Сакалиба - [11]
17 Подробный анализ этих сведений дан в главе 4 части III.
18 Относительно дат правления Мубашшира см.: 587, с. 114; 616, с. 90. '* Наши источники
здесь - Ибн ал-Кардабус (XII в.) [110, с. 122-
123] и Ибн Халдун (1332-1406) [277, т. 4, с. 165]. Рассказ Ибн ал-Кар-дабуса более детален
и, по-видимому, более правдоподобен, ибо лишь в нем упоминается предшественник
Мубашшира Ибн ал-Аглаб ал-Муртада, правивший на Балеарских островах в 1050-1093 гг.
сначала как наместник эмира Дении, а затем, после свержения последнего в 1076 г., - как
независимый властелин. Согласно Ибн ал-Кардабусу, юный Мубашшир по счастливой
случайности встретил в Барселоне посланника ал-Муртады, который поразился его
смышлености; евнуха выкупили и привезли на Мальорку, где он вскоре достиг высот при
дворе правителя. Если строго следовать рассказу Ибн ал-Кардабуса, то выкупить
Мубашшира могли лишь после 1076 г., ибо посольство в Барселону ал-Муртада мог
направить только как независимый правитель. Если следовать Ибн Халдуну, то Мубашшир
был выкуплен раньше и назначен правителем островов еще в 1050 г., после смерти
предыдущего наместника Сулаймана Ибн Мушкийана [ср.: 284, т. 5. с. 256]. Такая версия, игнорирующая правление ал-Муртады, маловероятна еще и потому, что, согласно ей,
владычество Мубашшира на островах должно растянуться на беспрецедентно долгий срок
- с 1050 по 1114 г., то есть на шестьдесят четыре года.
30 Отвергать показания такого несомненно информированного и авторитетного историка, как Ибн 'Изари, было бы, наверное, слишком смело, однако его упоминание о Мубашшире
как о саклаби вызывает некоторые сомнения. Другие средневековые историки,
упоминающие о Мубашшире, - помимо уже процитированных Ибн ал-Карда-буса, ал-
Калкашанди и Ибн Халдуна, это также 'Абд ал-Вахид ал-Мар-ракуши, Ибн Са'ид и ал-
Маккари [198, с. 105-108; 269, т. 2, с. 467; 41, т. 2, с. 584 соотв.], - не называют его саклаби, хотя и сообщают относительно подробные сведения о его биографии. Мы не можем,
следовательно, с полной уверенностью утверждать, что Мубашшир действительно носил
нисбу ас-Саклаби, а не получил ее от Ибн 'Изари или его источника. Слова Ибн 'Изари о
Мубашшире ас-Саклаби - мимолетное упоминание, находящееся в кратком предисловии к
рассказу о завоевании Балеарских островов альмохадами в 1202 г. Невозможно исключать, что и данный фрагмент Ибн 'Изари составил со слов своих источников по событиям
начала XIII в., то есть по рассказам, относящимся к тому времени. В свете соображений, представленных в настоящем Введении, в XIII в. употребление названия саклаби в
значении <евнух> уже не должно удивлять. Такие рассуждения носят, разумеется, скорее
гипотетический характер, но их цель - выразить сомнение, а не утвердить какое-либо
положение.
21 ...ба'да 'узм султани-хи ва си'ат автани-хи ва касрат сакалиба-ти-хи ва хубшани-хи ва
'узм амри-хи ва ша 'ни-хи [41, т. 2, с. 609].
22 Такой вывод был сделан Х.Кепштайн на основе анализа одной надписи 1061 г. из
византийской южной Италии. Полагая, что изменение значения слова началось раньше, Кепштайн одновременно полагает, что отступать по времени на слишком ранний срок
неправомерно [509, с. 83- 85]. До Кепштайн считалось, что в греческом языке слово
окАа'рЧ> приобретает значение <раб> со второй трети XII в. [450, с. 25-26].
23 Слово хаджиб изначально обозначало камергера, каковой смысл оно сохранило в
Машрике. В мусульманской Испании, о которой идет речь у Ибн 'Изари, хаджиб, бывший
наиболее приближенным к правителю человеком и имевший возможность пропускать или
не пропускать к нему людей, приобрел с течением времени немалую власть, оттеснив на
второй план визирей. Э.Леви-Провансаль сравнивал анда-
лусскоголодлсмбас'аббасидским визирем [522, т. 3,с. 18]. Влияние хад-жиба достигло
своей высшей точки, когда эту должность в конце X - начале XI в. занимал Мухаммад Ибн
Аби 'Амир (ал-Мансур), ставший фактическим правителем Андалусии. Должность
хаджиба, вместе со всевластием, ал-Мансур передал по наследству своим сыновьям,
одним из которых был упомянутый у Ибн 'Изари 'Абд ар-Рахман.
ЧАСТЬ I
НАЗВАНИЕ САКАЛИБА В СРЕДНЕВЕКОВОЙ ИСЛАМСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
Итак, в контексте средневекового мусульманского общества слово саклаби означало слугу, относившегося к <народу сакалиба>. Что представлял собой в понятиях мусульман этот
народ? Упоминаний о сакалиба в средневековой восточной литературе, прежде всего,
географической, много, но их ценность далеко не одинакова. Употребляя какое-либо слово, человек не всегда объясняет попутно его значение; сходным образом не из всех
упоминаний о сакалиба можно заключить, кто конкретно имеется в виду1. Поэтому
анализироваться далее будут не все упоминания о сакалиба, а только те, из которых ясно, к
кому восточные авторы применяли это название. Наибольшей ценностью обладают,
естественно, свидетельства авторов, лично общавшихся с людьми, которых они называют
сакалиба, то есть употреблявших это слово в том же смысле, какой вкладывали в него их
современники - работорговцы. Рассказы этих авторов будут выделены в особую группу и
проанализированы отдельно (глава 1).
Другую группу составят свидетельства авторов, не посещавших Европу лично, но
Монография представляет собой очерк ряда ярких и одновременно слабо изученных эпизодов многовековой истории Арабского Востока. При том, что на страницах монографии дана широкая панорама истории арабов в эпоху Античности, Средние века и Новое время, основным центром притяжения авторского внимания является проблема пространств в арабо-мусульманской истории. Как воспринимали арабов античные авторы и что мы знаем о структуре, перемещениях и свершениях арабских племён доисламской поры, как описывали арабские авторы земли, лежавшие за пределами Дар ал-ислам, и как воспринимали пришедших оттуда чужаков, как в арабской географической литературе сочетались реальные знания и мифологизированные представления, как сосуществовали номадическое и городское пространства на мусульманском Западе и как структурировалось пространство мечетей ал-Андалуса, как выстраивались социальные и смысловые пространства арабского мира в позднее Средневековье и в Новое время — все эти вопросы рассматриваются авторами монографии на материале конкретных исторических казусов.
Настоящая работа представляет собой попытку реконструкции истории государства Лахмидов, существовавшего в период со второй половины III по начало VII вв. в юго-западной части современного Ирака. Правители Лахмидской династии обладали властью над рядом арабских племен, в том числе и живших в Аравии, но в то же время подчинялись царям Сасанидской державы и служили им как наместники. В работе представлена политическая история Лахмидского государства, сделаны наблюдения и обобщения относительно его развития.
сакалиба исламской литературы — бывшие воины славянских контингентов византийских армий, перешедшие в ходе боев в Малой Азии на сторону мусульман, а также невольники славянского происхождения, привезенные на Восток из славяно-германского региона, Чехии, русских земель, с Балкан. Каждая из этих групп имеет свою историю. Предпринятое в работе комплексное изучение средневековых восточных и западных материалов дало возможность установить общие закономерности истории сакалиба, а также сделать ряд наблюдений относительно истории исламского мира, Европы, Руси.
Средневековые японские шпионы и диверсанты Ниндзя, и их загадочное, профессиональное искусство –- Нин-Дзюцу, относятся к наименее исследованным областям. История изучения этого феномена на западе, не насчитывает и пятидесяти лет. Она берет свое начало – с небольшой заметки в журнале «Newsweek» на 3 августа 1964 года. Автор этой небольшой статьи, рассказывал о волне «ниндзямании», захлестнувшей Страну Восходящего Солнца, вкратце сущность и методы нин-дзюцу, и даже представлял последнего мастера этого загадочного искусства Фудзиту Сэйко.
В томе освещается деятельность трудящихся Украинской ССР, добившихся под руководством Коммунистической партии значительных успехов в осуществлении планов хозяйственного и культурного строительства, подъема благосостояния народа в годы послевоенного восстановления и дальнейшего укрепления социализма. В книге показан неуклонный подъем экономики республики — составной части единого народнохозяйственного комплекса страны, расцвет украинской советской культуры, дальнейшее укрепление сотрудничества и дружбы народов СССР.
В книге содержится краткое изложение взглядов современных украинских ученых на национальный исторический процесс. С учетом последних достижений отечественной и мировой исторической науки воспроизводится широкая панорама исторического прошлого украинского народа. В центре внимания авторского коллектива находятся преимущественно вопросы политической истории. Вместе с тем достаточно полно освещены также вопросы социально-экономической истории, культурного и этнонационального развития. Авторами очерков являются ведущие историки Украины — члены украинской части Совместной украинско-российской комиссии историков при НАН Украины и РАН.
Цитата из Михаила Кузмина, вынесенная в заголовок, на первый взгляд совершенно неприложима к советской интимной культуре. Она как раз требовала чего-то большего, чем любовь, редуцируя само чувство к величине бесконечно малой. Соцреализм в классическом варианте свел любовный сюжет к минималистской схеме. Любовному сюжету в романе или фильме отводилась по преимуществу роль аккомпанирующая, а его типология разнообразием не отличалась.Томление страсти, иррациональность, эротика, все атрибуты «чувства нежного» практически отсутствовали в его советском варианте, так что зарубежные наблюдатели зачастую отказывались считать эту странную страсть любовью.
Удельная – район необычный и притягательный и истории здесь не меньше, чем в центральной части города, на Невском проспекте, или Дворцовой набережной... Эта книга для старожилов, которые смогут с ее помощью окунуться в мир своего детства. Она и для тех, кто живет в Удельной уже много лет, но не знаком с богатой историей этого исторического места. И для тех, кто приехал сюда совсем недавно или ненадолго. Каждый найдет на этих страницах что-то интересное для себя и почувствует душу этих мест.
Книга рассказывает о современном израильском поселенчестве, о его истории и современном состоянии. Особое внимание автор, израильский исследователь доктор Велвл Чернин, родившийся в Москве и окончивший кафедру этнографии истфака МГУ, уделил роли русскоязычных евреев в израильском поселенческом движении.