С крыла на крыло - [110]
Страшный зев их поднесен к пальцу. Оля прикидывает, как половчее отхватить лишнее. Николай с ужасом следит за движением режущей пасти - она будто соображает: "Так коротко, так слишком длинно..." Николай невольно тащит палец к себе, а ножницы ползут за ним.
"Отхватит, каналья, не почувствуешь - отхватит!" - даже в пот бросило. Щелкнули - часть "куклы" жестко покатилась по полу. Николай поспешно взглянул на срез: крови нет. "Вот варварица!"
- Вам не кажется, - спросил он, - что палец так и будет смотреть в сторону?
Сестра улыбнулась:
- Заживет и повернется на место.
Выходя из кабинета, Николай еще думал: "Действительно, не так уж важно - всего мизинец!" Но постепенно анестезия утрачивала силу, и палец разболелся так, будто на него взгромоздили рояль.
"Нет, так не пойдет, к дьяволу! Лучше бы отхватила его совсем. Надо в Теплый переулок - там знаменитые костоправы".
В протезном институте профессора Приорова хирург спросил:
- Вы пианист?
- Нет, летчик-испытатель.
- Испытатель?.. - этого врач не ожидал; он посмотрел как-то по-новому, с нескрываемым любопытством.
- Да... - протянул он. - Вам тоже, пожалуй, палец бывает нужен!
Из клиники Адамович ехал довольный: мизинец успокоился и занял свое естественное место. В электричке времени хоть отбавляй, и мысли роились вокруг вчерашнего дня.
Он подумал о пресловутом "авиасовпадении" - последний полет по программе и впрямь оказался "последним". Недаром у нас не любят слово "последний".
Так он вспомнил о машине. Еще вчера на лакированном бледно-голубом киле ее был номер 20101. Первый опытный ЛА-7-й. Теперь этого номера нет. И хвоста тоже. Вообще ничего нет. Просто черная плешка на снегу. Да и то, если ночью не замело.
Ему взгрустнулось. Он свыкся с ней за время испытаний. Что тут ни думай: "Виновата... Нет... все же хороша! "Зализанная", словно точенная из мрамора, логичная, как падающая с крыши капля. Что можно добавить к ней? Что убавить?.. По сути - ничего".
Как сражены были вчера болельщики! Их целая бригада. Тут и лавочкинцы, но и немало цаговцев. Говорят, это они выносили мысль о создании еще более современного истребителя, взяв за основу ЛА-5. Все лучшее - в нее, все, что знали на этот день, в сорок третьем году, аэродинамики, - и вот ЛА-7-й появился на свет.
Но увы, был и просчет. Скорее всего не учтен температурный режим: крепление жаростойкой панели к борту фюзеляжа оказалось при нагреве недостаточно жестким. Замки устали и в последнем полете не выдержали деформации. Панель одной стороны задралась, будто разинула зев к потоку. Как раз против выхлопных реактивных патрубков. Дальше пошло все хуже. Самолет ЛА-7 был в основном деревянной конструкции. Горячие газы, естественно, устремились внутрь и стали "поджаривать" дерево. В кабине запахло головешкой. Вспомнив этот зловещий запах, Николай передернулся от нервного озноба - стало не по себе. Он пытался отогнать эти мысли, но они, как языки пламени, возникали вопреки его воле...
Вывел его из этого состояния пронзительный свисток встречного паровоза. "Самолет, без сомнения, хорош, а дефект, собственно, ясен... И в плохом бывает что-то хорошее. Может быть, даже лучше, что это случилось вчера, а не на фронте. Теперь эти замки усилят, и пойдут ЛА-7, как блины... Николай улыбнулся: ему представилась огромная и толстая повариха в чепце у русской печки, то и дело таскающая сковородки - на них горяченькие, лоснящиеся, ароматные... не блины, а истребители. У каждого две пушки и скорость на 75 километров больше, чем у "фокке".
Николай смотрел в окно. Бесконечная рябь шпал и рельсовый блеск постепенно размазались в бегущий перед глазами, как вчера, горизонт. Будто все круче и круче крен, круче вираж. "Только без срыва, это ни к чему, дружок! Нам нужно минимальное время виража..." Щелкает под рукой кнопка секундомера. "Двадцать девять секунд - недурно!" Еще вираж: теперь тридцать - похуже. Давай еще и еще... круг за кругом, как мотоциклист в цирке на вертикальной стене. Воздух спокоен, и ЛА-7 "сидит" в нем плотно, рули упруги. Это очень приятно ощущать на ручке. Изредка самолет встряхивается весь, будто выскакивает с асфальта на булыжник, - значит, вираж удался, истребитель угодил в им самим взбудораженный полминутой раньше воздух.
Перед глазами сквозь плитку броневого стекла округлый и гладкий капот мотора, как обручи на бочке, блестят нержавейкой стяжные ленты. Мерцающий ореол винта и дымка впереди размывают в мутно-бутылочный цвет набегающий откуда-то сверху горизонт.
Перегрузка жмет летчика к сиденью. Чуть скосив взгляд, Николай видит свое крыло: оно чертит круги по заснеженной поляне в лесу, круг за кругом, словно циркулем по ватману. Николай смотрит вниз и вдруг улавливает новый запах. Это не сразу доходит до сознания. "Что? Этого еще не хватало!" Определенно запах тлеющего дерева и еще... какой-то ядовитой смолы. Да, да, где-то горит... Николай пробежал глазами вокруг и перевел взгляд за борт. "А-а, вот оно!" От ленты стыка крыла с фюзеляжем тоненький белый огонек. "Горю!"
Высота три тысячи - и пожар! Тут делать нечего! "Надо прыгать да пошевеливаться..."
Журнал "Молодая гвардия" не впервые публикует художественно-документальные произведения Игоря Ивановича Шелеста. Высокую оценку у читателей "Молодой гвардии" получила его повесть "С крыла на крыло" (№ 5 и 6, 1969)."Чудесная книга о замечательных людях, — писал в своем отзыве Ю. Глаголев. — Здесь все живое, все настоящее, и книга притягивает к себе. Я по профессии педагог, имеющий дело с подрастающим поколением. К литературе у меня всегда один вопрос: чему учит молодых граждан то или иное произведение? В данном случае легко ответить — учит громадному творческому трудолюбию, порождающему мастерство, глубочайшей честности, выдержке в тяжелых случаях жизни".И.Шелест сам летчик-испытатель первого класса, планерист-рекордсмен, мастер спорта.
Книга посвящена мужеству советских летчиков, штурманов, радистов и техников авиации дальнего действия. Описываемые события происходят в годы Великой Отечественной войны. Легендарный героизм советских летчиков, летавших во вражеский тыл с особым заданием, — бессмертная страница Великой Отечественной войны. Автор показывает поведение людей в обстоятельствах, где проверяются воля, выдержка, целеустремленность.
Новая повесть известного лётчика-испытателя И. Шелеста написана в реалистическом ключе. В увлекательной форме автор рассказывает о творческой одержимости современных молодых специалистов, работающих над созданием новейшей авиационной техники, об их мастерстве, трудолюбии и добросовестности, о самоотверженности, готовности к героическому поступку. Главные герои повести — молодые инженеры — лётчики-испытатели Сергей Стремнин и Георгий Тамарин, люди, беззаветно преданные делу, которому они служат.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Уильям Берроуз — каким он был и каким себя видел. Король и классик англоязычной альтернативной прозы — о себе, своем творчестве и своей жизни. Что вдохновляло его? Секс, политика, вечная «тень смерти», нависшая над каждым из нас? Или… что-то еще? Какие «мифы о Берроузе» правдивы, какие есть выдумка журналистов, а какие создатель сюрреалистической мифологии XX века сложил о себе сам? И… зачем? Перед вами — книга, в которой на эти и многие другие вопросы отвечает сам Уильям Берроуз — человек, который был способен рассказать о себе много большее, чем его кто-нибудь смел спросить.