Сакалиба - [13]
рассказывает о том, что наблюдал в стране тюрок, хазар, русов, сакалиба, башкир и
других...> [305, с. 65].
2. <Сказал Ахмад Ибн Фадлан: "Когда прибыло письмо Алмуша, сына йылтывара, правителя сакалиба, к повелителю правоверных ал-Муктадиру. ."> [305, с. 67]й.
3. <Послом к ал-Муктадиру от правителя сакалиба был человек по имени 'Абдуллах Ибн
Башту Хазар> [305, с. 69].
4. <Именноон (Текин Тюрок. -Д.М.) обманул Назираи побудил его обратиться к
повелителю правоверных и передать ему письмо "правителя сакалиба"> [305, с. 81].
5. <Когда мы были от правителя сакалиба, к которому направлялись, на расстоянии дня и
ночи пути, он отправил встречать нас четырех подчиненных ему правителей, своих
братьев и сыновей> [305, с. 113].
6. <И он обрадовался [знанию] этих двух сур больше, чем если бы стал правителем
сакалиба> [305, с. 135]*.
7. <На правителя сакалиба [наложена] дань, которую он платит правителю хазар: от
каждого дома в его государстве - шкуру соболя. Если из страны хазар в страну сакалиба
прибудет корабль, правитель выедет верхом, пересчитает то, что в нем [имеется], и
возьмет из всего этого десятую часть> [305, с. 145].
8. <Сын правителя сакалиба находится в заложниках у правителя хазар. Правителю хазар
сообщили о красоте дочери правителя сакалиба, и он послал сватать ее. [Правитель
сакалиба] запротестовал и отказал ему; тогда он послал [за ней] и взял ее силой. Он был
иудеем, она - мусульманкой. Она умерла у него, и тогда он послал [к правителю сакалиба], требуя другую его дочь. Но едва известие об этом дошло до правителя сакалиба, он
упредил его и выдал ее замуж за правителя эс-келов> [305, с. 145].
9. <Воистину, именно страх перед правителем хазар побудил правителя сакалиба написать
султану10 и попросить, чтобы тот построил для него крепость> [305, с. 145]".
10. <Хазары и их правитель - все иудеи. Сакалиба и все их соседи подчинялись ему; он
обращался к ним как к своим рабам, а они покорно повиновались ему>12.
Приведенные выше фрагменты показывают, что название сакалиба употребляется у Ибн
Фадлана двояко. В значительном большинстве случаев (11 из 14) оно предстает как часть
титула правителя волжских булгар (малик ас-сакалиба). Всего лишь в трех случаях
название сакалиба употребляется самостоятельно и обозначает подданных Алмуша. При
столь очевидной диспропорции напрашивается вопрос: называет ли Ибн Фадлан волжских
булгар сакалиба потому, что их правитель именовался малик ас-сакалиба. или наоборот, Алмуш именуется правителем сакалиба потому, что его подданные назывались сакалиба"!
Я полагаю, что правильнее было бы поддержать первое предположение. Начнем хотя бы с
того, что некоторые из фрагментов, где название сакалиба употребляется отдельно,
сомнительны. Фрагмент 1, например, вообще не принадлежит перу Ибн Фадлана и
представляет собой заголовок, <шапку>, вставленную переписчиком для отделения
сообщения Ибн Фадлана от предшествующего ему текста в мешхед-ском сборнике. Два
наблюдения наводят на эту мысль. С одной стороны, Ибн Фадлан упомянут здесь в
третьем лице, что контрастирует с его манерой говорить о себе в первом лице, которую мы
отмечаем в остальной части сообщения, с другой - изложение Ибн Фадлана начинается в
сборнике позднее, и для его ввода составитель помещает особую фразу: <Ибн Фадлан
сказал> [305, с. 65]. Далеко не бесспорен и фрагмент 9. Как явствует из примечания 12, он
не принадлежит к меш-хедской рукописи и дается по цитате, приводимой у Йакута. Но
верность передачи у Йакута вызывает сомнения. А.П. Ковалевский в первом издании
перевода текста Ибн Фадлана (1939) писал, что <принадлежность Ибн Фадлану первой
части приписываемого ему рассказа о хазарах у Якута вызывает сомнение или, во всяком
случае, требует особого исследования> [22, с. 20], хотя во втором (1956) оставил его в
тексте [12, с. 148]. С.Ад-Даххан, издавший текст мешхедской рукописи тремя годами
позднее, вообще не включил ее в текст, считая, что ее нельзя приписывать Ибн Фадлану
из-за несхожести стиля [305, с. 172, прим. 3]. Фрагменты, приводимые у Йакута,
показывают, что он в ряде случаев модифицировал текст Ибн Фадлана в духе собственных
представлений. Понятие сакалиба появляется в тексте Йакута для обозначения волжских
булгар намного чаще, чем у Ибн Фадлана, причем именно благодаря Йакуту13. Как
показывают приведенные в примечании 13 фрагменты, Йакут, основываясь на рассказе
Ибн Фадлана, отождествил сакалиба с волжскими булгарами и в дальнейшем часто
употреблял это название применительно к ним. Тем самым приписывать фрагмент 9
Йакуту по меньшей мере столь же правомерно, сколь и Ибн Фадлаиу. Более того,
некоторые соображения говорят даже в пользу авторства Йакута. У Йакута название
сакалиба применительно к волжским булгарам употребляется довольно часто, а в тексте
Ибн Фадлана, за исключением отмеченного нами выше упоминания о стране сакалиба,
оно не встречается. Ибн Фадлан, описывая волжских булгар, нигде прямо не называет их
сакалиба. Как правило, он употребляет по отношению к ним местоимение <они> и лишь
изредка говорит <жители его (т.е. Алмуша. -Д.М.) царства> (ахлмамлакати-хи) [305, с. 114]
Монография представляет собой очерк ряда ярких и одновременно слабо изученных эпизодов многовековой истории Арабского Востока. При том, что на страницах монографии дана широкая панорама истории арабов в эпоху Античности, Средние века и Новое время, основным центром притяжения авторского внимания является проблема пространств в арабо-мусульманской истории. Как воспринимали арабов античные авторы и что мы знаем о структуре, перемещениях и свершениях арабских племён доисламской поры, как описывали арабские авторы земли, лежавшие за пределами Дар ал-ислам, и как воспринимали пришедших оттуда чужаков, как в арабской географической литературе сочетались реальные знания и мифологизированные представления, как сосуществовали номадическое и городское пространства на мусульманском Западе и как структурировалось пространство мечетей ал-Андалуса, как выстраивались социальные и смысловые пространства арабского мира в позднее Средневековье и в Новое время — все эти вопросы рассматриваются авторами монографии на материале конкретных исторических казусов.
Настоящая работа представляет собой попытку реконструкции истории государства Лахмидов, существовавшего в период со второй половины III по начало VII вв. в юго-западной части современного Ирака. Правители Лахмидской династии обладали властью над рядом арабских племен, в том числе и живших в Аравии, но в то же время подчинялись царям Сасанидской державы и служили им как наместники. В работе представлена политическая история Лахмидского государства, сделаны наблюдения и обобщения относительно его развития.
сакалиба исламской литературы — бывшие воины славянских контингентов византийских армий, перешедшие в ходе боев в Малой Азии на сторону мусульман, а также невольники славянского происхождения, привезенные на Восток из славяно-германского региона, Чехии, русских земель, с Балкан. Каждая из этих групп имеет свою историю. Предпринятое в работе комплексное изучение средневековых восточных и западных материалов дало возможность установить общие закономерности истории сакалиба, а также сделать ряд наблюдений относительно истории исламского мира, Европы, Руси.
В монографии показана эволюция политики Византии на Ближнем Востоке в изучаемый период. Рассмотрены отношения Византии с сельджукскими эмиратами Малой Азии, с государствами крестоносцев и арабскими эмиратами Сирии, Месопотамии и Палестины. Использован большой фактический материал, извлеченный из источников как документального, так и нарративного характера.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.