Семь страниц из истории русской музыки - [60]

Его творчество продолжалось более пяти десятилетий. Оно впитало в себя многие черты различных направлений русской музыки рубежа XIX и XX веков. Главными из них были реализм, яркая национальная основа музыки, ее демократичность.

Он был соратником композиторов «Могучей кучки». Будучи учеником, а затем и сподвижником Римского-Корсакова, в начале своего творческого пути Глазунов испытал наибольшее воздействие «кучкистов», особенно Бородина. Он был другом А. Бородина, дописавшим по памяти его незавершенные сочинения. Близость человеческих натур, хотя они очень недолго были лично знакомы, определила и творческую близость: эпический стиль Бородина оказался близок творческому облику Глазунова. Ему был близок и стиль Чайковского с его тонким психологизмом, лирической открытостью.

Но главным, пожалуй, было то, что для Глазунова-человека были характерны уравновешенность, ровное доброжелательное отношение к жизни и людям. Отсюда и наиболее созвучные его творческой натуре образы — эпически-спокойные или лирико-созерцательные.

Переплетение этих образов в музыке рождает удивительное впечатление, когда лирика как бы становится объективной, приподнимается над частным, глубоко личным. А эпика насыщается чертами глубокого психологизма, становясь более личной, душевно-открытой. И тогда мир внутренних переживаний обретает черты особой мужественной сдержанности.

Но не только творческое наследие заставляет нас с уважением вспоминать Глазунова. Он вошел в историю нашей культуры как выдающийся музыкант, крупный музыкальный деятель, известный и в дореволюционной России, и в молодой Советской стране.

Профессор и директор Петербургской консерватории, личность, обладавшая незыблемым для многих авторитетом, наставник, умевший увидеть талант в молодых музыкантах и оказать им поддержку. Он был замечательным педагогом, который в годы послереволюционной разрухи поддержал юного Д. Шостаковича. В судьбе А. Глазунова зримо воплотилась преемственность русской и советской музыки. Прочное душевное здоровье, сдержанная внутренняя сила и неизменное благородство — эти черты личности композитора привлекали к нему музыкантов-единомышленников, слушателей, многочисленных учеников. Сложившись еще в юношеские годы, они определили основной строй его творчества.

Александр Константинович Глазунов родился в Петербурге 10 августа 1865 года в семье книгоиздателей. Фирма Глазуновых была основана в конце XVIII века. Их книжные магазины были одними из первых в столицах. Глазуновы, издавая сочинения русских классиков, книги по истории и т. д., занимались просвещением русского народа. Дед будущего композитора в свое время выпустил оригинальное издание пушкинского «Евгения Онегина». Пушкину оно очень нравилось, и он мечтал о таком же изданий других своих произведений.

Отец Саши был человеком огромной культуры. Мама композитора была неплохой пианисткой, брала уроки фортепьянной игры и теории музыки у одного из лучших музыкантов Петербурга профессора Ф. Лешетицкого. Потом ее наставником стал М. Балакирев. Она даже начала изучать теорию музыки под руководством Н. А. Римского-Корсакова. Естественно, что музыка занимала в жизни семьи огромное место. Отец играл на скрипке. Когда мальчику исполнилось восемь лет, его начали обучать музыке. Первыми учителями мальчика были пианисты Н. Холодкова и Е. Еленковский.

В первый же год занятий у Еленковского Александр переиграл все фуги Баха, огромное количество произведений Шопена. Много читая с листа, он познакомился со стилем разных авторов. В 13 лет он, помимо фортепиано, уже играл на скрипке, затем незаметно научился играть на виолончели.

В детстве он увлекался итальянской оперой. Впоследствии это увлечение уступило место горячей любви к творениям Глинки и других создателей русской оперной классики.

Музыкальное развитие Глазунова было стремительным. Будущий композитор с детства воспитывался в атмосфере увлеченного музицирования, поражая родных необыкновенными способностями — тончайшим музыкальным слухом и умением мгновенно запоминать в деталях однажды слышанную музыку. Позднее Глазунов вспоминал: «В доме у нас много играли, и я твердо запомнил все исполнявшиеся пьесы. Нередко ночью, проснувшись, я восстанавливал мысленно до малейших подробностей то, что слышал раньше…»

В тринадцать лет Глазунов познакомился с Мили-ем Алексеевичем Балакиревым, который был приглашен для занятий с матерью композитора. Балакирев увидел в по-детски написанных сочинениях признаки несомненного таланта и направил Сашу для систематических занятий к Римскому-Корсакову.

С Римским-Корсаковым Глазунов начал частным образом изучать теорию музыки и композицию, и за полтора года прошел весь курс гармонии, форм и инструментовки. Юный композитор развивался очень быстро, поощряемый советами Балакирева и Римского-Корсакова, постепенно ставших его друзьями. Общение с ними помогло Глазунову удивительно быстро достичь творческой зрелости и вскоре переросло в дружбу единомышленников.

Параллельно с занятиями музыкой он посещал реальное училище. Необычайная организованность, пожалуй, даже деловитость в занятиях музыкой позволили ему уже в ранние годы достигнуть высокого мастерства. Список его сочинений детских и отроческих лет не мал и разнообразен: романсы, оркестровые пьесы, наброски оперы. К 1881 году Глазунов закончил свою Первую симфонию.