беседы о служебных делах мужа, о домашних делах жены, о ее общении с окружающей социальной средой, то упруги-японцы, как в прошлом, так и сейчас, ограничивают все общение лишь разговорами о детях»
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборнике представлены статьи, показывающие эволюцию японского национализма, вскрывающие его исторические, социальные и психологические корни. На обширном фактическом материале прослеживается деятельность консервативных сил в области политики, религии, школьного образования, литературы, искусства и спорта по насаждению националистической идеологии и пропаганде «японского духа». Анализируется роль самурайской морали в современной Японии, правящие круги которой стремятся провозгласить «дух Ямато» основой экономического и культурного прогресса. Научное издание.
В данной публикации речь идет о российском золоте, похищенном Японией в ходе японской интервенции в Сибири и на российском Дальнем Востоке в 1918–1925 годах.Мало кто из нынешнего поколения наших соотечественников знает о том, что золото, попавшее в руки японских интервентов, представляло собой значительную часть золотого запаса царской России. Не представляют себе современники и колоссальных масштабов этого похищения. Ведь из России в Японию были увезены не килограммы, и не десятки и сотни килограммов, а тонны золота! К сожалению об этом “ограблении века” в нашей литературе нет специальных книжных публикаций.
Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.