Ночной рейс в Париж

За десять лет, прошедших после войны, мне пришлось освоить десяток самых необычных профессий. Я побывал в шкуре шантажиста, сводника, мелкого вора, весьма посредственного игрока, а ныне сделался владельцем гостиницы с ресторанчиком «Львиная голова» — заведения на берегу реки Марсей в маленькой деревушке Рок Ферри в окрестностях Ливерпуля. Чтобы добиться своего сегодняшнего положения, я использовал все безжалостные методы запугивания и насилия, которым меня научила война. Во всяком случае, мои преступления были оплачены щедро, хотя эта плата и носила сомнительный характер.

В этом ресторанчике меня и отыскал Филип Бойлер. Он признался, что потратил на розыски несколько недель. И немудрено. Даже главе военной разведки не просто выследить человека на постоянно петляющих тропах преступного мира. Итогом нашей встречи было то, что сейчас я стоял на углу улицы в Рок Ферри и ждал такси. Мне нужно было добраться до Манчестера и успеть на отходящий в пять тридцать лондонский поезд. После десятилетнего перерыва я вновь согласился на грязную работу для мистера Бойлера, не говоря уже о Королеве и Державе. Правда, на этот раз цену назначил я, а не они.

Такси опаздывало. Мне захотелось вернуться обратно — к теплым окнам и смеху, но в эту минуту из тумана вырвалось такси и остановилось рядом.

— Мистер Рис?..

— Да, — откликнулся я, уселся на заднее сиденье и захлопнул дверцу машины. — Мне надо быть на площади Святого Петра в пять пятнадцать. Если доберемся вовремя, плачу дополнительно фунт к счетчику.

— О'кей, — ответил повеселевший водитель.

Машина сорвалась с места и утонула в сгущающемся тумане.

Ночной поезд на континент отходил в десять вечера с лондонского вокзала Виктория. Если успеть на него, то завтра в девять утра я уже буду в Париже. Оттуда, после встречи с Туки, мне придется прямым ходом ехать в Арль. Я закурил сигарету и, закрыв глаза, откинулся на спинку сиденья.

Патриотом движет любовь к своей стране. Но я давно уже не патриот. Если я и был им когда-то, то теперь с меня довольно. Да, я клялся в верности Короне, Флагу, Державе, но с некоторых пор в наших отношениях возникли некоторые разногласия. Патриот всецело и бескорыстно отдается служению на благо своей стране — где угодно и как угодно. Я же, сохраняя верность присяге, этой ночью оговорил с Бойлером свои условия. Я объяснил ему, что рвусь в бой не из любви к так называемой родине. Мое согласие, если я еще соглашусь, — это результат серьезных раздумий.

Бойлер ясно растолковал, что хочет привлечь именно меня для выполнения этого задания, а не какого-нибудь юнца из британской разведки. Не скрывал он и того, что упоминание моего имени вызвало в Уайтхолле естественный протест. Ему было высказано серьезное официальное сомнение в моей благонадежности, учитывая мои послевоенные отношения со Скотланд-Ярдом.

Бойлер отверг и мои возражения, но не нажимал на меня. Он был очень любезен и просто ввел меня в курс предстоящего задания так, чтобы я сам сделал выводы.

Красные, сказал Бойлер, работали над созданием спутника с атомным реактором, точнее, космической станции. При этом они использовали Фрица Хеймера, во время войны входившего в группу проекта «Пеенемюнде» — Фау-2. Когда Хеймер закончил чертежи станции, они были микрофильмированы, а оригиналы уничтожены. Кто-то — Бойлер не знал кто — похитил микрофильмы и предложил их на открытый рынок военных тайн в Европе. Один из людей Бойлера разнюхал это и вышел на француза по имени Поль де Журифе, в руки которого попала микропленка. Француз оценил чертежи в двести тысяч фунтов. Однако незадолго до завершения сделки и британский агент, и де Журифе были убиты в парижском борделе.

Полковник фон Вальтер, бывший гестаповец и бывший дипломат в Мадриде, работал на Бойлера еще со времен войны. Каким-то образом фон Вальтеру удалось выяснить, что следы похищенного микрофильма ведут в Мадрид к Жозе Рюдену, которого он знал по давним военным связям в Германии и Испании. Бойлер не имел информации о том, как Рюден добыл пленку с чертежами. Он мог только предполагать, что Поля де Журифе и британского агента прикончили не без участия Рюдена. Фон Вальтер договорился о приобретении пленки во время большого благотворительного базара, который Рюден собирался провести тринадцатого на своей вилле в Арле.

Здесь на сцене появлялся я.

Я должен был просто-напросто совершить ограбление этого благотворительного базара и заодно — с помощью фон Вальтера — прихватить микрофильм. Бойлер почти не сомневался, что красные тоже вышли на Рюдена или по крайней мере выяснили о работе фон Вальтера на британскую разведку. И потому всякий, кто вступит в контакт с одним из них, окажется под подозрением. Но не я — мелкий уголовник, чье прошлое легко проверить.

Бойлер предложил мне самому назначить цену за проведение операции. И я ее назначил. Я затребовал сто тысяч американских долларов — чистыми, без налогов, бессрочную лицензию на импорт и экспорт шотландского виски, а также мое личное дело с отпечатками пальцев из Скотланд-Ярда.

Бойлер принял мои условия не моргнув глазом. Деньги и лицензия будут мне доставлены незамедлительно. Но изъять мое досье из уголовной полиции сейчас невозможно, так как оно является самым главным козырем во всей этой «игре».