Седьмой переход - [113]
Леонид Матвеевич свернул в сторону вокзального проспекта, еще совсем зеленого, и перед ним взметнулся над старым парком островерхий, тонкий и ребристый белый минарет Караван-Сарая: как он, действительно, похож на космическую ракету, готовую вот-вот взлететь в образовавшийся просвет между сентябрьскими тучами, вдогонку той, что послана сегодня утром на Луну с нашим вымпелом!
Сигнальные ракеты семилетки взвились к седьмому небу. В них спрессовалось все: и скрупулезный труд наборщика ленинской «Искры», и лихой порыв буденновца на Перекопе, и солоноватый пот землекопов первых строек, и праведная кровь безвестного защитника Сталинграда, и коллективная мысль академиков в неспокойные пятидесятые годы... Нелегко подвести черту под колонкой лет, чтоб отграничить время. И все ж итоговая черта, двойная и размашистая, прочерчена в космосе. Никогда еще мы не заглядывали так далеко — значит, коммунизм теперь близок...
Леонид Матвеевич посмотрел на окна своей квартиры. Темным-темно. Определенно, и Вася не сводит глаз с Луны, которая то появится среди рваных облаков, высветит глянцевитую мостовую, выхватит из полумрака ветви придорожных саженцев, то вновь скроется на минутку, побаиваясь очередной ракеты. О чем думает сейчас Вася-Василиса? Она-то уж специалист-историк, не любитель. Хотя, впрочем, историки привыкли копаться в прошлом...
Леонид Матвеевич не ошибся, его коренастая и низенькая Вася, накрывая стол, спросила вполне серьезно:
— И когда это мы перешагнули порог космоса, если иметь в виду не только факт запуска первого спутника?
Он рассмеялся от души.
— Что, и на сей раз просмотрела? Впрочем, каждая профессия имеет свой органический недостаток!
— Вот тебе и впрочем, — глядя на мужа, Василиса Григорьевна сама заулыбалась.
Все же хорошо с таким. Но бывает, право, и очень трудно...
...Поэзия партийной работы энергична, гражданственна, сурова, без всякого там «самовыражения». Это давно знала Анастасия. Однако минувший денек выдался необыкновенным: звонили отовсюду — с заводов, из учреждений, со строек, и все просили, требовали лучших пропагандистов, лекторов, докладчиков по «лунному вопросу». Большие и малые дела были отодвинуты на второй план. Анастасия разослала всех, кто оказался под рукой; обратилась за помощью в горком, ей пообещали в подкрепление старшекурсников педагогического института. Предприимчивый инструктор Мальцев раздобыл целую кипу схем движения Луны и орбит искусственных спутников Земли.
Райком превратился в планетарий.
Даже на квартиру Кашириной позвонил секретарь парторганизации райпромкомбината и пожаловался, что к нему все-таки не прислали лектора (сорвали такое оперативное мероприятие, зная, что в артелях инвалидов нет «доморощенных знатоков Вселенной»).
Жизнь преподает свои неожиданные уроки партийному работнику. Откровенно сказать, Анастасия сразу как-то и не оценила по достоинству это сообщение ТАСС (привыкла, что ли, к чрезвычайным новостям). Но когда ее стали буквально осаждать коммунисты, она поняла всю огромность, весь смысл случившегося. И крепко отругала себя за бескрылый практицизм, за приземленность и еще бог знает за что.
Она до поздней ночи не ложилась спать. Долго всматривалась в ту сторону, где над степным мглистым Зауральем величаво проплывала, огибая город, полная Луна. Анастасия глядела на нее с умилением, точно до сих пор не замечала вовсе. Да и верно, в молодости не довелось встречаться с милым под Луной, а когда полюбила Родиона, вернувшегося с фронта, было уже не до Луны, возраст не тот, не комсомольский, хотя поздние чувства, быть может, и самые безотчетные из всех...
— Мамочка, ты опять не спишь? — Леля стояла посреди комнаты па лунной узенькой дорожке и, переступая с ноги на ногу, жмурилась спросонья. — Скажи, ракета не долетела еще?
— Нет еще, дочка, не долетела.
— Скорей бы уж, — позевывая и протирая кулачком глаза, говорила Леля.
Анастасия поднялась, обняла ее, и они, взявшись за руки, подошли к окну: мать — статная, подтянутая, в пуховом дымчатом платке, спадающем с округлого плеча, и дочь — худенькая, голенастая, нескладная.
— Я испугалась, что ты плачешь, — сказала Леля, ласкаясь к ней.
— С чего ты взяла? — Анастасия крепко прижала девочку к себе так, что гулко забилось сердце, и по всему телу от его ударов разливался тревожный звон.
«Да-да, это не старчество, не холод, не равнодушие, это седая юность...» — успокаивая себя, думала Анастасия Никоноровна об этой главной части своей жизни, которая вся, без остатка, должна быть отдана людям.
А Луна, вырвавшись на безоблачный стрежень ветреного неба, щедро расплескала родниковые потоки по всей степи, исполосованной белыми лучами автомобильных фар. По глухим проселочным дорогам, сходящимся у моста через Урал, двигались машины с хлебом. И где-то на небесном большаке лунная ракета беспрерывно сигналила встречным звездам. Они горели ровно и синё. Ни одна из них не упала в эту ночь на землю.
Если это правда, что у каждого из нас есть своя звезда, то которая же там, в необжитой вышине, светит сейчас Анастасии?
1958—1960 г.
Рига—Оренбург
Последняя повесть недавно ушедшего из жизни известного уральского прозаика рассказывает о завершающих днях и часах одного из крупнейших сражений Великой Отечественной войны — Ясско-Кишиневской битвы.Издается к 40-летию Победы советского народа в Великой Отечественной войне.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В романе живут и работают наши современники, люди разного возраста, самых разных сфер деятельности (строители, партийные работники, творческая интеллигенция), сплоченные общностью задач и цели — дальнейшим совершенствованием советской действительности.
Роман Бориса Бурлака «Левый фланг» посвящен освободительному походу Советской Армии в страны Дунайского бассейна. В нем рассказывается о последних месяцах войны с фашизмом, о советских воинах, верных своему интернациональному долгу.Повествование доведено почти до дня победы, когда войска южных фронтов героически штурмовали Вену.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Борис Бурлак — известный уральский писатель (1913—1983), автор романов «Рижский бастион», «Седьмой переход», «Граненое время», «Седая юность», «Левый фланг», «Возраст земли», «Реки не умирают», «Смена караулов». Биографическое повествование «Жгучие зарницы» — последнее его произведение. Оно печаталось лишь журнально.
Константин Симонович Гамсахурдиа — писатель, филолог-грузиновед, автор историко-литературных трудов. Родился в поселке Абаша Сонакского уезда Кутаисской губернии. Окончил грузинскую гимназию в Кутаиси. Учился в Петербургском Университете, где занимался в семинарии Н. Я. Марра. Из-за разногласий с учителем уехал учиться за границу (Кенигсберг, Лейпциг, Мюнхен, Берлин). В 1914 в связи с началом первой мировой войны арестован в Германии, около года провел в концлагере. Окончательно вернулся в Грузию в 1921. Один из основателей и руководителей "Академической группы писателей", издатель ряда журналов.
Дмитрий Разов по профессии — журналист. Известен своими остропроблемными очерками на экологическую и экономическую тематику.Родился в 1938 году в Ленинграде, откуда в начале войны был эвакуирован в Бугуруслан. С 1961 года его судьба связана с Прикамьем. Работал мастером, механиком на нефтяном промысле, корреспондентом газеты «Молодая гвардия», собственным корреспондентом газеты «Лесная промышленность» по Уралу.В 1987 году в Пермском книжном издательстве вышла книга публицистики Д. Ризова «Крапивные острова», в журнале «Урал» опубликована повесть «Речка».Повести Д.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Где-то возле Гринвича. Рассказ написан в начале 1963 года. Впервые напечатан в альманахе «На Севере Дальнем» (Магадан, 1963, вып. 1). Включен в книги «Зажгите костры в океане» (Ма¬гадан, 1964), «Чудаки живут на востоке» («Молодая гвардия», 1965), «Весенняя охота на гусей» (Новосибирск, 1968). В июне 1963 года в письме к сестре О. Куваев сообщил: «Написал два рассказа («Где-то возле Гринвича» и «Чуть-чуть невеселый рас¬сказ». – Г. К.), один отправил в печать… Хочу найти какую-то сдержанную форму без всяких словесных выкрутасов, но в то же время свободную и емкую.
Герои произведений Гусейна Аббасзаде — бывшие фронтовики, ученые, студенты, жители села — это живые образы наших современников со всеми своими радостями, огорчениями, переживаниями.В центре внимания автора — нравственное содержание духовного мира советского человека, мера его ответственности перед временем, обществом и своей совестью.