Сакалиба - [10]
8 Определить, о каком острове идет речь, практически невозможно, ибо сам аз-Зухри имел
о нем лишь очень приблизительное понятие. В данном фрагменте С.какин (по другому
написанию - С.канин) - один из островов Индийского моря (Бахр ас-Синд), но несколько
ранее автор помещает его на самый край света, за сказочным островом Бак Вак [133, с.
295]. Между тем прототипом мифического С.какипа был, скорее всего, какой-нибудь из
островов Красного моря или, может быть, Сокотра, где арабские пираты устроили себе
опорный пункт.
' Т.Левицкий ссылается здесь на рукопись № 271, хранящуюся в Лейдене и недоступную
мне.
10 О значении слова фитйан (ед. фата) см. прим. 6.
" Перевод <слуги> условен, ибо в арабском тексте стоит хадам, а это слово, как показал Д.
Аялон, в средние века часто обозначало евнухов [412; 413].
13 Обычное значение термина васиф - слуга, но в источниках по истории мусульманской
Испании он обозначает и евнуха. У Ибн Хаййана, например, мы читаем: <...что со мной?
Вижу я тебя без скопца-васифа, стоящего с тобой рядом и охраняющего тебя...>[ 117, с.
40]. Хотя временами вусафа путают с сакалиба, по-видимому, как евнухов (см. напр.: 117, с. 4, 132; 251, ч. 1, с. 101), во время дворцовых церемоний они стояли особой шеренгой, отдельно от сакалиба, хотя и рядом с ними [276, с. 51, 119, 184, 198, 230; 41, т. 1, с. 251].
13 Прилагательное, входившее в состав арабского имени и указывавшее на связь
(например, происхождение) человека с тем или иным местом или народом, например ал-
Андалуси (андалусец), ас-Сикилли (сицилиец), ат-Турки (тюрок) и т.д.
14 Родным языком отца Насра, как мы узнаем из источников, был испанский [112, с. 111-112]. Можно возразить, что у Ибн ал-Фаради (ум. в 1013 г.) упоминается некий Наср ас-
Саклаби, носивший, как и евнух 'Абд ар-Рахмана II (822-852), куийу (прозвище) Абу-л-
Фатх [272, т. 2, с. 157; № 1493]. Но следует ли обязательно идентифицировать этих двух
слуг? В некоторых случаях идентификация слуг, упоминаемых у Ибн ал-Фаради, со
слугами, о которых говорится в других источниках, невозможна. Так, в одном месте Ибн
ал-Фаради упоминает о некоем Афлахе, клиенте кордовского халифа 'Абд ар-Рахмана III
[272, т. 1, с. 83, М° 262]. В то же время Афлахом назывался известный вольноотпущенник
'Абд ар-Рахмана III, который служил в войске и часто принимал участие в походах. Но
данные источников позволяют нам заключить, что речь идет не более чем о совпадении.
Афлах, упомянутый у Ибн ал-Фаради, в 337 г.х. (11 июля 948 - 30 июня 949 г.) уехал на
Восток, тогда как вольноотпущенник-полководец умер в 321 г.х. (1 января - 22 декабря 933
г.) [120, с. 330]. Ибн ал-Фаради и Ибн Хайй-ан говорят, следовательно, о разных людях.
При этом, зная интересы авторов, можно сказать, что Ибн ал-Фаради пишет об
андалусских факихах, историки - о людях, принимавших участие в политической жизни. О
Насре Ибн ал-Фаради сообщает лишь то, что он рассказывал хадисы со слов некоего 'Абд
ар-Рахмана Ибн Асада ал-Казаруни ал-Макки, не сообщая при этом никаких дат. Наср, служивший 'Абд ар-Рахману И, занимался отнюдь не рассказом хадисов, а службой во
дворце, причем принимал весьма активное участие в политической жизни. Известен он
прежде всего как влиятельный придворный евнух, участвовавший в отражении нападения
норманнов в 844 г. и погибший впоследствии в результате неудачной попытки отравить
своего повелителя. Если мы будем придерживаться идентификации этих двух людей, как
тогда объяснить, что Ибн ал-Фаради ни словом не упоминает о таких известнейших
фактах из его жизни? Видимо, речь идет все-таки о разных людях - придворном евнухе
Насре с неизвестной нисбой и Насре ас-Саклаби, рассказывавшем хадисы. Но как тогда
объяснить, что оба слуги носили кунйу Абу-л-Фатх? Если мы просмотрим наиболее
важные испано-мусульманские сборники биографий ученых, то обнаружим в них двадцать
три человека по имени Наср [272, т. 2, с. 157, J* 1491-1493; 322, с. 234, № 835-838; 252, с.
636-637, № 1395-1400; 78, с. 461-462, № 1390-1393; 240, т. 2, с. 211-213, № 579-590; 29, с.
199-200, № 180,181]; двенадцать из них носили кунйу Абу-л-Фатх. Следующая по частоте
употребления кунйа - Абу 'Амру - обнаруживается всего три раза. Такие подсчеты
показывают, что сочетание имени Наср и кунйи Абу-л-Фатх встречалось в мусульманской
Испании намного чаще, чем какое-либо иное. Возможность того, что два слуги по имени
Наср носили одну и ту же кунйу, следовательно, весьма высока, и вероятность совпадения
не дает возможности с уверенностью отожествить евнуха 'Абд ар-Рахмана II с евнухом-
хади-соведом. Между прочим, у Ибн ал-Фаради упоминаются еще три человека по имени
Бадр, из которых двое именуются ас-Саклаби; все они носят кунйу Абу-л-Гусн, но
остаются при этом разными людьми [272, т. 1,с. 96, №294-296].
" О фаррашун см.: 288, т. 3, с. 341.
16 Кутама - моя поправка от Клана, что мы видим в тексте рукописи. Автор, очевидно, имел в виду не арабское племя кинана, а берберское племя кутама, воины которого
составляли основу фатимид-ского войска. При этом они составляли в войске особый
корпус (та'и-фа), и автор отделяет их здесь от остальных берберов.
Монография представляет собой очерк ряда ярких и одновременно слабо изученных эпизодов многовековой истории Арабского Востока. При том, что на страницах монографии дана широкая панорама истории арабов в эпоху Античности, Средние века и Новое время, основным центром притяжения авторского внимания является проблема пространств в арабо-мусульманской истории. Как воспринимали арабов античные авторы и что мы знаем о структуре, перемещениях и свершениях арабских племён доисламской поры, как описывали арабские авторы земли, лежавшие за пределами Дар ал-ислам, и как воспринимали пришедших оттуда чужаков, как в арабской географической литературе сочетались реальные знания и мифологизированные представления, как сосуществовали номадическое и городское пространства на мусульманском Западе и как структурировалось пространство мечетей ал-Андалуса, как выстраивались социальные и смысловые пространства арабского мира в позднее Средневековье и в Новое время — все эти вопросы рассматриваются авторами монографии на материале конкретных исторических казусов.
Настоящая работа представляет собой попытку реконструкции истории государства Лахмидов, существовавшего в период со второй половины III по начало VII вв. в юго-западной части современного Ирака. Правители Лахмидской династии обладали властью над рядом арабских племен, в том числе и живших в Аравии, но в то же время подчинялись царям Сасанидской державы и служили им как наместники. В работе представлена политическая история Лахмидского государства, сделаны наблюдения и обобщения относительно его развития.
сакалиба исламской литературы — бывшие воины славянских контингентов византийских армий, перешедшие в ходе боев в Малой Азии на сторону мусульман, а также невольники славянского происхождения, привезенные на Восток из славяно-германского региона, Чехии, русских земель, с Балкан. Каждая из этих групп имеет свою историю. Предпринятое в работе комплексное изучение средневековых восточных и западных материалов дало возможность установить общие закономерности истории сакалиба, а также сделать ряд наблюдений относительно истории исламского мира, Европы, Руси.
В конце XIX века правительство Российской империи занималось организацией важной для мусульман религиозной практики – паломничества к святым местам, хаджа. Таким образом власть старалась взять под контроль мусульманское население России, интегрировать его в имперское пространство, а также расширить свое влияние в соседних странах. В 1920-е годы советская власть восстановила имперскую инфраструктуру хаджа. Хотя с усилением ксенофобских тенденций в 1930-х хадж был свернут, влияние СССР на Ближнем Востоке во многом опиралось на остатки прежней инфраструктуры.
Утраченное время. Как начиналась вторая мировая война. Сокращенный перевод с английского Е. Федотова с предисл. П. Деревянко и под редакцией О. Ржешевского. М., Воениздат, 1972 г. В книге известного английского историка подробно анализируются события предвоенного периода. На основании архивных документов, мемуаров видных государственных и политических деятелей, а также материалов судебных процессов над военными преступниками автор убедительно вскрывает махинации правящих кругов западных держав, стремившихся любой ценой направить гитлеровскую агрессию против СССР. Автор разоблачает многие версии реакционной историографии, фальсифицирующей причины возникновения второй мировой войны.
В числе государств, входивших в состав Золотой Орды был «Русский улус» — совокупность княжеств Северо-Восточной Руси, покоренных в 1237–1241 гг. войсками правителя Бату. Из числа этих русских княжеств постепенно выделяется Московское великое княжество. Оно выходит на ведущие позиции в контактах с «татарами». Работа рассматривает связи между Москвой и татарскими государствами, образовавшимися после распада Золотой Орды (Большой Ордой и ее преемником Астраханским ханством, Крымским, Казанским, Сибирским, Касимовским ханствами, Ногайской Ордой), в ХѴ-ХѴІ вв.
Одними из первых гибридных войн современности стали войны 1991–1995 гг. в бывшей Югославии. Книга Милисава Секулича посвящена анализу военных и политических причин трагедии Сербской Краины и изгнания ее населения в 1995 г. Основное внимание автора уделено выявлению и разбору ошибок в военном строительстве, управлении войсками и при ведении боевых действий, совершенных в ходе конфликта как руководством самой непризнанной республики, так и лидерами помогавших ей Сербии и Югославии.Исследование предназначено интересующимся как новейшей историей Балкан, так и современными гибридными войнами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда мир затаил дыхание…Прошло уже более 25 лет с окончания холодной войны, возраст целого поколения. Она началась более 75 лет назад, в 1944 — задолго до того как последние выстрелы Второй Мировой эхом разнеслись по пустошам Восточной Европы — с жестокой гражданской войной в Греции. Линии фронтов больше не рисуют, но они сохраняются в таких конфликтных зонах как Ирак, Сирия, Сомали и Украина. В эру массового производства АК-47 и ICBM, одной из таких горячих точек была Куба.Возможно, не с точки зрения потерь, а с точки зрения престижа и положения в мире, вторжение в заливе Свиней в 1961 г.