Сбежавшее лето - [28]

Округлив  глаза  и тяжело дыша,  близнецы  слушали ее,   не  перебивая.

—  А в конце она убила ее? —вдруг спросила Полли.— Девочка убила свою тетку?

—  На ее месте я бы обязательно убила,— сказала Анна.— Я бы ее за­стрелила! Бах! Бах!

—  Ну и кровожадные! — усмехнулся Саймон из глубины лавки.

—  По-моему,  не  убила.— А  Мэри-то  надеялась,   что  Саймон  не  слу­шает.— Но  кончилось  все  вот  чем:   девочка  убежала  туда,  где  никто  не мог ее найти. На необитаемый остров или что-то в этом роде.

—  А ты  хочешь  убежать,  Мэри?   Ты  ведь  тоже  сирота? — спросила Полли.

—  Если   кто   сейчас   и   побежит,   так   это   вы,— вмешался   Саймон.— Знаете,  который  сейчас  час?   Уже     около двенадцати,   и  мама  ждет  нас к  обеду.— Он  посмотрел  на  Мэри.— Может,  ты  тоже  пойдешь  с  нами? Если ты голодна...

Поскольку  она  сама   сказала  ему,   что  тетя   Элис   морит   ее   голодом, то отказаться было неловко.

—  Но    я    должна   вернуться    домой    к    половине   второго,— сказала она.

—  Вернешься,— пообещал   Саймон.— По   воскресным   дням   мы   обе­даем рано.

—  Есть люди, которые очень любят выдумывать, вот в чем беда,— ска­зал Саймон, когда они шли по набережной. Близнецы бежали впереди и не могли слышать их разговора.

Мэри стало не по себе, но лишь на секунду. Он имел в виду не ее, а Кришну. В телефонном справочнике Лондона оказалось очень много Пателей, но ни один из них не жил на Бэкингем-пэлес-террас.

—  Подожди    делать    вывод,— возразила    Мэри.— Может,    его    дяди нет в справочнике.

—  Да,   это   старый   справочник,— согласился   Саймон   и   вздохнул.— Понимаешь,   Бэкингем-пэлес-террас   находится   в   районе   Белгрэвии,   где расположены все посольства и живут только очень богатые люди.

—  Кришна говорит, что его дядя богатый.

—  Если хочешь знать, я этому не верю,— фыркнул Саймон.

—  Почему?

—  Потому   что   все   иммигранты   бедняки,— снисходительно   объяснил Саймон.— Это общеизвестно. Поэтому они сюда и едут.

—  А вдруг он разбогател, с тех пор как приехал?

Саймон пожал плечами.

—  Ты хочешь сказать, что Кришна врет?

—  Не совсем. Скорее, врет его дядя.

—  Не понимаю.

Саймон помолчал. Он ссутулился, засунул руки в карманы, нахмурил лоб. И сказал с расстановкой:

—  Я верю, что у него в Лондоне дядя, но то, что он богат и ездит на «кадиллаке»,— чепуха.   Он,   по-видимому,   написал   им,   что   разбогател,   и хвастался...   Люди  часто  так  делают.   Выдумывают,   чтобы   придать   себе вес...

Но  Мэри,   которая  лучше  других   должна  была  понимать  справедли­вость его слов, возмутилась:

—  Сам ты выдумываешь! Откуда тебе все это известно?  Как тебе не стыдно! Я расскажу Кришне, что ты про него говоришь!

—  И поступишь подло. Я ведь тебе это сказал по секрету.

Мэри посмотрела на него, встретила приветливый, честный, взволно­ванный взгляд, и ей стало стыдно.

— Вот почему ты сказал, что мы не можем послать письмо,— дога­далась она.— Ты решил, что его дядя не живет по тому адресу, который он назвал, и побоялся, что письмо попадет в чужие руки?

Саймон огорченно кивнул.

—  Именно такой адрес он и должен был сообщить. Он, наверное, ду­мает, что в Лондоне все живут возле Бэкингемского дворца.

Саймон прав, думала Мэри. Во многих вещах он разбирается гораздо лучше нее. Но с другой стороны, квартира ее родителей была как раз не­далеко от дворца, а они вовсе не принадлежали к числу очень богатых лю­дей. Что же касается Бэкингем-пэлес-террас, то эта улица вполне могла оказаться и бедной...

—  Можно  съездить   и   посмотреть,— предложила   она.— Я   могу   хоть завтра поехать в  Лондон.  В  копилке  у  меня есть деньги,   попрошу  тетю Элис    дать    мне    с    собой    поесть,    скажу,    что    проведу    весь    день    на пляже...

Саймон пнул камень ногой.

—  Твоя   поездка   может   оказаться и напрасной.   Вдруг   ты   его   не найдешь?

У него был такой расстроенный вид, он так беспокоился, так согнулся от обрушившейся на его плечи тяжести, что у Мэри лопнуло терпе­ние:

—  Если нет, тем хуже для него. Да не беспокойся ты, Саймон...

И Полли, которая остановилась их подождать и услышала ее слова, вдруг подтвердила:

—  Беспокойное он существо, как говорит наша мама!

—  Мама говорит, что непонятно, от кого он унаследовал эту черту,— добавила Аннабел.

Мэри тоже не могла понять этого, когда очутилась в «Харбор-вью». Обитатели этого дома явно не умели беспокоиться, и уж, во всяком случае, их мало волновали шум и беспорядок. Узкий коридор был весь забит колясками и игрушками, большими картонными коробками и даже ведром, наполненным до краев водой, словно кто-то готовился к гонкам с препятст­виями. В глубине дома собралась вся семья: двое младенцев, мама, бабуш­ка и рослый мужчина в рубашке с короткими рукавами, отец Саймона,— догадалась Мэри. А когда Саймон, она сама и Полли-Анна тоже уселись за большим круглым столом в крохотной комнатушке, их оказалось целых девять человек, и они все разом принялись галдеть, стараясь перекричать радио, из которого неслись звуки военного марша, исполняемого вроде сра­зу несколькими духовыми оркестрами. Несмотря на громкие голоса, Мэри так и не смогла разобрать, кто что говорит, но поняла, что ее, по-видимо­му, представляют, потому что трое взрослых кивнули ей и улыбнулись, а Саймон, убрав со стоявшего в стороне стула вещи, придвинул его к столу.