С чистого листа - [52]

Он вывернул на дорогу, влился в общий поток и закурил очередную сигарету «Собрание». На сей раз Абелев не протестовал.

— Что за музыка? — спросил Абелев, глотая водку прямо из бутылки.

— Не узнаете? — удивился Хамиди. — Это самый русский из всех русских композиторов.

— Толстой?

— Вот осел. Это Милий Балакирев, — сказал Хамиди и потянулся во внутренний карман. — Запомните: Милий Балакирев.

Не отрывая глаз от дороги, он поднял кулак. В полутьме сверкнула игла; в следующее мгновение Хамиди воткнул ее в ногу Абелеву. Русский застонал и обмяк, привалившись к стеклу. Водитель одной рукой вернул его обратно на сиденье и открыл бардачок. Тот автоматически осветился; внутри обнаружились пачка сигарет, пистолет «рорбау» и непочатый моток коричневой упаковочной ленты. Водитель свернул с главной дороги и направился к тихой улочке, в сердце ночи.

24

Машина явилась полнейшей неожиданностью. Юзи пробыл в «Хоум-хаусе» два дня и за это время обновил гардероб и личные вещи и купил ноутбук — обычный, не «Мак». А еще пришел в себя после расправы, которую учинили над ним собратья. Он быстро восстанавливался; этим, равно как и проблемами со сном, отличались все шпионы. Их тела привыкали набирать силу за те немногие часы покоя, которые им выпадали. Подобно тем, кто, попав на необитаемый остров, учится обходиться малым, шпионы умели быстро выздоравливать, укладываться в сроки кратчайших передышек.

Только к вечеру второго дня, когда ушел Авнери и начали тикать секунды, приближая бурю в Израиле, Либерти впервые появилась на новой квартире. В сгущающихся сумерках Юзи докурил косяк. Он сидел перед телевизором, одетый в джинсы «Армани», и смотрел канал «Дискавери». Мысли автоматически перестроились в режим воспоминаний, и, пока перед его невидящим взором мелькали документальные кадры, в голове разыгрывались сцены из прошлого. Война в Ливане. Крик бросающейся в атаку пехоты, почти неслышный за взрывами снарядов и пулеметными очередями. Устрашающий и в то же время горестный звук. Возносясь к Юзи, который тогда удерживал позицию на скалистом уступе, этот крик превращался в стон душ, взывающих ко всему, что они любили, умоляющих детей, жен, матерей, сестер оторвать голову от подушки и в последний раз услышать голос отца, мужа, сына, брата. Рев бомбардировки заглушил его, и Юзи сосредоточился на своем оружии. Скоро опять настанет время уходить во вражеские тылы, и внутри у него все переворачивалось. Так он и сидел, зажатый между воспоминаниями и каналом «Дискавери», оглушенный.

В дверь постучали. Юзи неловко вскочил на ноги, выхватил пистолет и передернул затвор. Это была Либерти.

— Вижу, ты обжился, — сказала она, вплывая в комнату. — Может, хоть окно откроешь?

Юзи не стал спорить. Поток холодного воздуха обвил его, будто хотел вытащить в ночь. Либерти села в кресло.

— Выпить гостье не предложишь? — спросила она.

— Перно, не так ли?

— С водой.

Обнаружив в стандартном мини-баре бутылку перно, Юзи сначала удивился, но быстро понял, что удивляться нечему. Он открыл себе банку светлого пива и сел на кровать напротив гостьи.

— Какой твой любимый цвет? — спросила Либерти.

Юзи поднял на нее мутный взгляд.

— Мой любимый цвет?

— Именно.

— Не знаю. Смотря в какой ситуации. Смотря о чем речь.

— Речь о машине.

— Что за машина?

— Раз уж тебе так надо знать, «порше». Новый «турбо С».

— Ага. Тогда белый. Он должен быть белым.

Либерти рассмеялась.

— Почему белым?

— Красный слишком по-пижонски. Черный слишком по-наркодилерски.

— Слишком по-наркодилерски? Знаешь, Юзи, а ты веселый парень.

— Итак, ты пришла поручить мне работу? — сквозь зубы спросил Юзи.

— Я еще не договорила о машине.

— О машине?

— О твоем белом «порше».

— Моем белом «порше»?

Либерти улыбнулась.

— Та информация, которую ты дал мне за ужином, о КАМГ, помнишь?

— И что с ней?

— Она принесет мне большие деньги. Хотела сказать спасибо.

— Ну, тогда пожалуйста.

— Машину закажу завтра. Премия от корпорации «Либерти».

— Спасибо, — сказал Юзи. Прислушавшись к своему голосу, он понял, что тот звучит глухо.

— Мы отлично поладим, ты и я, — сказала Либерти. — Я вижу.

Юзи никогда не умел принимать подарки, тем более дорогие. С самого детства повелось: чем лучше подарок, тем сильнее он угнетает; Юзи казалось, что его используют, против воли заманивают в долговую ловушку. И на этот раз, с машиной, все было еще запутаннее. Юзи забывал, кто он; его ценности смещались. Даже Коль не понимал. Либерти все крепче впутывала его в свою сеть, и это было опасно. Он не был ее жертвой, он был жертвой собственного безрассудства. От этого становилось тошно.

Он завернул в пустынный задний двор заброшенного паба на самом берегу реки. Колеса «порше» неприятно подпрыгивали на неровном покрытии. Внедорожник Либерти был припаркован на дальнем краю, рядом с седаном БМВ. Юзи вывернул в тень и заглушил мотор. Странная часть Лондона, подумал он. Старый гангстерский мир пересекается с портовым районом Доклэндс. Повсюду заброшенные стройплощадки, сгоревшие машины, здания с заколоченными окнами и дверьми, покрытыми оцинкованной сталью; вдалеке возвышались мерцающие небоскребы Кэнэри-Уорф.