Сафари - [48]
Лес кажется мертвым. Никто до сих пор не может сказать, какие звери его населяют, какие тайны скрываются под его пологом. Вряд ли наберется с полдюжины экспедиций, исследовавших этот район. Да и те шли по окраине леса, не осмелившись проникнуть в его сумрачные дебри. Известный американский естествоиспытатель Д. Шаллер, совершивший недавно небольшое путешествие по Недоступному лесу, утверждает, что в нем обитают около 150 горилл, а также шимпанзе, чьи гнезда он видел рядом.
На дороге, по которой я ехал, то и дело попадались бесчисленные кучи помета, по которым можно было судить, что из леса сюда выходят слоны и буйволы. Но все это, когда наездишься по Африке, начинает казаться тривиальным, особенно для Недоступного леса, от одного названия которого веет романтикой и загадками.
Грек Кикирос, уже двадцать лет живущий на склонах Вирунги, утверждает, например, что несколько раз натыкался в Недоступном лесу на окапи. Это животное до сих пор считали эндемиком конголезских лесов. Но на пигмеях батва, которые все же иногда появляются на рынке местного административного центра Кисоро, нет-нет да встречаются обрывки шкур, не похожих ни на какие другие.
Ходят слухи, будто бы в пещерах на склонах Касотора и Киджумва обитает загадочное человекообразное существо «какундакари». И вряд ли стоит огульно отмахиваться от всех этих слухов, касающихся района, который почти не исследован и в котором начиная с начала этого века одно за другим были открыты неизвестные науке довольно крупные животные — окапи, бонобо, кабан Итури, горная горилла.
Конечным пунктом моей поездки был Кисоро, самый уединенный и высокогорный угандийский городок, прячущийся среди опоясанных террасами полей холмов Кигези. Я надеялся увидеть в Кисоро Вальтера Баумгартеля, известного исследователя вулканов Вирунги. Но к сожалению, там его уже не застал. Он переселился поближе к врачам, в Южную Африку. В преклонном возрасте довольно тяжело жить одному среди тропических дебрей и горилл, изучению которых Баумгартель посвятил лучшие годы жизни. Он написал об этом районе блестящую книгу «Люди и звери Вирунги».
Свой домик «Приют путешественника», где в последние десятилетия останавливались все географы, зоологи и геологи, исследовавшие Рувензори и Вирунгу, он продал соотечественнику, 37-летнему немцу из ФРГ Рональду Шопфу.
Сперва Рональд показался мне замкнутым. Но потом, вечером, сидя у свечи, мы разговорились. Когда я сказал ему о своем первом впечатлении, он лишь улыбнулся.
— Одичал здесь. Километрах в десяти живет Кикирос, в соседней деревне — трое американцев из «корпуса мира». Больше кругом не сыскать ни одного белого. А гости не балуют. Сегодня 23-е число, а вы за весь месяц всего лишь четвертый посетитель «приюта». Думаете, скучно? — угадав мои мысли, спросил он. — Нет, я хотел этого. Хватит с меня Европы с ее развлечениями. Там слишком много политики и слишком мало свободы. Здесь же я сам себе хозяин. А дело всегда найти можно.
— Хотите пойти по стопам Баумгартеля и написать книгу о гориллах? — спросил я.
— Да нет, если уж писать, то не о гориллах, а о собственных скитаниях. Я ведь инженер-горняк по образованию. Кончил институт в ФРГ, немного работал, немного сидел в тюрьме «за политику», а потом уехал в Африку. Был в Алжире, Нигерии, потом работал на медеплавильном заводе в Джиндже. Как-то на праздники приехал сюда, как и вы, посмотреть Кигези и горилл. Познакомился с Кикиросом, и тот уговорил работать у него на вольфрамовом руднике. Через год перешел на другой рудник, который принадлежит местной католической миссии, неподалеку купил концессию и начал разрабатывать «собственное» месторождение. Так что теперь я, если не вдаваться в масштабы предприятия, «владелец рудников и отелей».
На следующее утро Рональд повез меня на принадлежащее миссии месторождение. Разработки ведутся открытым путем, здесь же шеелит[12] отделяют от пустой породы. Рональд с гордостью показывал мне «нововведения» — помпу, которая подает воду для промывания руд, и пару моторов, сделавших рудник «самым передовым» в районе. Однако он признался, что почти все работы проводятся на месторождении все же вручную. Это не мешает «святым отцам» получать от рудника немалые деньги — до семидесяти процентов дохода.
За вольфрамовыми рудниками Шопфа «кончается» Уганда. Стрелка-указатель, стоящая у выезда с разработок, дает понять, что на юг дорога ведет в Руанду, а на запад — в Демократическую республику Конго.
ТАНЗАНИЙСКИЕ САФАРИ
Оставшиеся в лагере экспедиции волновались. Все с беспокойством поглядывали то на часы, то на срезанный конус вулкана Ол-Доиньо-Ленгаи, окутанный багряной пеленой.
Туда, на самую вершину, ушли два наших геолога — А. Краснов и А. Поляков. Любопытство ученых не остановило (а, наверное, наоборот, подстегнуло) то, что вулкан совсем недавно проснулся после семилетней спячки. Он засыпал все в округе серым пеплом, прогнал со своего подножия скотоводов-масаев. Те, очевидно, были атеистами. Обычно люди этого племени избегают селиться вблизи «Горы бога» — так переводится с их языка название Ол-Доиньо-Ленгаи. Масаи боятся потревожить страшные силы природы.
